Порождение двух миров - GibBenk

друга мокрыми комками, слепленными из тех порошков. В разгаре боя они запоздало заметили приближение Великого гостя. Один комок полетел прямо в дракона.

Кейнерт встретил его крылом, отряхнулся и задумчиво уставился на приобретенное ярко-зеленое пятно.

Рынок утих, а дети попадали на колени. Кто-то заплакал.

- Ты накажешь их? - спросил Лоригерт с отчаянием в голосе. Он не посмел смотреть в глаза Великому в этот момент.

Кейнерт повернулся к детям и зашел на полотно. Порошок ощущался как очень мелкий и мягкий песок.

«Приятно?» - подумал он, перебирая пальцами краску.

- У кого хватит смелости…

- Это сделал я! ПРОСТИТЕ МЕНЯ, ПОЖАЛУЙСТА! - всхлипывая, ответил мальчик. Он выглядел чище остальных.

- Простите его! Пожалуйста, простите, Великий! - подхватили остальные детишки.

- Я не держу зла.

- Что? - провинившийся мальчик поднял голову и не моргающими круглыми глазами уставился на Кейнерта. После поклонения лицо его теперь было всё красно-синее.

Дракон пустил огонек.

- Это игра, верно?

Дети закивали.

- Так кому хватит смелости попасть по мне?

Дети удивленно переглянулись.

Кейнерт неуклюже слепил комок, который во время броска рассыпался, накрыв нескольких мелких сразу. Они еще мгновение стояли, не веря своим глазам и ушам, а затем быстро отбежали от дракона и принялись лепить свои комки. Сначала в него боязливо бросила свой снаряд девочка лет семи. Кейнерт шагнул в сторону. Мимо. После комки полетели градом, детский восторженный визг возобновился и Великий больше не успевал уворачиваться.

Лоригерт, волнуясь, ходил вокруг фонтана и постоянно осматривал собравшихся рядом зевак. Кажется, он решил, что его родитель сходит с ума, и не знал, что делать.

Так продолжалось довольно долго. Дети утомились, но град не прекращался: место уставших занимали новые смельчаки.

Кейнерт прыгал то ближе к ним, то дальше, всё время оставаясь на полотне, как юный млад, только осознавший, что умеет прыгать, и получающий от этого удовольствие. Голова его, крылья, лапы и туловище стали разноцветно-пестрыми. Досталось даже кончику хвоста: на рулевой перепонке красовалось желтое пятно.

Наконец, Кейнерт отскочил за полотно и отряхнулся. Дети перестали бросать краску.

- Вы больше не играете, Великий? - спросил мальчишка.

- Дальше играйте без меня.

Кейнерт пошел вдоль рыночных рядов, рассматривая диковинные товары. Найдя большую сушеную рыбу у одного из торговцев, он указал на нее лапой.

- Эм… Берите, господин, - ответил торговец с таким видом, словно дракон собирался приговорить его к смерти, - Берите, как дар.

Кейнерт взял рыбину и разломал напополам.

- Лоригерт, проследи, чтобы с ним расплатились, - сказал он и с хрустом принялся разжевывать солонину.

Купец почтительно поклонился в ответ. Лоригерт кивнул.

Драконы покинули площадь.

- Кейнерт…

- Если хочешь высказать свое сомнение по поводу моей затеи - лучше молчи.

- Ты выглядишь очень... странно...

- Забавно?

Лоригерт фыркнул.

- Да. Ты пойдешь к Градофару прямо в таком виде?

- Почему нет, - он вновь отряхнулся, - Я не стану ходить по его коврам. Не думаю, что князь обидится. Сегодня же праздник красок.

Лоригерт покачал головой.

- Но не у него во дворце.

Великий промолчал.

- Почему ты играл с ними?.. Мне ведь не показалось? Тебе было весело?

- Забавно. Это было забавно. Я всегда черный, - он окинул взглядом темно-серые с тускло-зелеными полосами крылья Лоригерта, - Быть просто черным - скучно. Признаться, я завидую вашему разнообразию.

Отпрыск остановился и недоверчиво посмотрел на родителя.

- Кейнерт, что с тобой? Ты всё еще веселишься? Со мной...

- У меня хорошее настроение. Так что расслабься, сын мой. С детьми же я играл, не только чтобы повеселиться, но и показать людям свою доброту. Приближенность.

- Ты показал свою «доброту» детям. Взрослые же могут увидеть в этом признаки сумасшествия, или слабости.

- Верно. Но и я прав тоже. И еще... - он облизнулся и уставился в небо, - Возможно всё дело в постоянном напряжении. Я всегда, даже в окружении сородичей, жду подвоха. Это очень утомляет. Еще эти чересчур серьёзные, пафосные встречи с правительством. Для меня это дико. Я всегда борюсь с тем, чтобы не сорваться там, и, похоже, срываюсь теперь... Или, быть может, сказывается моя воздержанность? Месяц без ирэль. Кто его знает?.. - он прищурился, - Правда, раньше от этого я становился злее. Выходит, старею.

- Кейнерт, что ты такое говоришь?

- Шутка, - он пустил огонек и пошел дальше, - А ты как себя чувствуешь, если долго не единишься с ирель?

К Кейнерту вдруг подбежал паренек, одетый в мешковатую неприметно-серую одежду, кратко поклонился и передал сверток. Великий прочел послание, едва заметно вздрогнул и кивнул.

Лоригерт нагнал его, но родитель уже поджег бумагу.

- Что там было?

- Кое-что полезное. Не отвлекайся от моего вопроса,