Вечная Война - Алексей Артамонов

— Не знаю, знакомо ли тебе это, но у людей, после приятного сна, сохраняется хорошее настроение практически целый день, даже когда они не помнят, что им приснилось. А представь себе, каким должно быть настроение человека, который видел замечательнейший сон в своей жизни, да ещё помнит всё до мельчайшей детали. Ну так что? Мы идём или нет?

В дверях встретили Шока.

— Теперь ты мне больше нравишься, — сказал тот, увидев глаза юноши.

— Что ты с ним сделал? — спросил Сайракс у него, когда Джон ушёл настолько вперёд, что не мог их слышать.

— Ему нужно было расслабиться. Это будет очень важно в будущем, — ответил Шок и защитник растворился.

Номроин стоял, как всегда, посередине всё той же тёмной куполовидной комнаты, когда отворилась дверь и вошли Шок и Джон.

— Наконец-то. То, что избранник здесь, воспринимается с трудом, — почти не веря своим глазам, произнёс Верховный.

— Я того же мнения, — ответил юноша.

— Вечные ожидания и попытки увенчались, всё-таки, успехом. Вот и конец войне.

— Не совсем, — вмешался Шок. — Слияние души и содержимого медальона не произошло. Джон ещё не готов совершить этот процесс.

— Почему? — поразился Номроин. — На камне ничего не было написано об этом.

— А ты не мог бы рассказать, как, вообще, стало известно об этом великом существе, — попросил юноша.

— Я надеюсь, Сайракс рассказал тебе о моём народе и о народе моего врага. — Получив положительный ответ, Номроин продолжил: — Это произошло ещё до начала войны. На планете Бэрин, которая также была местом первого контакта фоуртов и тогезеров, одна из совместных экспедиций обнаружила загадочный камень, на нём был высечен каким-то образом текст на тогда ещё неизвестном языке. Учёные много времени потратили на его расшифровку, но безуспешно. Затем началась война и на Бэрин больше не летали. Спустя много лет продолжительных боёв на несколько коротких месяцев мы заключили мир. Мгновения, подарившие крохотную надежду на мир. Я был ещё совсем маленьким, когда родители привезли меня посмотреть на этот камень. Там я первый раз встретил Рохон-Кура. Мы вместе бегали вокруг камня, а потом он прикоснулся к нему, я же не хотел уступать ему в смелости и тоже дотронулся до надписей. Тогда я не ощущал вражды к тогезерам, с которыми мой народ воевал уже не одно столетие. Я и Рохон-Кур были единственными, кто когда-либо голыми руками держался за камень. Когда же наши народы уничтожили друг друга, появились Тик-Шаа и под предводительством Рохон-Кура начали поход против жизни во Вселенной. Однажды, несколько тысячелетий спустя, что-то заставило меня вспомнить о камне. Неожиданно для себя самого я обнаружил, что понимаю текст на нём. Там говорилось о великом существе, которое заточило своё тело в медальон, а душу пустило блуждать по бескрайним просторам космоса и, если вдруг возникнет беда и понадобится это создание, то нужно найти душу, а затем станет известно местонахождение медальона. В тот самый момент я первый раз почувствовал, что был рождён избранник. Я отправил экспедицию, чтобы привезти носителя не своей души, но Рохон-Кур был быстрее и убил его. Он тоже чувствовал появление избранника и прикладывал все усилия, против моих попыток вернуть создание к жизни. Последний раз я отправил Джиэс, наш самый быстрый крейсер в те времена. Его команде удалось найти избранного и узнать, где находится медальон, но на пути к нему воины Рохон-Кура убили носителя души. Медальон, всё-таки, оказался на борту Джиэса, а потом корабль был уничтожен и драгоценный груз его утерян. И вот, наконец-то, нам повезло — ты здесь с медальоном на шее.

— Можно задать тебе один вопрос? — спросил Джон.

— Конечно.

— В твоём союзе ведь девять народов, но в этой галактике, не тронутой войсками врага, должно быть целое множество населённых планет, почему бы вам не принять их в союз? Я уверен, они могли бы оказать помощь в вашей борьбе.

— Да, в Млечном Пути живёт довольно много народов, но все они слишком примитивны и не в состоянии помочь сейчас. Катараны — единственный член союза, имеющий здесь родную планету.

— Люди могли бы вам помочь в войне против Рохон-Кура. Всё-таки, речь идёт и об их существовании, — начал спорить юноша.

— Они не могут жить в мире друг с другом, как они смогут довериться нам? Если когда-нибудь достигнут между собой мира, — сказал Номроин. — Мы не можем позволить себе совершить ошибку — слишком многое можно потерять.

— Человечество равно ребёнку, — добавил Шок, — который играет с пластмассовыми солдатиками, инсценируя войну и озвучивая происходящее словами «пах-пах» или «бум». Другие народы, оказавшись на грани уничтожения, быстро повзрослели и научились жить друг с другом в мире, а те, кто не успел, были уничтожены. Люди — единственный народ, который истребляет себя сам. Конечно, эта раса обладает огромным потенциалом, стремлением к новым достижениям, но кто будет радоваться им, когда огонь и яд поглотят Землю? Последний вопрос потомства, что не успеет родиться, будет звучать: «Почему?».

— Может быть, через два-три столетия твой народ будет готов к нам и нашей войне, и тогда его помощь будет для нас неоценимой, но только если он не убьёт себя раньше, — произнёс осторожно фоурт. — Пока мы держимся сами. Бывало Рохон-Кур одолевал нас, но каждый раз нам удавалось выкручиваться. В последний раз, когда это случилось, к нам присоединились катараны. Они предоставили нам свои вооружённые силы и мы снова восстановили равновесие между сторонами. Вообще-то, по численности войска Рохон-Кура превышают наши, но в качестве технологии преимущество лежит на нашей стороне. Количество поэтому не имеет значения, но Тик-Шаа создают огромную проблему. Если бы не они, наши объединённые силы могли бы вести гораздо лучшую защиту — нападение. А о Тик-Шаа мы знаем только то, что они имеют превосходящую технологию и с её помощью уничтожают всех наших союзников. Ещё мы знаем, что они не участвуют в обычных битвах, а посылают свои корабли с точной задачей. Ничего больше, кроме приблизительного расположения их родной планеты, нам о них неизвестно. К примеру, состояние их флота, его местонахождение, какова их оборона или даже, как они выглядят, всё это является для нас загадкой.

— Мне представилась возможность познакомится с их деяниями, — произнёс Джон.

— Я уверен, большинство народов Рохон-Кур держит при себе силой. Однажды к нам пришло послание, что несколько кораблей с его стороны хотят присоединиться, но чтобы помочь уйти от погони, мы должны были встретить их на границе указанного сектора. Когда мы прилетели туда, вместо тех кораблей нас ждали Тик-Шаа. Нам повезло, что сначала на разведку полетели два крейсера, поэтому удалось заранее узнать о враге и улететь назад прежде, чем Тик-Шаа успели нас уничтожить. Конечно, пришлось пожертвовать теми двумя разведчиками, которые спасли наш флот, но это было необходимо. И до сих пор я не знаю, была ли эта ловушка придумана заранее или же на стороне Рохон-Кура, всё-таки, есть наши друзья.