Осколки прошлого - Карин Слотер

На данный момент то, как Лора разобралась с мертвым телом Капюшона, было даже не в первой тройке.

Дождь стучал в ветровое стекло. На небе сгущались темные облака. Энди выехала с парковки и стала двигаться по указателям в сторону Техасского университета в Остине. Разросшийся кампус университета занимал сорок акров в элитном районе. Здесь можно было найти медицинский институт и больницу, юридический институт, программы по гуманитарным наукам на любой вкус и, несмотря на отсутствие собственной футбольной команды, огромное количество флагов и наклеек «Тексас Лонгхорнс».

Согласно расписанию занятий, с утра Паула Кунде читала лекции по «Перспективам феминизма в отношении домашнего насилия и сексуальных домогательств», а потом в течение часа давала консультации. Энди проверила время на радиопанели. Даже если предположить, что общение со студентами затянулось, или что она забежала куда-либо пообедать, или встретилась с коллегой, чтобы что-то обсудить, к этому времени она уже должна быть дома.

Энди пыталась узнать об этой женщине больше, но в интернете нашлось не очень много информации про Паулу Кунде. На сайте Техасского университета висел огромный список ее научных работ и конференций, в которых она участвовала, но ничего о ее личной жизни. На Проф. Рейтинг. ком у нее было всего ползвезды. Отзывы студентов состояли наполовину из нытья по поводу низких оценок, которые доктор Кунде отказывалась исправлять, наполовину из длинных разоблачительных опусов о том, какая она злющая сука. Это, пожалуй, полностью определяло вклад ее поколения в американское высшее образование.

Самым простым оказалось найти домашний адрес профессора. Налоговые документы в Техасе были доступны онлайн. Все, что Энди понадобилось, — это ввести имя Паулы Кунде. Энди не только увидела, что та исправно платила налоги на собственность последние десять лет, но, кликнув на «Просмотр улиц» в Гугле, смогла посмотреть на низкий и продолговатый одноэтажный дом в районе под названием Трэвис Хайтс.

Энди еще раз сверилась с картой, когда свернула на улицу, где жила Паула. Она внимательно изучала улицу на ноутбуке — совсем как грабитель, готовящийся к преступлению. Но проблема состояла в том, что фотографии в Гугле были сделаны посреди зимы, когда все кусты и деревья стояли голыми, — ничего общего с цветущими, пышными садами, мимо которых она проезжала сейчас. Район явно был модный — на подъездных дорожках стояли гибриды, дворики смотрелись нарядно и необычно. Несмотря на дождь, люди выходили на пробежку. Каждый дом был выкрашен по собственной цветовой схеме, независимо от того, как выглядели соседние дома. Вокруг росли старые деревья. Дороги широкие. На улице солнечные батареи. А перед одним обшарпанным бунгало — очень странная миниатюрная мельница.

Энди настолько увлеклась разглядыванием домов, что проехала мимо дома Паулы. Она доехала до улицы Саут Конгресс и повернула назад. На этот раз она смотрела на номера домов на почтовых ящиках.

Паула Кунде жила в доме с лаконичным дизайном в стиле конца XIX века, но не без элементов бунтарства 70-х, что в целом вписывалось в общую концепцию района. Белый «Приус» старой модели стоял перед закрытыми воротами гаража. Энди увидела мансардные окна, проделанные в его крыше. Она задумалась, нет ли и у Паулы Кунде дочери, от которой она тоже никак не может избавиться. Это было бы неплохим началом разговора — ну или скорее неплохой второй или третьей фразой. В любом случае именно на Энди возлагалась задача завязать беседу, чтобы попасть в дом Паулы Кунде.

Это мог быть ее шанс.

Ответы на все ее вопросы по поводу Лоры могли быть найдены еще до того, как она снова сядет в «Релайант».

От этой мысли у нее подогнулись колени, когда она выходила из машины. Разговоры никогда не были ее сильной стороной. У амеб нет ртов. Она перекинула сумку через плечо. Порылась в ней, чтобы мозг мог сконцентрироваться на чем-то отвлеченном, пока она шла в сторону дома. Там было немного наличных, ноутбук, косметичка Лоры с одноразовым телефоном, лосьон для рук, глазные капли, блеск для губ — вполне достаточно, чтобы снова почувствовать себя женщиной.

Энди заглянула в окно дома. Свет был выключен — во всяком случае, насколько ей было видно. Может, Паулы не было дома. Энди руководствовалась только ее онлайн-расписанием. «Приус» мог принадлежать жильцам. Или Майк мог заменить на него свой пикап.

От этой мысли у нее по спине пробежал холодок, но она пошла к двери. Из деревянных кашпо свисали петунии-переростки. Участки пожухлой травы на аккуратном газоне показывали, где жаркое техасское солнце выжгло землю. Поднимаясь по ступеням на крыльцо, Энди оглянулась. У нее было чувство, что она вторгается на чужую территорию, хотя не факт, что это чувство было оправданным.

Я не собираюсь калечить тебя. Я просто хочу, чтобы ты испугалась до усрачки.

Может быть, поэтому Майк поцеловал Энди? Он знал, что угрозы на Лору не подействовали, и решил сделать с Энди что-то ужасное, чтобы надавить на нее?

— Ты кто, на хрен, такая?

Энди была так увлечена своими мыслями, что не заметила, как входная дверь перед ней открылась.

Паула Кунде крепко сжимала в руках алюминиевую бейсбольную биту. На глазах — темные очки. Вокруг шеи обмотан шарф.

— Ау? — Она ждала ответа, замахиваясь битой, как будто в любой момент была готова нанести удар. — Чего тебе нужно, девочка? Отвечай.

Энди отрепетировала ответ в машине, но вид поднятой в воздух биты моментально выбил все мысли у нее из головы. Все, что она смогла из себя выдавить, было заикающееся:

— Й-я-я…

— Господи боже. — Паула наконец опустила биту и облокотила ее о дверной косяк. Она выглядела совсем как на фото с сайта факультета, только старше и гораздо злее. — Ты из моих студентов? По поводу оценок? — Голос колючий, как кактус. — Предупреждение на будущее, дебилы. Я не собираюсь исправлять ваши оценки. Можешь лить свои крокодиловы слезы всю дорогу обратно до колледжа.

— Я, — снова начала Энди. — Я не…

— Черт, да что с тобой не так?! — Паула оттянула шарф на своей шее. Он был шелковый и совсем не подходил для такой погоды, к тому же совершенно не сочетался с шортами и майкой. Она наклонилась к Энди. — Если ты не можешь ничего сказать, тогда уноси отсюда свою…

— Нет! — запаниковала Энди, когда она попыталась закрыть дверь. — Мне нужно поговорить с вами.

— О чем?

Энди молча уставилась на нее. Она буквально чувствовала, как губы пытаются сложиться в слова. Шарф. Очки. Охрипший голос. Бита в руках.

— О том, как вас душили. Пакетом. Пластиковым пакетом.

Губы Паулы сжались в тонкую линию.

— Ваша шея, — Энди коснулась