Судьбы. Миры вселенной (СИ) - Шмидт Елена

- Нордания, - прошелестела та, - пожалуйста, прошу тебя, помоги ему, а я помогу тебе.

-Чем? - быстро спросила Миланда. - Ты вообще в курсе, что он домогается меня, путая с тобой? Он думает, что я – это ты. Слушай, а почему я слышу тебя? Хотя духов я тоже слышу…, - вздохнула она.

- Ты сильная, он, к сожалению, не слышал меня даже живую. Но если спасёшь меня, я тебе много чего успею рассказать. А если он умрёт, то я рассеюсь.

- Почему это? - удивилась Миланда.

Приведение, и правда, постоянно растеклось и никак не могло собраться до конца, всё время какая-нибудь часть исчезала.

- Я существую, пока жив он и есть надежда возродить сердце Тритинопсиса. Помоги ему, он уже почти ушёл, я исчезаю.

- Эй, подожди, - переполошилась Миланда, - Нордания…, - она вглядывалась в лёгкую дымку, оставшуюся от призрака, - не уходи, я помогу, выведу яд, - и она, подскочив к умирающему демону, вскинула над ним руки, выпуская белый луч из рук на неподвижное тело. Сила, давно копившаяся внутри и требовавшая помочь, забилась в ладонях, заискрилась, и потекла по организму мужчины–демона, выводя яд, что отравлял его клетки, давая возможность регенерировать тканям, заживляя поражение.

Через два часа на лицо демона вернулись краски. Прошло ещё совсем немного времени и он, открыв глаза, увидел Миланду. Слабая улыбка тронула губы Истиха.

- Ты спасла меня, - чуть слышно прошептал он.

- Не я, - покачала головой девушка, - она, - кивнула в другую сторону. Демон повернул голову и увидел парящую рядом Норданию. Она стала чётче, контур больше не расплывался.

- Спелись, - прошептал Истих, закрывая глаза и не желая с ними больше говорить.

- Ну, я, пожалуй, пойду, - проговорила Миланда, помахав Нордании, - а то у меня ещё есть другие дела.

- Я к тебе зайду, - донеслось до неё от Нордании, она кивнула и вышла за дверь. Астиан не уходил, всё это время ждал за дверью.

- Ну что? – спросил он, с надеждой вглядываясь в её лицо.

- В смысле что? – переспросила из вредности Миланда, прекрасно понимая, о чём он.

- Поговорила? – уточнил безопасник.

- Поговорила, - ответила Миланда.

- Ну и…? – вопросительно посмотрел на неё Астиан.

- Что, ну и? – передразнила она его.

- Ты что издеваешься?

- А ты не издеваешься? Он от яда умирает, у него уже синюшность пошла, как от отравления, когда уже конец, а ты иди поговори, - передразнила она его.

Безопасник вздохнул.

- Значит, не стала помогать?

- А как? – включилась она в игру.

- Нордания сказала, что ты поможешь.

- С ума сойти! – глаза у Миланды чуть на лоб не полезли. – Ты что её видишь и слышишь?

- Я некромант, - секунду подумав, всё же ответил он, – не очень, правда, сильный, но дар стабильный. Для демонов большая редкость, видать из родственников кто-то где-то погулял.

- Я думала, так не бывает, - Миланда всё ещё с интересом поглядывала на него.

- Никому не говори, договорились?

- Да, ладно, - махнула она рукой. - Слушай, а ты ничего.

- Да ты тоже, местами, - усмехнулся он. - Ну, так помогла?

- Да помогла, помогла, но ты тоже никому не говори, - они рассмеялись.

После произошедших событий Миланда каждую ночь ждала Норданию. Всё же её мучила куча вопросов, начиная от того, чем она ей может помочь, и заканчивая Сердцем Тритинопсиса. Она очень хорошо до малейших деталей помнила своё путешествие в астрале, когда парила в облаках. Внутренним чутьём Миланда понимала, что всё это было ей показано не просто так, но пока в жизни ни одна цепочка не вела к деталям того путешествия. Только фраза Нордании про Сердце Гристании и Тритинопсиса.

Днём Миланда всё также пропадала в мастерских у старого Вереда. Он показывал ей удивительные связки, рисовал схемы, такие, о которых Герберт с Клео даже и не знали. То, что она не новичок, он просёк на второй день, и после этого Миланда перестала скрываться, ведь как оказалась, она не знала и половины из того, чем владел великий артефактор Аристарх Веред. Как выяснилось, он всё же был не чистый человек, его мать была друидкой, полюбившей простого кузнеца за его творения из металла. А их сын с детства видел, как интересно завязаны энергетические линии мира. Миланда обожала слушать старого мастера, а ещё больше она любила смотреть на его руки, творящее волшебство с обычными предметами. Правда, были у Вереда и «гиблые заказы», как их называл сам артефактор. Он ненавидел эти заказы и после них ходил весь какой-то сразу съёжившийся и постаревший. Делал он её всегда в одиночку, закрывшись в своём кабинете. А выходя оттуда, часа два сидел, уставившись в одну точку и сжимая кулаки. Однажды, Миланда не выдержала и спросила, почему он не откажется. Он взглянул на неё, как на полоумную, а потом грубо сказал, как отрезал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Я – раб, - и ушёл от её, а Миланда осталась сидеть на стуле, опустив плечи под тяжестью всего двух слов.

Нордания явилась на четвёртую ночь, неслышно выплыв из стены, и зависла, купаясь в лунном свете. Миланда соскочила с кровати и бросилась к ней, как к дорогому гостю.

- Нордания, наконец-то, я так тебя ждала, - выпалила она на одном дыхании.

- Меня, кажется, уже миллион лет никто так не встречал, с такой радостью, - усмехнулась призрачная женщина, мерцая в лунном свете, - говори тише, комната прослушивается.

Девушка закивала головой.

- Ну, расскажи, скорей, - Миланде не терпелось узнать, - причём здесь ты, демон и Сердце Тритинопсиса?

- Какая нетерпеливая, – Нордания покачала головой, – ты знаешь, что сердце Тритинопсиса, сейчас умирает?

- Как умирает? - переполошилась Миланда. – Что ты хочешь сказать? Я его видела, когда оно было необычайно красивое и очень даже живое.

Глава 21

- Оно было таким, - прошелестела Нордания, - пока демоны не пришли в этот мир. Сначала они поселились на Дионии. Скитальцы миров, по какой-то причине оставшиеся без дома, худые и оборванные, они были рады, что нашли себе пристанище. Старейшины друиды не увидели в изнемождённых существах угрозы для своего мира, за что горько поплатились, вовремя не разглядев, кого им взрастил суровый Дионий – воинов, закалённых в лишениях и постоянной борьбе за жизнь. Даже сейчас, не воюю, подминают под себя миры, где шантажом, где подкупом, где наёмными убийцами. Сердце Тритинопсиса первым забило тревогу, посылая старейшинам картинки жизни демонов, оно же помогало друидам, давало сил и поднимало на борьбу. Тогда демоны перетянули при помощи сложной работы группы артефакторов силовые линии, которые подпитывало сердце, на другой, искусственно созданный, источник, и оно стало погибать из-за разрушенной связки, сформированной годами.

- Веред, - прошептала Миланда, - это мог сделать только Веред, он очень искусный.

- Откуда ты его знаешь? – удивилась Нордания.

- Знаю, познакомили и, судя по всему, только он мог создать искусственный источник, удивительно, почему он до сих пор не обезвредил наш артефакт?

- А не может, его сделали так, что только птица увидит некоторые линии.

- Ну я примерно как-то так и думала, - девушка вглядывалась в парящую женщину, которая в луче света ночного светила, проникающего из-за неплотно прикрытых штор, выглядела очень реалистично. – А причём здесь ты Нордания?

- Я была тогда в таком ужасе, я думала, что он прекратит ради нашей любви воины, а он…. В общем, я тогда боролась с собой, была на таком перепутье, ведь я под сердцем носила его ребёнка….

- Ты была беременна?! – закричала Миланда и тут же захлопнула рот ладонью, прислушиваясь, не откроет ли стража дверь.

- Да, - кивнула Нордания, - сыном, представляешь? – губы женщины задрожали. – Я не хотела, чтобы всё так кончилось, но он ничего не сделал, чтобы успокоить меня. А я? Я тогда пятилась от него, я в тот момент ненавидела его. И всё… Мои крылья на чужой планете, в чужой одежде не смогли спасти меня. Не было родной энергии моего любимого мира…, - она опустила голову и положила руки на живот, - теперь мы с сыном вот такие.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})