По праву рождения (СИ) - Александр Казанков

— Что? — Он рассмеялся, не ожидая подобного поворота событий. В этот момент ему представилось, как глупо он, должно быть, будет выглядеть. А выглядеть глупым ему совсем не хотелось.

— Кати, ну, это как-то не серьезно, — попытался он отвертеться от ее предложения

— Конечно, не серьезно. Но я так устала быть серьезной. А ты? — Она видела его колебания, но так хотелось снова окунуться в ту далекую атмосферу безмятежности, что она не захотела уступить ему на этот раз. — Ну, Роман, я прошу тебя.

— Кати, ну, в моем возрасте…

— В каком?

Роман сразу же насторожился, заметив ее лукавую улыбку. Екатерина больше не стала вступать с ним в спор, а, ухватив его за руку, увлекла за собой. Роман, не удержавшись на ногах, упал на укатанную ребятишками горку и стремительно покатился в низ. Пролетев довольно приличное расстояние по гололедице, он остановился у подножия горы. Екатерина, скатившаяся за ним следом, весело смеялась, наблюдая за его изумленным и растерянным лицом.

Дети сразу же перестали возиться в снегу, уставились на хозяина. Но, убедившись, что он не обращает на них внимания, с радостью продолжили свое занятие.

Роман сидел на снегу, уставившись на Екатерину, которая уже успела подняться. Когда удивление прошло, он рассмеялся, протягивая к ней руку:

— Кати, ты не перестаешь меня удивлять.

— Да? Надеюсь приятно? — Улыбалась она.

— Всегда. Только приятно.

Екатерина Алексеевна взяла протянутую руку мужа, но не успела опомниться, как оказалась на снегу рядом с ним. Она смотрела на него, и море нежности поднимало в ее душе. Как же она была счастлива. В этот момент пошел легкий снег. Снежинки падали на его непокрытую голову, ложась тонким слоем на его черные волосы. Она только сейчас заметила, что он потерял шляпу.

— Ты простудишься, — произнесла она, касаясь рукой его волос и стряхивая белые снежинки.

— Кати, — Роман взял Екатерину за руку, и поднес ее к своим губам. — Спасибо тебе.

— За что?

— За все. За эту жизнь, за сегодняшний день, за то счастье и ту любовь, что ты даришь мне каждый день. — Он смотрел на нее какое-то время. Потом, смутившись, поднялся, помогая ей встать. — Хочешь, прокатимся еще?

— Ну, не знаю. Ты же говорил, что это не серьезно.

— Могу же я хотя бы один день побыть не серьезным. — Рассмеялся Роман.

Она смотрела ему в глаза. Потом коснулась губами его губ в легком мимолетном поцелуе:

— Ты простудишься, — произнесла она, снова стряхивая с его волос непослушные снежинки.

— Вот ваша шляпа, барин, — произнес подбежавший к ним мальчишка.

Роман посмотрел на ребенка, который протягивал ему шляпу. Мальчик, лет пяти с необыкновенно голубыми глазами, смотрел на него чистым и ясным взглядом.

— Благодарю, — улыбнулся он мальчику. — Как тебя зовут?

— Кирилл. — Звонким голосом, произнес малыш.

— Скажи мне, что ты хочешь за свою услугу, Кирилл.

Мальчик молча смотрел на его высочество какое-то время:

— Свободу, — неожиданно для Романа ответил ребенок.

— Свободу?

— Да. Матушка говорит, что свобода, это то, чего у меня никогда не будет.

«Не будет. Крепостной малыш, который никогда не будет свободным».

Роман, отвлекся от мыслей о ребенке, задумчиво посмотрел на жену. В этот момент он понял причину своего смущения, когда он поблагодарил ее за любовь. Он вдруг понял, что не достоин этой милой и нежной женщины. Это мысль была ему не приятна. Роман не сразу понял, зачем он это сделал, может быть за тем, что вдруг захотелось стать лучше, нет, не в глазах Екатерины, а скорее в своих собственных.

— Скажи матери, что она была не права. Ты будешь свободным, Кирилл.

Екатерина с удивлением смотрела на мужа. Но она давно уже перестала пытаться объяснить его поступки, порой такие странные.

— Правда? А когда? — Спросил мальчик, который, похоже, даже и не понимал, что значит свобода.

— Скоро. Очень скоро. А теперь ступай.

— Да, барин. — Произнеся эти слова, ребенок развернулся и побежал к своим друзьям.

— Роман, что случилось? — Спросила Екатерина, взяв его за руку.

— Ничего. Захотелось сделать кого-то счастливым, раз я так счастлив. Так что будь осторожна, а то если так пойдет и дальше, я распущу всех своих крепостных. — Рассмеялся он.

— Ты что и, правда, дашь ему вольную?

— Дам. Хотя, я думаю, он еще не скоро поймет, каким значимым был для него этот день. Так что, катаемся?

— Нет, — тихо произнесла Екатерина. — Пойдем домой. Хочу побыть с тобой вдвоем.

Анна весело бежала по коридору Зимнего дворца. Она радовалась так неожиданно свалившейся на нее свободе. Маменька уговорила отца съездить в деревню и Анна на несколько дней осталась одна. Анна не могла дождаться когда, наконец, они уедут. Она прыгала от нетерпения, пока они собирались. Отец посмотрел на дочь с подозрением. Анна же на него самым невинным взглядом, но это его не обмануло. Прощаясь с дочерью, он строго наказал ей вести себя прилично. Анна, разумеется, пообещала. Проведя весь вечер дома одна, и умирая от скуки, Анна очень обрадовалась, когда получила записку от Екатерины Павловны. Ее высочество ждала Анну в гости.

Придворные оборачивались на бегущую Анну, нарушающую правила этикета. Она же лишь только дерзко улыбалась им, продолжая свой путь. Подбежав к одной из дверей, она вдруг резко остановилась. Около двери стоял друг ее брата Петр Меньшиков.

— Петр Алексеевич, вы ли это? — Обрадовалась девушка.

Поручик, стоявший на часах, ничего не ответил, но все же подмигнул девушке.

— Я рада вас видеть. А вы? — Не унималась Анна.

Меньшиков продолжал, молча стоять на часах. Анна, видя, что он не собирается ей отвечать, подошла к нему с боку и провела ладонью перед его лицом.

— Петр Алексеевич, вы меня слышите? — Насмехалась Анна, прекрасно зная, что он ей не ответит, что он просто не может ответить.

Петр посмотрел на Анну, скосив глаза. На губах появилась дерзкая улыбка.

Он смотрел на Анну, искренне восхищаясь девушкой. Какая она была необычная, не скованная понятиями хорошего тона и поведения. Она делала, то, что хотела. Она была очень похожа на него самого.

— Ах, как вы не вежливы, — не унималась девушка. — Не хотите почтить меня своим вниманием. Я могу обидеться.

— Вы, никогда, мадмуазель, — С улыбкой произнес Меньшиков.

— Как, вы разговариваете на посту? А если император увидит? — Рассмеялась Анна, обрадованная его реакции. Она так устала видеть скучные надменные лица. Анна тоже уловила в молодом человеке родственную душу.

— Я уверен, его величество меня поймет. Разве можно не ответить такой девушке, — снова заговорил поручик. Он по-прежнему стоял у дверей на вытяжку. Со стороны картина выглядела весьма забавно.

— Не уверена. Но так и быть, я ему не скажу. — Анна поднялась на цыпочки и заглянула молодому человеку в глаза. Она забавлялась его положением.

— Вы давно у нас не были. — Снова улыбнулась она.

— В ближайшее время я обязательно исправлю эту оплошность. — Произнес он, так же заглянув ей в глаза.

Анна насмешливо смотрела на него какое-то время, потом произнесла:

— Только не слишком в ближайшее. Родители в отъезде и им не очень понравиться ваш визит.

— А вам?

Анна на минуту задумалась.

— Ужасно скучно и я буду рада вас видеть. Только, — она снова замолчала, очевидно, размышляя, стоит ли поделиться с ним своими соображениями.

— Только? — Подтолкнул он ее к откровенности.

— Только мы с вами просто друзья.

— Всенепременно, — улыбнулся Петр, заметив ее смущения, как ни пыталась Анна его скрыть.

— Тогда заходите. Не буду мешать вашей такой сложно и важной службе, — насмешливо произнесла она. «Как же глупо стоять у дверей истуканом. Как статуя, для красоты». — Прощайте, — произнесла она на прощание. Махнув ему рукой, Анна скрылась за дверью.

Роман, не успев вернуться в Петербург, тут же отправился во дворец. Он был очень счастлив эти несколько дней в тишине и покое с женой. Но дела не ждали, да и сам он уже подустал от безделья. Он шел по направлению к своему кабинету. Около лестницы стоял граф Ростопчин с супругой. Они о чем-то оживленно беседовали. Роман, кивнув графу и графини, собирался пройти мимо, но Ростопчин, сделал шаг на встречу.

— Ваше высочество, я хотел бы обсудить с вами один вопрос.

Роману не оставалось ничего другого, как остановиться.

Вера Петровна присела в реверансе, стараясь не смотреть на Романова. Она не видела его с той самой ночи и не знала, как вести себя рядом с ним.

— Граф, если только очень быстро, я сейчас занят. — Произнес его высочество, бегло взглянув на молодую девушку.

Вера смотрела на него и пыталась прочесть его мысли, помнит ли он о том, что произошло между ними. Она взглянула на Василия, и вдруг так захотелось уйти. Несколько дней она провела, мучаясь от сомнений. Ей так хотелось все рассказать ему, хотелось, чтобы он простил, чтобы понял. Лож была невыносима. Но Вера промолчала. Она знала, что он не простит. И вот сейчас, она стояла рядом с ними и не знала, куда ей деться. Девушку поразила полная невозмутимость его высочества, его равнодушие. Его, кажется, совсем не смущало создавшееся положение.