Рапунцель - Марисса Майер

Он с отвращением посмотрел на нее.

- Даже не пытайся втянуть меня в свою слащавую мелодраму. Я клялся защищать ее. Вряд ли я способен делать это здесь, не так ли?

- Защищать ее от кого? От Леваны?

- Среди всего прочего - да.

Зола опустилась на один из ящиков, чувствуя себя так, будто только что пробежала спринт по пустыне. Тело было в полном изнеможении, в голове царил беспорядок. Ясину было плевать на нее - он всей душой был предан падчерице королевы. А она даже не подозревала о том, что у королевской падчерицы имелись верные ей люди.

- Помоги мне, - сказала она, не пытаясь спрятать мольбу в голосе, и посмотрела Ясину в глаза. - Клянусь тебе, мне под силу остановить Левану. Я могу вернуть тебя на Луну, где ты сможешь защищать свою принцессу дальше или заниматься тем, чем захочешь. Но сейчас мне нужна помощь.

- Это достаточно очевидно. Может быть, ты сподобишься посвятить меня в свой чудесный план?

Зола напряженно сглотнула.

- Может быть. Как-нибудь потом.

Он покачал головой, словно собираясь рассмеяться, и показал рукой в сторону улиц Фарафры.

- Ты сейчас в гаком отчаянии потому, что самый сильный твой союзник лежит в коме.

- С Волком все будет в порядке, - отмахнулась Зола с большей убежденностью, чем сама ожидала, и со вздохом добавила: - Я в отчаянии потому, что одного союзника мне мало.

Глава 36

В ту ночь они сделали еще один привал. Кресс выдали немного хлеба, сушеных фруктов и воды. Она прислушивалась к звукам лагеря, разбитого рядом с грузовиком, и пыталась уснуть, но забытье приходило лишь короткими урывками.

На следующий день они выехали рано утром.

Она все меньше и меньше верила в то, что Торн придет за ней. Она представляла, как он нежится в объятиях той, другой женщины, и радуется, что на нем больше не висит обуза в виде слабой и наивной лунной пустышки.

Даже от фантазий, которые столько лет помогали ей держать себя в руках во время заточения на спутнике, проку больше не было. Она ведь не борец, сильный и храбрый, всегда готовый защищать справедливость. И она - не самая красивая девушка на земле, способная пробудить сострадание в жестокосердном злодее. И она больше не уверена, что ей на выручку придет герой.

Час за часом она мучительно размышляла, пытаясь угадать, станет ли она рабыней, прислугой, пищей для каннибалов, объектом жертвоприношения - или вообще вернется к королеве Леване и будет жестоко наказана за предательство.

Наконец, ближе к концу второго дня ее заключения, грузовик остановился и двери открылись. Кресс сощурилась, успев отвыкнуть от яркого дневного света, и попыталась забиться в угол, но ее грубо схватили за шкирку и выволокли наружу. Она плюхнулась на колени. Боль раскаленными иглами пронзила спину но ее мучитель проигнорировал слабое скуление, вырвавшееся из ее груди, рывком заставил подняться на ноги и связал ей запястья.

Боль вскоре утихла, ее сменили адреналин и любопытство. Они приехали в новый город, и даже неопытная Кресс с легкостью могла сказать, что он никогда не был таким богатым и густонаселенным, как Куфра. Большинство построек своим цветом повторяли пустыню, протянувшуюся за засыпанной песком дорогой. Глинобитные стены, когда-то выкрашенные в оттенки пурпура и индиго, выцвели на солнце, крыши были устланы колотой черепицей. На огороженном участке неподалеку паслось около дюжины верблюдов, и еще несколько грязных хуверов стояли вдоль улицы рядом с...

Кресс попыталась сморгнуть песок с глаз и закрыла солнце ладонью.

В самом центре города стоял корабль. «Рэмпион».

Ее сердце заскакало от безумной надежды, но ее быстро сменило отчаяние. Даже издалека она смогла разглядеть, что корабль перекрашен и вызывающей красотки, которая прогремела на всю Францию, когда Торн совершил там посадку, больше не было.

Кресс захныкала и с трудом отвела от корабля взгляд, когда захватчики потащили ее к ближайшему зданию. Они вошли в полутемный коридор. Только маленькое окошко в тупике проливало скудный свет на стены и пол, усыпанный песком, который, видимо, не подметали долгие годы. В углу притулилась небольшая стойка портье со старомодной вешалкой для ключей на стене. Кресс проволокли мимо и увлекли дальше по коридору.

Стены песочного оттенка пропахли чем-то едким - запах был не отвратительным, но раздражающе сильным. У Кресс даже защипало в носу.

Ее повели вверх по лестнице, такой узкой, что пришлось идти за Джиной, а сзади следовал Нильс. Здесь царила странная, жутковатая тишина. Запах стал еще сильнее, и у Кресс по спине пробежал холодок, а руки и плечи покрылись мурашками. Страх будто сконцентрировался в большом пучке нервов в самом основании позвоночника.

К тому моменту как они дошли до последней двери в конце коридора и Джина подняла руку, чтобы постучаться, Кресс уже трясло с такой силой, что она с трудом могла устоять на ногах. Она с удивлением осознала, что сейчас просто мечтает вернуться в темный угол грузовика.

Джине пришлось постучаться дважды, прежде чем раздались шаги и скрип двери. Нильс крепко держал Кресс позади Джины, и все, что она могла увидеть со своего места, - это коричневые мужские брюки и заношенные белые кроссовки со стертыми шнурками.

- Джина, - начал мужчина, по всей видимости, только проснувшийся, - до меня дошли слухи, что ты направляешься сюда из Куфры.

- Привезла тебе еще один объект. Нашла ее в пустыне.

Последовала короткая пауза, а затем мужчина произнес уверенным тоном, исключающим любые возражения:

- Пустышка.

Его уверенность заставила Кресс сжаться от страха. Если ему не пришлось спрашивать, это означало, что он почувствовал ее. Или, точнее говоря, наоборот - не почувствовал. Ей вспомнилось, как Сибил жаловалась на то, что она не может распознать мыслей Кресс и насколько сложно управлять таким человеком, как она. Словно Кресс сама была во всем виновата.

Этот человек прилетел с Луны.

Она дернулась в сторону, изо всех сил желая сжаться в комочек, уменьшиться в размерах, стать не больше легкой песчинки, чтобы ее унесло ветром в пустыню, где она сможет раствориться среди мириадов себе подобных.

Но ей это было не под силу. Джина отступила, и Кресс оказалась лицом к лицу с мужчиной в годах.

Она вздрогнула от неожиданности. Они с этим загадочным человеком и в самом деле стояли лицом к лицу - он был выше ее, но совсем ненамного.

Голубые глаза, скрытые за парой легких очков в тонкой оправе, широко распахнулись. Они казались непривычно оживленными, несмотря на морщинки, собравшиеся вокруг них. Мужчина заметно лысел, и клоки взъерошенных седых волос торчали у него над ушами. Странное чувство дежавю пронзило ее сознание, словно Кресс уже видела его когда-то раньше... но это было невозможно.