Дети ночного неба - Татьяна Гуськова

Риддин бросил на меня тоскливый взгляд.

— Хорошо. Я на время оставлю в Империи свои свитки. Чиа, они в твоем доме, ты присмотришь за ними?

— Да, конечно, — я кивнула.

— Я отправлюсь в самое ближайшее время. Ваше императорское величество, подберите поскорее сопровождающих. Через какие ворота я смогу выйти?

Я встрепенулась.

— Через ворота сейчас выходить очень опасно. За воротами может скрываться засада. Помните, я рассказывала про то, как посол хотел подорвать ворота? Стоит воротам хоть на миг приоткрыться — крепость станет видна со стороны Адна и уязвима. Нельзя рисковать!

— Как же мне тогда выбраться из Империи? — Риддин растерянно посмотрел на Императора.

— Придется идти через горы, — предложила я.

— Но горы непроходимы! — удивился аднец.

Вздохнув, я возразила:

— Проходимы. Не для всех и не везде, но проходимы.

— Чиа, ты знаешь, как перебраться через горы? — удивился Император.

— Знаю. Каждый из Каеш знал. Мы же горные львы.

— Ты смогла бы провести с собой Риддина.

Я посмотрела на аднца.

— Думаю, да.

— Что ж, это хорошо. Тогда тебе придется проводить Риддина через горы. Это лучший вариант. И отправиться с ним в Адн.

— Но… — я ошеломленно посмотрела на Императора.

— Почему я? Вы же сказали про Балоогов.

— Балооги не знают Риддина. Вы же знакомы давно, он доверяет тебе, а ты ему.

— Но я не могу! Я глава клана, мне надо о нем заботиться, и… — я бросила взгляд на Шаванси, собираясь сказать про Кольцо Оборотня. Но, к моему удивлению, дочь богини покачала головой.

— Чиа. С кланом ничего не случится. Я лично позабочусь об этом.

Бросив взгляд на ожившего аднца, у него даже улыбка на устах появилась, я обреченно кивнула.

— Хорошо. Но у меня будет условие, ваше императорское величество. За время моего отсутствия вам придется присматривать за моим сыном.

— Чиа, все твои усыновленные дети достаточно взрослые, чтобы не нуждаться в присмотре, а о клане я обещал позаботиться.

— Я говорю о своем младшем сыне. Он вам не представлен. Сейчас он находится в доме Каеш. Его зовут Мэйо. Он человек, а не Кау Ши. С собой я его взять не могу. Я буду очень переживать, если с ним что-нибудь случится.

— Я понял, — кивнул Император. — Я с радостью выполню эту твою просьбу.

Вот и приходится возвращаться. Риддин никогда особенно не задумывался о возвращении. Он был счастлив в Империи, счастлив, что ему никогда не придется быть князем, что он свободен, как ветер, и может заниматься всем к чему душа лежит. А теперь вся жизнь рушилась, да так, что грозила засыпать его обломками.

Уговорить? Это все отговорки, для успокоения самого себя. Риддин помнил брата. Разница у них была небольшая, пять лет, но казалось, что между ним и Аддрадом века, не меньше. Наследник князя почти не общался с младшим братом, чему тот был только рад: Аддрад был высокомерен, чрезмерно самоуверен и невероятно упрям. Убедить в чем-то его было попросту невозможно, даже представив неоспоримые доказательства. Так что Риддин собирался с четкой мыслью, что ему придется убивать собственного брата. Смириться с этой мыслью было нелегко. Как ни плох Аддрад, но он его брат. И что же делать? Как выбрать? Или убийство брата, или война. Причем брата не просто придется убить, а занять его место: войну можно предотвратить только так.

Но нельзя сидеть сложа руки, отстраниться от всего, хотя так хочется. Хочется сбежать и понаблюдать за всем со стороны.

— Готов? — спросила стоящая у дверей девушка.

Риддин затянул последний узел на походном мешке и, кивнув, посмотрел на свою будущую спутницу. Сердце неожиданно, несмотря на тяжкие мысли, радостно заколотилось.

— Готов.

— Это хорошо, но мне нужно с тобой поговорить.

— Что-то случилось? Ты не сможешь отправиться со мной? — ужаснулся Риддин.

— Нет, я хотела поговорить о другом, — Чиа подошла и присела на кровать, похлопала рядом с собой, приглашая и его присесть.

— О чем же?

— То, о чем вы говорили с Императором, о том, как предотвратить войну. Ведь твоего брата не удастся переубедить. Я права?

Риддин опустил голову.

— Да. Ты права. И что же мне теперь, бросить все? Остаться в стороне?!

— Подожди, Риддин, не горячись. Я же вижу, как ты страдаешь. Ты за эти дни сам на себя перестал походить.

— На кого же я теперь похожу? — криво усмехнулся он.

— На тень Риддина. Я долго размышляла над тем, что тебе предстоит сделать. И хотя я не на твоем месте…

— Вот именно. Ты не на моем месте.

— Хватит! — чувствовалось, что Чиа разозлилась. Янтарные глаза вспыхнули огнем. — Дослушай меня!

— Я слушаю.

— Я не знаю, что значит идти на убийство родного человека, но я хорошо знаю, что значит выбирать между близким человеком и долгом. И я подумала, а ведь мы можем остановить войну и каким-нибудь другим способом.

— Каким же? — опешил Риддин.

— Ну, там, — Чиа хитро улыбнулась. — Поджечь строящийся флот. Подкупить генерала армии. Или и в самом деле переубедить твоего брата.

— Чиа, это ребячество.

— А почему бы не попробовать? Почему не могут быть и кошки сыты и мышки целы?

Глава 17

Топливо здесь найти трудно, так что ужинать пришлось всухомятку, а потом сидеть на крошечном уступе, прижавшись друг к другу, и дрожать от холода. Риддину путешествие давалось гораздо тяжелее, чем мне, и не будь меня с ним, он уже давно сорвался бы куда-нибудь в пропасть. Теперь я понимала, что пойти с Риддином действительно могла только я, хотя бы через горы, но почему так решила Шаванси? Почему, вместо того чтобы наводить порядок среди оборотней в Виларе я должна отправляться в Адн?

— У нас женщина не может наследовать, но зато никогда не закрывает лица, — продолжал рассказывать Риддин об обычаях своей родины.

— Риддин, я это знаю.

— Откуда? — удивился он, пытаясь устроиться поудобнее.

— Тише, свалишься. Я же как-никак в пограничной крепости выросла.

— Так ты тогда и язык знаешь?

— Знаю. Не так хорошо, как ты виларский, но говорю свободно. Только ни знание обычаев, ни язык мне не понадобятся. Ты не забыл, что я буду путешествовать с тобой в зверином облике.

— Да, я помню, — тяжело вздохнул аднец и вновь попытался пошевелиться.

— Потерпи еще немного. Завтра спустимся до более пологого места.

— Хорошо, — Риддин самым бессовестным образом пристроил голову мне на плечо, потом выпростал руки из-под одеяла и обвел открывающийся вид. — Красиво здесь, просто дух захватывает. А звезды какие! — руки у Риддина большие, с длинными чуткими пальцами, кое-где с них еще не сошли чернила. Я уговорила аднца надеть перчатки, так что во время нашего ползанья по камням обошлось без травм и царапин. Риддин такой смешной: переживает и обижается из-за того, что в полупреображенном виде я оказываюсь сильнее его и забочусь о нем, а не он обо мне, хотя виду не подает.