Лисий дом - Тарья Сампо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Господин, простите за дерзкие речи, – сказала я, дав понять, что не могу задержаться. – Мне сегодня надо успеть сходить кое-куда за город и вернуться домой до закрытия городских ворот. Не принимайте на свой счет.
Золотой Лис нахмурился, но, к моему изумлению, не стал интересоваться, куда я направлялась. Быть может, воин уже знал о моих передвижениях? Однако он ненавязчиво полюбопытствовал, хорошо ли меня встретили в мастерской и не докучает ли мне Дракон.
– Ах, господин, – ответила я. – Все мое время занято работой, и мне некогда отвлекаться на что-то другое. Полагаю, у господина офицера точно так же. Он не отступится, пока не доведет задуманное до конца.
Я имела в виду расследование убийства Первой дамы. Вдруг мне пришла в голову мысль, что Золотой Лис точно такой же: идет к цели, никуда не сворачивая. Мужчины друг друга стоят.
– К сожалению, тебя тоже затронуло это дело. Надеюсь, ты справишься, – сказал хинец. – А если нет, всегда можешь попросить меня о помощи. Я виноват, что втянул тебя.
Как мне его благодарить? Слова пришли сами.
Разбитый нефрит
Или баранье сало.
Что ценнее?
Золотой Лис добродушно рассмеялся моим нечаянным виршам: ему понравилась шутка.
В голодный год сало ценнее нефрита, ведь камень не станешь есть! Все знают, что обычный зеленый нефрит уступает по ценности королевскому белому, иначе именуемому «бараньим салом» за его чистый цвет с легким намеком на желтизну. Зеленый – женский камень, инь. Белый – ян, привилегия мужчин и королевских особ. Даже разбитый, он остается сокровищем…
Мужчина ценнее женщины в нашем непростом мире. Разбитый – полная противоположность целому, иначе говоря, я намекала на присущую нам, женщинам, природную слабость.
Я подразумевала, что в трудную минуту мужчина важнее, и выражала свою признательность за предложенную помощь.
Гибкая ива
Иль хрупкий бамбук.
Что прочнее?
Так парировал воин.
Я была в восторге! Золотой Лис вернул мне комплимент, и за это я была ему бесконечно благодарна. Не так уж я и бесполезна, как он считал.
Умудрившись не скатиться к банальностям, я сложила следующую строфу.
Цветущая слива
Достойная кедра.
Растут они вместе.
Так я закончила соревнование во взаимной любезности, чем снова вызвала смех Золотого Лиса.
Почему все сжимается в груди?
Отчего губы сами собою складываются в ответную улыбку?
Не забывая о том, что я тороплюсь, Золотой Лис вскоре напомнил о времени, хотя мне совсем не хотелось расставаться. Впрочем, куртизанки не могли ждать, а вернуться в город следовало до темноты.
* * *
В доме развлечений я не засиделась. Тем ценнее эти мгновения еще и потому, что я могла попросить совета у опытной наставницы. Она уже предостерегала меня и просила хранить тайну о ядах, способных убить драконов. Теперь я поведала о том, что оказалась втянута в новое расследование, которое вел Небесный Дар. Кроме того, лисы провинились перед Драконом.
– Госпожа, что мне делать? – спросила я. – Небесный Дар непреклонен. Он простил ранение, но не согласился закрыть глаза на прочие лисьи дела. Расследование будет продолжаться, и правда рано или поздно выплывет наружу.
На тонкой шпильке
Драгоценная подвеска.
Продекламировав двустишие, Алый Пион рассмеялась. Куртизанка намекала, что на мне висит непосильная с виду ноша, которая мне по плечам.
Ручей течет
Меж гор.
Так ответствовала я.
Вода пробьет себе путь, размывая почву и образуя притоки великой Желтой реки. Горы кажутся вечными и непреодолимыми, но вода сильнее. Она пробивает себе путь в скалах и обтачивает камни.
Гора – это мужчина, препятствие. Он непреклонно стоит на своем. Ну а вода – это женщина, которая умеет сгладить острые углы, но гнет свою линию, пока упрямый муж, закаленный в битвах, не согласится. Более того, он будет считать, что это его собственное решение.
– Видишь, Маленький Цветок, – улыбнулась куртизанка и кокетливо поправила и без того безупречную прическу. – Ты сама все понимаешь. Если мужчина питает к тебе хоть какие-то чувства, кроме ненависти, он прислушается.
– Спасибо за науку, госпожа, – поклонилась я.
Казалось бы, я все это и прежде знала, но лишь куртизанка сумела внести ясность в мои мысли. Пожалуй, такое умение ценнее, чем все остальные таланты. Хороший, остроумный собеседник – настоящий дар небес, и каждая беседа с ним – драгоценность, которой не перестаешь любоваться!
* * *
Окрыленная надеждой, я вернулась домой. По пути я зашла в лисью лавку и получила ответное послание от дорогого брата. Шелковый Гром назначил мне встречу близ местного храма Семи Стихий, но не в людном месте, а возле молельных врат и дерева, где просители вешают ленты благопожеланий. Наше присутствие не вызовет вопросов, и мы легко затеряемся в толпе.
Братец хотел что-то сказать, но не осмелился сделать это в письме, следовательно, это не предназначалось для посторонних, в том числе и других лисов. Оттого мне стало еще более любопытно, хотя и тревожно. Хотеть знать – и не хотеть одновременно! Как странно.
Но на встречу я пойду.
Глава 30
Лампады горят, как мазки ярко-алой и золотой туши на черном свитке ночи. Фонари в белых бумажных футлярах подобны светлячкам, а в красной жертвенной бумаге похожи на именные подписи. Храм озаряется сотнями огней, и тьма отступает.
Люди приходят сюда после трудового дня, усталые, но облаченные в чистые одежды, преисполненные надежд, и зажигают сандаловые палочки, чтобы оставить их пред алтарем. Пока благовония тлеют, молитвы возносятся к богам и великому Небу.
Во дворе толпятся прихожане, как накануне праздника, хотя сегодня будний день. Причина проста. Здесь находится место сосредоточения человеческой мечты. В самом храме малолюдно, а у дерева желаний люди оставляют подношения, огни и ленты с надписями тушью.
Вот и я точно так же несу в одной руке маленький белый фонарь, а в другой сжимаю ленту из белого шелка, на которой начертала единственное слово.
«Честь».
Я хочу вернуть честь клану Второй Ветви. Обычно я прошу о покойных родителях и об этом. Мне самой ничего не нужно. Небо и так дало больше, чем я заслуживала.
В толпе я выискивала знакомый силуэт, но все равно обманулась. Почему? Не ожидала, что всего за несколько месяцев братец так сильно
