Духов День. Хаоме (СИ) - "Анжелика2А"

— И когда это вы успели так сдружиться? — Яр уже вошёл нежной головкой внутрь и проурчал в приятной неге чувствуя её утреннюю влагу меж ног.

— Когда ты мне учинил… — выдохнула она, а Яр скользнул внутрь и неспешна стал насаживать Стешу любуясь её личиком и сбивчивой речью, — Мм… Яаар…

— И что же я учинил?

— Да… Яааар… — Яр приник к её шее и наращивал темп, — Говори, иначе изольюсь быстрее тебя, слишком долго был член без дела… Всё ещё подвести может…

— Допрос мне учинил… Яр… Дааа… Ещё… Яр… — шептала Стеша цепляясь тонкими пальцами за мужское плечо и обхватывая крепкую шею. Яр облокотился на локти чтобы лучше ее видеть проникая внутрь до придела раз за разом. Теперь она неистово постанывала царапая его грудь оставляя на ней покраснение и прикрыла глаза приподнимая подбородок.

— На меня смотри, — прохрипел Яр, — Смотри сказал, — и она смотрела, прикусывая нижнюю губу. Стеша кончила первой, сжимая в агонии его член своим нутром. Яр смог таки толкнуться внутри тесного и жаркого лона ещё раз и выскочив излился ей на живот, судорожно дыша и блаженно подёргиваясь на ней.

— С добрым утром дуб, — выдала она восстанавливая дыхание и растянулась в блаженной улыбке.

— С добрым, — ответил Яр и Стеша схватив его за голову потянула на себя завершив любовный акт поцелуем.

Она коротко прошлась пальчиками по его крепкой спине и рёбрам, будоража кожу лёгкой щекоткой и прошептала:

— Сегодня я скажу тебе «да», но если ты будешь повышать на меня голос и пугать своим гневом… Я выпущу когти, — и она с хитрецой во взоре вдавила короткие ногти ему меж рёбер.

— На покладистую жену не рычат, — ответил тот целуя нежную кожу на плече пробираясь к основанию шеи.

— Покладистую? — тихонько рассмеялась Стеша. — Покладистую на перину или шкуру, согласна. А вжатая в стену? С ногами на бёдрах вот так, уже не покладистая, — и хихикнув по-собственнически оплела его торс ногами.

— После обряда я тебе кое-что покажу и глянем на твою покладистость на шкуре, перине, у стенки и… — а далее шептал ей на ухо, — Если успеем до темна то и на озере. Договорились?

— Да… только ногти подточу на всякий случай, — произнесла Стеша и ласково провела ноготками по его утренней небритости. Яр жадно сжал её ягодицу и ответил:

— Ладная попка, у меня на неё хороший ремень имеется. Мной проверенный в малолетстве. Так, что встаём, а то договоришься и подомну под себя ещё разок.

— Кто-то обещал, что до свадьбы не тронет.

— Обещал… Но ты меня бросила и я истосковался… изголодался… Значит твоя вина. А теперь каждую ночь рядом лежишь и корень мой будоражишь.

Окно в комнате приоткрылось и в него на пол ввалилась целая копна белоснежных цветов. Яр не видел лица дарителя сей красоты, а Стеша втянув носом воздух и почувствовав сладковатый запах спросила:

— Там цветы?

— Угу… много… и все тебе, — буркнул Яр.

— У меня в Ийманне появился поклонник? Надо же?

— Узнаю кто и ноги переломаю, — прищурившись зыркнул Яр на Стешу и скатился с постели. А увидев эту белую как купень россыпь дополнил, — Такие у нас не растут, — и озадаченно глянул на невесту. А та присев на кровати округлила удивлённо глаза и восхищенно произнесла:

— Маки! Белые… Яр они белые как снег. Я думала они только красными бывают. И куда теперь всю эту красоту девать?

— Придумаем, — протянул Яр теряясь в кандидатах дарителя.

Оби наказала Вите снести цветы в новый дом, о котором Стеша пока не знала.

После завтрака невеста прибиралась к свадьбе, а Вита ей помогала.

— Вита? Чего грустная такая, — глянула на неё Стеша, заметив как у той дрожат руки да и глаз она не поднимает на невестку.

— Нормально всё, — тихо ответила та и завязала широкий вышитый пояс позади платья невесты. Стеша развернулась и спросила в лоб:

— С Гриней поссорились? — «нет» покачала Вита головой, — Или тронул тебя? — с опаской спросила Стеша.

— Нет?! Ты чего удумала, — подхватилась Вита и в горячке выпалила, — Люблю его, а он меня к себе не подпускает!

— Вита ты, что? Тебе только 17 будет, не спеши, ещё всё впереди, а ты летишь словно не успеешь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не успею! — и уже тише с обидой добавила, — Что если другую возьмёт пока я…?

— Ну и возьмёт, не твой значит мужчина.

— Не мой??? Люблю! Значит мой! Ты сама убежала и прибежала значит Яр — твой! А Грэгон мой! Ты вон замуж идёшь, а я?

— Вита, Вита, — обняла она за плечи девушку и с улыбкой прошептала, — Милая и упрямая. Любовь она не только в сердце, любить значит слышать его и уступать когда нужно, помогать любимому человеку, а не дерзить. А ещё от любви дети рождаются. Готова стать юной мамой? — Вита подняла на неё взор и внимательно посмотрела на Стешу.

— Мамой? Ну… может потом.

— Вот и не спеши. Родители тебе добра желают и Грэгон с его характером дистанцию держит, значит учит тебя терпению. Вот и покажи свои лучшие стороны, тогда он никуда не денется и дождётся тебя, — Вита тяжело вздохнула и пожала плечиком.

— И ты туда же…

— Вита, мы все тобой дорожим и беспокоимся. Покажи свою самостоятельность и гляди через годик-другой мы и вашу свадьбу сыграем.

— Ну, готовы красавицы? — прозвучал голос Питера и он показался на пороге комнаты. Девушки вздрогнули и обернулись в его сторону, — Вахр и Кёрн уже пришли, да и Елья с Тисом. Яр томится в ожидании. Сами хотели тихо обряд провести, а видно ждёте пока весь посёлок к нам во двор соберётся.

— Идём же, — улыбнулась Вита подхватывая на руки ползающего на полу Даника, — Сегодня я на няньках, — и шепнула Стеше, — Буду готовиться в мамы.

Стеша укоризненно покачала головой и ущипнув ту за попку выдала также тихо:

— Ох, Вита…Вита…

56

Узнав от Живы о проведении обряда Яра и Стеши, первым кого Ирис уведомила об этом событии был Доонис. Зная где Арр и Геба прибывают, их она известить не успела. Доонис опередил её. Увидев эту троицу сидящей у костра на берегу безмятежного моря, Ирис решила их не тревожить.

Зная, что каждой девушке нравятся цветы, Карен в отсутствие своей радужно-крылой стрекозки нарвал не одну охапку белоснежных маков и на рассвете ввалил этот снежный ком в окно молодоженам. А услышав восхищенный возглас Стеши, умиротворенно хмыкнул с мыслью «угодил значит» и отбыл на Олимпию дожидаться свою ненаглядную половинку — богиню Ирис.

Трио богов неспешно завтракало на побережье, время от времени они бросали друг на друга испытывающие взгляды.

— Может подарить Стеше встречу с родителями? — озвучил Арр глядя на Гебу. Ему хотелось сделать для неё нечто приятное и богиня в ответ мило улыбнулась.

— Думаю, она будет рада этому, — выдохнула богиня, — Сможем мы это устроить, как думаешь Доонис?

— Как пожелаешь. Предполагаю, что Зорг, управляющий Мирами и перемещением меж них, не будет против, — подтверждая правоту своих слов он пожал плечами.

— Тогда решено, — оживился Арр и коснулся Доониса облокотившись о его колено рукой и уже тише произнёс как заговорщик, — Недели думаю им хватит, а я вам на Земле покажу одно отличное местечко, а если успеем даже не одно, — Арр коротко глянул на Доониса, но тот был сдержан в эмоциях, тогда чернобог перевёл внимательный взгляд на Гебу. Она приятно улыбалась размышляя о чём-то своём глядя в тлеющий костёр.

Покидали они берег молча. Доонис понимал, что происходило здесь в его отсутствие и чему были свидетелями безоблачный небосвод, темные звёздные ночи и беспокойный ветер, заставлявший биться тёплые волны о берег подсматривая за сплетением идеальных божественных тел. Но душой он пока был не готов принять это, даже видя излучающие счастье глаза Гебы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

После того как они опустились с небес в земли поселения Ийманн, Боги не спеша направлялись к месту проведения брачного обряда. А завидев празднество издалека, обоюдно решили не мешать проведению церемонии.

Не многочисленные гости уже ожидали молодых на заднем дворе. Яр украсил голову Стеши традиционным венком из цветов Холмии. Взяв её под руку и обхватив за талию подвёл невесту к Вахру, который расплылся в блаженной улыбке глядя на дуба и тоненькую иномерянку. Затем жрец с удивлением опустил взгляд на букет в руках Стеши. «Однако» удивление мелькнуло у него на задворках разума.