Сердце дракона (СИ) - Каминская Лана

Рики сглотнула. И что он так к этим штанам привязался? Чем пояс или та же куртка хуже? Или бы вот хоть на свою тунику обратил внимания... Кстати, а где туника-то?

Рики в момент перестала хлюпать носом и зашарила взглядом по холодной земле. Туники нигде не было. Рики это точно знала, ведь она узнала бы эту вещицу среди тысячи ей подобных. Она знала на ней каждую складочку и каждый стежок, дорожила ей больше всего на свете и сейчас так бездарно потеряла.

Рики вскочила на ноги.

— Милорд, — внезапно уверенно и даже с приказными нотками в голосе сказала она, — стойте здесь и не двигайтесь! А я сейчас. Слышите? Никуда не двигайтесь!

Потерять тунику было непозволительно. И ещё непозволительнее было не проверить по горячим следам, а не выпала ли та случайно из рук и не лежит ли в сарае в кучке сена, пропитываясь ароматом мёда и трав. Выяснить это требовалось незамедлительно. А потом можно будет и нагоняй от Стернса получить. В конце концов, те нагоняи не так и страшны. С ней он почему-то бушует только на словах, зато с остальными... И Рики твёрдо решила, что в этот раз поколотить беднягу Эларана она не позволит.

Месяц снова пришёл на помощь — скрипнув дверью и заглянув в сарай, Рики увидела сваленное во всё ту же огромную кучу сено, залитое лунным светом.

Туника была запримечена сразу. Она действительно валялась почти у порога, смятая и укрытая пучком соломинок. А рядом с туникой лежало ещё кое-что.

Рики прищурилась и присела на корточки. Осторожно провела рукой по находке, чтобы убедиться, что зрение её не подводит и на дощатом полу лежит действительно то, что ей показалось изначально. Той странной вещицей было письмо. Обычное, составленное на дорогой бумаге, скреплённое печатью. Вот только Рики могла поклясться, что до того, как Стернс вломился в сарай, этого письма не было. Письмам среди сена не место — это знал каждый. Но Рики больше занимало не то, что письмо вообще оказалось в сеннике, а то, как оно тут оказалось.

— Ку-ку, — огорошили возбужденным шёпотом над головой, и Рики побелела от страха, резко вскочила на ноги и локтем врезалась во что-то мягкое.

— Ой, — простонали тихонько и уже совсем не возбужденно.

Рики обернулась.

— Снова ты... — выдохнула она прямо в макушку скрючившемуся от боли Сэму.

— Снова я, — пробормотал тот. — Хоть бы извинилась. Больно же...

— Больно ему... Ишь! Не надо было подкрадываться и пугать. Я же сказала ждать меня в замке. Из-за какой кикиморы ты сюда приперся?

— Из-за тебя, — продолжал скулить Сэм.

— Какая я тебе кикимора?!

— Всё может быть. Не порядочная девушка точно. Порядочные локтями не машут.

— Говорила же: на надо пугать. И не ной. Мой хозяин, когда ты в драконьей шкуре его до мяса и костей покоцал, не ныл, а ты схлопотал немного в живот — и сразу сопли.

— Хочешь на себе испробовать, каково это?

— Не хочу. Хочу, чтобы ты убрался скорее обратно в замок и ждал меня там, где договаривались. 

— Я же хотел как лучше.

— Что именно? До смерти меня напугать?

— Да нет же. Я про это. — Сэм кивнул на письмо у ног Рики. — Чтоб больше не говорила, что от меня пользы нет.

У Рики перехватило дыхание. И как она сразу не обратила внимание на печать? Ведь папоротниковый лист на ней столь огромен, что только слепой не заметил бы.

— Ты... у... ук... украл его? — Даже нужное слово с трудом срывалось с губ.

— Делов на пару секунд, — хвастал Сэм. — Старик так храпел, что не проснулся бы и от топота копыт. Что говорить о бесшумной мыши? Вскарабкался по одеялу к нему на постель, сунул нос под подушку, цапнул зубами бумажку и аккуратно вытащил. Потом просунул под дверь, сам пролез, чуть пузом не застрял кстати, а там уже обернулся человечком и — к тебе. Думал, ты обрадуешься, а ты — локтем. А у меня там, — Сэм ткнул себя пальцем в живот, — мясом все углы забиты.

— Какой запасливый, — съязвила Рики. — И вправду мышь.

Сэм кивком указал на письмо.

— Ты давай читай. А то надо ещё успеть до рассвета вернуть его на место.

— Читать?

— Ну да.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Болван.

— Что опять не так?

— Мне, может, и интересно, что в том письме, но прочесть его я никак не могу.

— Почему?

Рики вздохнула.

— Ты печать видел?

— Эту блямбу?

— Именно. Чтобы узнать, что в письме, надо вначале сорвать печать.

— Так сорви. Или могу я.

Сэм нагнулся, но Рики перехватила его руку.

— Стой. Сорвать — ума не надо, но обратно мы печать уже никак не склеим. Старик проснётся, найдёт вскрытое письмо и что подумает?

— Подумает, что он так усиленно водил рукой под подушкой, что сам ту блямбу и сломал.

— А если заподозрит, что кто-то то письмо ночью выкрал и прочитал?

— Хм... Как всё сложно.

— И опасно. Не будем вскрывать. У меня предчувствия нехорошие.

— Но я так старался...

— А я не просила.

— И всё-таки ты невыносима.

— Ты, знаешь ли, тоже.

— Зато твой хмырь, наверно, идеален. Он, между прочим, стоит там, на улице, и дрожит. — И, уловив немой вопрос во взгляде Рики, Сэм добавил: — Там ветер поднялся.

— Ох, а я и забыла про милорда.

— Ах, он бедненький!

— Я пошла. А ты, — Рики нагнулась, схватила тунику Стернса и сунула её Сэму, — возьми это, затем отнеси письмо на место и возвращайся в обеденную залу. Я скоро к тебе приду.

Рики дотронулась до двери и уже было почти открыла её, как Сэм вдруг преградил девушке путь и резким движением закрыл дверь.

— Ты чего? — удивилась Рики.

— В голову одна мысль пришла. 

— Потом скажешь. Дай выйти.

Рики снова попыталась открыть дверь, но Сэм снова оказался проворней и снова её захлопнул.

— Нет, сейчас.

— Сейчас меня ждут.

— Знаю. Но то, что хочу сказать, не менее важно.

— Ну?

— Предлагаю сделку.

— Сделку? Мы её заключили вчера ночью, ты забыл? Я кормлю тебя и одеваю, а ты исчезаешь навеки, и мы о тебе больше не вспоминаем.

— Другую сделку. Старая меня больше не устраивает.

— Ты хозяйского вина перепил?

— Не исключено. Но настроен я серьёзно.

— Потом расскажешь.

— Нет, я хочу сейчас. Давай договоримся, что я не высовываюсь, не создаю проблем, не мельтешу перед носом твоего хмыря, веду себя неприметно и сижу тише мыши, а ты...

— Пока что ты ведёшь себя, как слон, а вот тише мыши совсем не получается.

— Не перебивай.

— Ну?

Сэм открыл было рот, но подталкиваемая силой ветра дверь вдруг приоткрылась, и Сэм снова дал по ней со всей силы, захлопывая. Вышло чересчур громко и мощно, и вилы, стоявшие у входа, не выдержали, пошатнулись и грохнулись на пол.

Рики вжала голову в плечи.

— Ты что творишь? — зашипела она.

— Случайно же, — тоже шёпотом заскулил Сэм.

Однако что сделано, то сделано, и спустя некоторое время в дверь постучали, и до Рики с Сэмом донёсся голос Стернса.

— Рики?

— Ответь, — цыкнул на девушку Сэм и легонько пнул ногой, выводя из секундного замешательства. — Не молчи.

Рики молитвенно сложила руки.

— Не шуми. Прошу тебя.

— Рики! — Снова голос Стернса, в этот раз раздражённый и требовательный. — Что случилось?

— Всё хорошо, милорд, — защебетала девушка тем самым тоненьким голоском, услышав который, становится безоговорочно понятно, что по ту сторону двери, стены или ещё чего всё совсем не хорошо и вмешаться следует незамедлительно.

Дверь в очередной раз приоткрылась, но Сэм тут же навалился плечом. Дверь тут же с хлопком закрылась и, кажется, зарядила Стернсу по носу.

— Болван! — Рики злобно плевалась на Сэма. — А ну, брысь!

— Не уйду, пока не договорим.

— Мы точно не договорим, если будешь продолжать вытворять пакости, потому что когда сюда ворвётся Стернс, то он свернёт тебе шею!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сэм дразняще поцокал языком и придавил дверь уже всем телом и вовремя: та как раз заходила ходуном от попыток стоявшего по ту сторону Гайларда её взломать и ворваться внутрь.