Негатор. Враг стабильности - Алексей Переяславцев

– Почти правильно, но не совсем. Ведь они не только оружие.

– ?

– А как насчет срезать… ну хотя бы кусок валуна? С целью посмотреть, что там внутри. Тот самый случай, когда добавить надо. Пусть немного: пару, скажем. Запиши. Теперь ты, Сарат.

К моему удивлению, этот разгильдяй также проявил некоторую долю педантичности. Я урезал его аппетиты в части танзанитов (в планы не входило идти по штормовому морю всю дорогу до Юга), но добавил пару гроссуляров («А вдруг удастся привлечь мага жизни?»).

– И еще деталь. Не исключаю, что мы столкнемся с аборигенами. В этом случае очень небольшие кварцы с нашей огранкой (несложной) послужат прекрасным подарком. Или, того лучше, товаром на обмен. Немного: штуки четыре, не больше. А если есть готовые, так с радостью возьму; но, повторяю, – небольшие. Сафар, ты знаешь, что делать. И еще, пожалуй, кварц с приличными природными гранями: столько же.

– Сроки?

– К концу сезона зимних штормов прибавь месяц. Скажем так: отсчитай месяц с момента, когда установится хорошая теплая весенняя погода – понятно? Сарат, ты обещал подумать насчет новых магов.

– Не только подумал, но и нашел. Магистр магии земли. Диссертация на немодную тему: строительство новых дорог.

Я откровенно удивился, но тут же получил объяснения:

– Все дело в том, командир, что новые дороги, считай, вовсе не строят. Старые чинить – другое дело, тут работы в достаче. Но на этом докторскую не защитить…

Ну да, стабильное общество, не нуждающееся во вложении ресурсов в новую инфраструктуру…

– …однако имей в виду, у этой кандидатуры есть еще недостаток… э-э-э… видишь ли, он, собственно, не он, а она.

Пришлось еще раз удивиться.

– Женщина?

– Ага.

– И в сообществе магов считается, что женщины могут чего-то достичь лишь в магии жизни и разума, верно?

– Точно. Хотя вслух это не декларируется.

– И у нее нет влиятельного покровителя?

– Существуй такой, она была бы доктором.

– В таком случае это еще более подходящая для нас кандидатура, чем я думал.

На этот раз сказано было хором:

– Почему?

– К ней придирались в университете. Ее третировали, когда она была бакалавром и лиценциатом. Диссертация далась ей с большим трудом, чем обычному соискателю-мужчине. И все же она магистр. Значит, есть знания и характер. А к этому мы добавим надежду.

Маги переглянулись. Сафар многозначительно хмыкнул.

– Единственное «но» я вижу в твоей жене, друг. Сам понимаешь, собеседование с кандидатом было бы очень желательно.

– Во-первых, постараюсь ее уговорить…

Питая глубочайшие сомнения в успехе подобного предприятия, я все же умудрился не выразить это ни мимикой, ни голосом.

– …во-вторых, не кандидата, а кандидатов.

– С этого места, будь любезен, подробнее.

– Мы с женой были на собрании гильдии…

Еще одна сцена, которую я видеть никак не мог

На этот раз все внимание досталось Моане. Новый кандидат в академики из магов жизни! Некоторые также поздравляли с рождением двоих детей, но таких было меньшинство. Продвижение по академической лестнице считалось куда более важным поводом для восторгов.

Любой из присутствующих мысленно отмечал праздничность настроения, выражавшуюся во всех деталях поведения виновницы торжества. На ней было новое платье с новыми украшениями. Она успевала перекинуться репликами со всеми, нимало не чинясь новым рангом. Она отвечала на шутки и запускала в ответ свои. Короче, она сверкала и блистала. Единственным, кто на этот счет придерживался иного мнения, был муж высокопочтенной. Он занимался тем же, чем и она: с улыбкой счастья на лице внимательно вслушивался в разговоры вокруг себя.

– …положим, наша Моана несколько нарушила традиции. Ей бы книгу написать. Как подтверждение кандидатских заслуг.

– Насколько знаю, у нее вышла одна.

– А, та, давняя? Ее не считаю. По тем временам хорошее исследование, вполне докторского уровня, но уж никак не…

– …согласитесь, что как практик Моана вполне на уровне кандидата. Да взять хотя бы ее нынешнего мужа. Она ведь поставила его на ноги – и это после «Ледяного клинка»… или «Ледяной плети», точно не помню. Во всяком случае, Намира говорила, что беднягу чуть ли не пополам разорвало.

– Так они вдвоем…

– Отнюдь. Это она целиком сама…

– …и ты знаешь, что почтеннейшего Тофар-уна заинтересовало? Те древние растения, что погибли под «Черным пятном»! Есть ли, мол, шансы, что они сохранились, а если да, то где? И нет ли их описания?

При этих словах Сарат чуть повернул голову и постарался запомнить говорящего.

– Так все знают, что нет, нет и нет.

– Это мы знаем. Но не Тофар.

– Интересно, зачем бы ему понадобилось?

– Вот и мне интересно. Но ставлю кувшин этой новомодной водки против наперстка колодезной воды: его любопытство – не праздное…

Личность наметилась. Теперь надлежало проверить, является ли она кандидатом.

– …то есть вот тебе ситуация. Синит-уш его зовут. Я потом подкатился и вызнал подробности. Он не знает о наших планах – это проверено. А они могут быть для него крайне интересными: и в части науки, и по карьере. Новый вид одомашненных растений – да это непробиваемая докторская!

Наш главный критикан Шахур перехватил инициативу:

– Это вы все о медовом печенье рассказываете. Давайте подумаем о пчелах. Ну-ка, в чем для него риск? Я перечислю. Главный риск: мы можем вообще не найти такие растения. Что скажете?

Неохотное согласие.

– Далее: не факт, что, даже если эти растения и существуют, удастся добыть нечто пользительное. Семена там, листики-корешки… Ну представьте: мы прибудем в период цветения, а о плодах в это время и речи нет. Не станем же мы торчать в тех краях лишние месяцы? Как вам такой риск?

Возражений не было.

– Еще: даже если удастся получить в наше распоряжение семена или там плоды – совершенно не очевидно, что на Маэре найдутся места, где они приживутся. Есть риск, я спрашиваю?

Ответ был очевиден.

– Наконец: он лишится магической силы. Пусть даже этот Синит в конечном счете станет более сильным магом, но зависимость от наших кристаллов никуда не денется. Еще какой риск!

Все верно, но не в моих обычаях сдаваться без боя:

– Начнем с того, что совершенно не обязательно давать этому Синиту полноправное место в команде. Он может пока что побыть в положении Тугура. И еще соображение: если в будущем сезоне нам предстоит отправиться за Великий океан, то в течение путешествия, а также на том материке без мага жизни нам не обойтись. Все те риски, что ты описал, имеются. Допустим, ты прав, Шахур: нам не удастся получить что-то путное из тех мест. Но мы можем подстраховать этого магистра: уговориться, что даже если его услуги останутся совершенно невостребованными, он получит точно такое же вознаграждение, что получал здесь за свою работу. Иначе говоря, даже при наихудшем исходе он ничего не теряет. А приобрести может очень многое.

– Ты хочешь сказать, что о путешествии за Великий океан…

– …он пока что знать не должен.

– Я его завтра же разыщу. А что по магу земли?

– Другой случай. В путешествии на Юг она вообще не нужна. Зато ее услуги… хотя нет, сделаем лучше. Обставим все как консультацию. Сафар, у нас найдется железный брус… скажем, вот такого размера?

– У старшины есть. Приготовлены в качестве платы вождю Тхрару.

– Даже если форму одного или двух испортим – беда не велика, железо никуда не уйдет. Сарат, Шахур – вам придется присутствовать, как и Тороту. Мне нельзя, сами знаете почему. Хотя очень хочется… Возьмете хороший темно-желтый спессартин, я точно знаю, что такой у нас есть. Для магии земли самое то, верно?

Полное согласие.

– Сафар, ты можешь идти, тут речь пойдет о чистой магии. Сарат, поставишь перед весьма почтенной вот какую задачу…

Через полчаса яростных споров пришли к выводу, что без Торота поставить задачу не получится. Еще через час задача приобрела четкие очертания, мы с Саратом и Шахуром охрипли, а Торот был к тому весьма близок. Еще через четверть часа условились, что завтра в середине дня в поместье устроят эту «консультацию», а ближе к вечеру Сарат поедет в город договариваться с магистром магии жизни.

И еще одна сцена, которую я видеть никак не мог

Глядя на весьма почтенную Хафизу-цха, Шахур и Торот испытали несколько двойственные чувства – Сарат не в счет, потому что он видел эту даму раньше. Судя по имени, она была южанкой. Внешность полностью опровергала этот вывод: госпожа магистр отличалась волосами русовато-седоватого цвета, тонкими губами, пронзительными глазками, острым носом и, похоже, столь же острым характером. На вид ей было лет пятьдесят или чуть меньше – явное свидетельство недостаточного веса кошелька.