Сундук ловца - Тимофей Дымов

счастью, уже покончено. Терэн оказался настолько жадным и подлым, что, вопреки приказанию своих хозяев, не довёз магический прибор сюда. Он спрятал его в одном из подземелий «старого метро» в 2284 году лысаковского измерения – хотел потом воспользоваться в своих интересах.

На нашу удачу, работа «Сундука ловца» вызывала сильнейшие головные боли у мутантов. Поэтому они быстро организовали поисковый отряд, обнаружили «источник бед» и передали его Олегу Николаевичу, а он уже мне. Вы бы видели удивленную морду рижельда, когда я предъявил ему прибор.

– Тогда, если ничего не мешает, чего мы стоим здесь и теряем время? – поторопила путешественников Анфиска.

– Ждём встречающих, – ответил Гунтас. – Можем и самостоятельно начать поиски, но с помощью аборигенов будет сподручнее.

Вскоре из большого, расположенного рядом с площадью здания с обшарпанными колоннами вышли четыре существа и направились к путешественникам. На вид они очень напоминали Гунтаса – почти такого же невысокого роста, весьма упитанные, с короткими ручками и ножками.

Только если у пелина было симпатичное загорелое лицо, с крупными носом и губами и выразительными глазами зеленого цвета, то гости больше походили на бледную моль. При взгляде на них просто не за что было зацепиться, настолько обычными, даже скорее шаблонными были лица жителей Эффериса. Таких увидишь в толпе и сразу забудешь. Одеты они были в невзрачные чёрные и серые костюмы, рубашки с галстуками и стоптанные коричневые туфли.

Вот чем они действительно выделялись, так это своей походкой и движением тела. Гипкоспины не передвигались – они «перепреклонялись», если можно так выразиться. Каждый их шаг заканчивался неизменным прогибом спины, при том что обе ноги оставались почти не согнутыми. Казалось, аборигены не шли, а постоянно кланялись, при этом, однако, передвигаясь вперед. Головами они тоже отвешивали поклоны, не забывая широко лыбиться, обнажая при этом коротенькие острые зубы.

– Добрейшего вам вечерочка, наши глубокоуважаемые гости! – подошёл первым мужичок, который во время передвижения прогибался сильнее остальных. И тут же снова склонился до земли. Остальные подошедшие живо последовали его примеру.

– Здравствуйте, гипкоспины, – холодно ответил транспортный работник. – Я Гунтас – пелин первой степени. Сопровождаю вот этих существ. Как вам уже известно, мы ищем Пеленген, и времени у нас на это совсем мало. Так что давайте без лишних любезностей сразу перейдём к делу.

– Безусловно, мои дорогие и обожаемые путешественники! Меня зовут Нуклиус Предсказумейший. Я являюсь главным предводителем, вдохновителем и учителем жителей Эффериса. А это мои верные ученики и последователи. Вместе мы образуем Высший аппарат великих управленцев.

– Давайте, друзья мои, – повернулся он к сопровождающим, – как следует поприветствуем дорогих гостей!

Не сговариваясь, гипкоспины выстроились в одну шеренгу и запели:

Солнце всходит на востоке,

потому, что верим мы,

что весь мир с колен поднимем

до небесной высоты.

Обустроим и наладим,

надо только подождать,

просто быть судьбе покорным

и на «скорость» не роптать.

Разве, думаете, просто,

осчастливить всех вокруг?

Если даже непонятно,

кто есть враг и где твой друг?

Но победа наша близко,

и другому не бывать,

ведь нам снова завтра утром

надо Солнце поднимать!

– Что за бред? – изумился Фёдор Кириллович. – Можно подумать, светило не взойдет на небосклоне без ваших усилий!

– О, уважаемый лысак! – не задумываясь, ответил вождь. – Вы так прекрасны в своём заблуждении, сколь и далеки от истины. Жители Эффериса должны не просто знать, что «Взошло солнце». Они обязаны быть уверены, что взошло именно Солнце.

Понимать, что оно на небе благодаря неимоверным усилиям. Знать, что многие существа вокруг против того, чтобы наше светило освещало землю. И даже всячески этому препятствуют, насылая облака и тучи. А вы говорите: «Просто»! Да пусти мы этот процесс на самотёк, и всё – конец цивилизации гипкоспинов.

– Так что там насчёт Пеленгена? – напомнил Гунтас.

– Многоуважаемый, драгоценнейший господин пелин! Совет времён и измерений прислал нам краткое описание того, как должен выглядеть этот прибор. Но, готов поклясться всеми великими победами наших предков, что в Эфферисе данного механизма нет! – ответил Нуклиус и в очередной раз склонился в нижайшем поклоне.

– Как у них спины не отваливаются от такого балета? – тихонько восхитился Валерка.

– Чего удивляться? Кого угодно «гипкоспинами» не назовут, – пояснил Колька.

– Уверены, Предсказумейший? – пошла в наступление Сильвия Ветроносная. – Вы же понимаете, чем грозит измерению полная магическая проверка? Это будет означать, что в Эфферисе минимум на полгода разместится сводный отряд самых искусных магов. И тогда, уж поверьте мне, от ваших дурацких песенок и жалких лозунгов не останется и следа. И солнце в головах граждан Эффериса будет вставать, когда ему заблагорассудится и без вашей помощи.

– О, ослепительная госпожа маг! Мы целиком и полностью разделяем Ваше авторитетное мнение. Всегда свято подчиняемся воле сильных и могущественных. Но поймите и нас тоже. Сколь мы коленопреклонны перед Вашей мощью, столь уважительны к нам должны быть и простые жители Эффериса, иначе нарушится вертикаль власти и принцип принятия качественно-новых решений.

– Каких решений? – не понял Фёдор Кириллович. – Я всегда был уверен, что решения делятся на «верные» и «неверные». О какой новизне и качестве Вы говорите?

– Молодой человек, ваш интеллект затмевает звёзды. Но, к сожалению, Вы мыслите слишком узко, я бы даже сказал, однобоко. То ли дело мы – члены Высшего аппарата великих управленцев.

Не в конкретные слова надо вслушиваться, а постигать общий глубинный смысл. Не по делам нашим судите нас, а по порывам души и благородству речей наших. Только тогда забота о процветании мира становится не тяжкой обузой, а глубоко осмысленной, практически священной миссией!

– У меня складывается впечатление, что Пеленген работает здесь сразу с момента сотворения Эффериса, – пробурчал Гунтас. – Нарциссизм, помноженный на презрение к ближним и усиленный неразвитым логическим мышлением, способен породить страшных моральных калек.

Тут Сервоета осенило.

– Скажите, пожалуйста, – обратился он к гипкоспинам, – всегда ли в вашем прекрасном измерении главенствовал мудрый распорядок?

– Нет, милый юноша, к сожалению, мы стали счастливы совсем недавно, – с грустью заметил один мужичок в каком-то уж особенно мятом пиджаке. – Ещё каких-то лет сто пятьдесят тому назад в Эфферисе царил полный хаос. Гипкоспины словно с цепи сорвались: нападали друг на друга, убивали себе подобных без разбору и жалости.

Предавали, подличали и старались во всем выслужиться перед начальством. Сколько народу погибло в те смутные времена – и не сосчитаешь.

– Как же вы выжили, если на протяжении всей истории так несносно себя вели?

– Для нас это тоже является загадкой, – пожал маленькими плечами Нуклиус. – Хотя, судя по старым книгам и документам, многие века в Эфферисе существовало довольно мирное, хоть и очень примитивное общественное устройство. Гипкоспины