Трон Знания. Книга 2 - Такаббир Эль Кебади
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты случаем головой не ударился?
Адэр посмотрел в окно. Небо порозовело. На фоне леса искрился воздух. Даже забор выглядел как часть дикой природы.
Адэр поднялся и подошёл к окну:
– Где в нём калитка?
– Быстро сядь! – прошипел защитник.
Адэр не успел ответить, в комнату заглянул Кангушар:
– Эш… Там, у Ворот Славы… Там стражи…
– Какие стражи? – спросил командир.
– Стражи и моруна.
Лицо командира вытянулось.
– Что ей надо?
– Требует встречи с правителем.
– С кем?
Адэр сел на сундук, откинулся на стену и сплёл пальцы на животе:
– Правитель её примет.
Потекли минуты ожидания. Командир переглядывался с подчинённым и молчал. Затем убрал лампу на подоконник. Распахнул дверь и встал на пороге. Если бы он открыл рот, Адэр бы не справился с яростью. Видимо, его взгляд выдавал бурлящие в нём желание уничтожить всех и вся и удерживал ветонов от вопросов.
С улицы донёсся шум мотора. Первой в комнату влетела Малика. За ней вбежали Мебо и Драго.
– Оставьте нас, – приказал Адэр, глядя на Малику.
За стражами и защитниками гулко хлопнула дверь. Зазвенела тишина. Адэр не мог пошевелиться. Смотрел на Малику, видел Эйру, тонул в чёрных озерах и даже не пытался уцепиться за берег реальности.
Малика сделала шаг вперёд и сжала кулаки:
– Вы несносный…
– Знаю, – прошептал Адэр.
– …Глупый…
– Знаю.
– …Непослушный мальчишка!
– Знаю, Эйра. Знаю.
– Обещайте, что никогда больше не будете рисковать.
Адэр покачал головой:
– А вот этого не знаю.
Малика вздохнула:
– Вы сведёте меня с ума.
– Взаимно.
Дверь распахнулась, и на пороге возник Вилар:
– Адэр? Бог мой! Адэр! – Несмело приблизился. Стал тереть тёплыми пальцами его лоб. – Ты упал и испачкался.
Вытащил из кармана платочек, послюнявил, принялся тереть щёки:
– Ты где был?.. – И отбросив платок, сжал Адэра в объятиях.
***
Патрик Каналь был на десять лет младше Великого. Он почти ничего не помнил о восхождении Могана на престол. Что мог понять и сохранить в памяти шестилетний мальчик? Только толчею на улицах Градмира, леденцового петушка на палочке, крепкие пальцы отца, больно сжимающие ладонь, и хриплый голос: «Пешки. Мы все никчёмные пешки!»
Старший Каналь слыл азартным и скандальным человеком. Он только то и делал, что выигрывал, проигрывал, влезал в долги, закладывал. И постоянно пилил супругу за то, что её отец, какой-то виконт, вхож в окружение короля, а он, потомственный маркиз, стоит на приёмах в задних рядах. Семью Каналей без конца лихорадило, любое кратковременное затишье – было перед бурей. Потом старший Каналь слёг. Врачи пичкали его лекарствами, пускали кровь, но чёрная зависть к чужим удачам оказалась неизлечимой.
Получив от отца в наследство долги, обветшалый замок и замученную нападками мать, Патрик упал духом. Он не хотел быть пешкой, как его отец, но не видел выхода из тупиковой ситуации. Над душой стояли кредиторы, среди которых близкие и дальние родственники, рядом ни друзей, ни приятелей, а перед глазами блистало роскошью высшее общество Тезара, куда Патрику заказан вход.
Юноша всерьёз задумался о женитьбе.
Элайна. Лучшей партии не найти. Но… Он маркиз, она дочь короля. Моган не даст разрешения на неравный брак. И Элайне всего два года. Пока он дождётся её брачного возраста, пройдёт полжизни. А как же долги?
Дочерей герцогов Патрик тоже отмёл.
Дочери маркизов… И здесь интересы расходятся. Этим девицам нужны либо герцоги, либо состоятельная ровня. А ему нужна богатая жена, готовая расстаться с деньгами.
Дочери графов. Их отделяла от Патрика всего одна ступень, ради которой девицы не пойдут на жертвы и скорее останутся старыми девами, чем станут нищими маркизами.
Патрик взялся за составление списка виконтесс и рядовых дворянок. Напросился к некоторым в гости и сник. Чтобы погасить долги, ему надо раз десять жениться и столько же раз овдоветь.
Мать посоветовала ему присмотреться к вдовам, но Патрик возмутился. Ему восемнадцать! Он не ляжет в постель со старухой! И тут на осеннем балу подвернулась она…
Чёрное платье дамы и землистый цвет лица отпугивали кавалеров. Фигурой она не блистала: плоская сзади и слишком округлая спереди. Однако сверкающие на руках и шее драгоценности окутывали незнакомку флёром богатства.
Патрик целых полчаса стоял на террасе и представлял себя в обществе самых влиятельных людей. Помогло. Вернувшись в зал, он не заметил недостатков фигуры незнакомки. Она даже выглядела моложе!
Дама оказалась дочерью секретаря одного из советников Великого и вдовой графа, состояние которого исчислялось милями, тоннами и столетиями. Вдова чутко откликнулась на внимание Патрика, потом на ухаживания, а вскоре согласилась на более близкие отношения. Через полгода он повёл тридцатилетнюю невесту под венец, а через неделю вычеркнул имена кредиторов из своей записной книжки.
Но этого было мало. Прятаться за спиной тестя Патрик не хотел. Здесь пригодились его мужская притягательность, льстивый язык и искромётный ум. Через три месяца он уже пристёгивал на лацкан пиджака отличительный значок чиновника одного из ведомств.
Благоверная отошла на задний план. Одно из редких и весьма непродолжительных посещений её спальни одарило Патрика дочерью.
Долгие годы он настороженно наблюдал за Галисией, опасаясь, что ей передадутся «достоинства» матери. К его несказанной радости голубые глаза не превратились в грязно-серые, белокурые локоны не обернулись жёсткой паклей, а в угловатой фигурке стали угадываться притягивающие мужские взгляды женские формы.
За одну ночь изнурительных раздумий Патрик прозрел. Он понял, чего хочет в этой жизни больше всего – стоять в десяти шагах от престола. Это возможно, когда на троне сидит зять. С той самой минуты разумом завладела одна единственная цель. А изворачиваться ужом Патрик уже научился.
Сначала всё шло без сучка и задоринки. Галисию пригласили на королевский бал, который должен был состояться через полгода. Удалось выписать из Партикурама танцмейстера и словесника. Получилось тайно привезти из Лэтэи наставницу по искусству обольщения. В её необходимости Патрик сомневался. Недолго. Пока не увидел рядом с Адэром известную среди дворян лоретку.
Бал оправдал ожидания. Патрик неоднократно замечал, как наследник оценивающе смотрит на Галисию. Путь к успеху был открыт.
На очередном королевском балу Адэр пригласил Галисию на танец. Патрик ликовал. А немного погодя дочь получила приглашение в замок Грёз. И ликованию пришёл конец.
Ей шестнадцать, ему двадцать. Обольщать наследника и одновременно не подпускать его к себе Галисия не сумела. Изменился взгляд, фигура стала более женственной. При разговоре с отцом дочь краснела и, когда Патрик отпускал её, закрывалась в комнате. Участились поездки в замок Грёз, на груди и запястьях засверкали украшения, но неизвестно откуда взялись беспричинные слёзы.
