Океан Надежд. Весна перемен - Бер М.

   Может, стоило все рассказать своим товарищам и тогда чувство реальности Четвертого Ближнего Мира укрепилось бы в нем? Без сомнений, он нуждался в поддержке со стороны друзей. С ней, он бы чувствовал себя гораздо увереннее.

   Но, Марк и Тиф были сейчас полностью поглощены игрой. Тогда, стоило обо все рассказать Линин.

   Но, вместо откровений, Кевин задал вопрос, не имеющий ничего общего с Океаном Надежд:

   - Где ты родилась и провела свое детство?

   - В Сормине. Своего отца я не помню, так как он ушел от нас с матерью, когда мне было не больше года. Моя мать принадлежала к среднему классу и работала на кухне в замке брата губернатора, а потому она была знакома с манерами поведения знатных особ. Я прожила первые десять лет своей жизни среди элегантных и уверенных в себе мужчинах, а также среди красиво одетых женщин, обладающих утонченным вкусом. Когда хозяева поместья приглашали на званые ужины гостей, я, как и все любопытные маленькие девочки, любила наблюдать за ними из-за слегка приоткрытых дверей и мечтала одеваться и вести светские беседы наравне с ними. Я представляла себя одетой в дорогие щелка, носящей на шее золотые ожерелья, скромно прикрывающейся веером от мужественных взглядов интеллигентных мужчин и искренне смеяться над их тонким юмором.

   Я стояла у дверей и пристально наблюдала за всем происходящим. Это походило на волшебство. Мама мне всегда запрещала подгладывать за ними, чтобы случайно не быть замеченной, но я ничего не могла с собой поделать....Когда же она узнавала, что я ее в очередной раз ослушалась, то никогда не ругала, а только нежно поглаживала по голове и с уверенностью твердила, что придет время и я стану одной из них. Стану знатной дамой, чье присутствие скрасит любое светское мероприятие. Я ей верила. Верила каждому сказанному ей слову и с радостью исполняла уроки по этикету, которые она мне преподавала.

   Но вера прошла, когда она неожиданно заболела и очень скоро скончалась. Тогда и выяснилось, что я никому в этом мире не нужна. Таким образом, со всеми этими знаниями - умением читать и писать, вести себя за столом и танцевать под разные музыкальные ритмы, - я оказалась на улице.

   Спустя четыре года скитаний по разным губерниям и проживания на улице в обществе остальных беспризорников, "мамочка" Тэйсти пригласила меня на работу в свой бордель. Все началось с того, что я с парой моих друзей несколько раз наведывалась к ней. Мы стояли у окон и пристально наблюдали за тем, что происходило на первом этаже хорошо обставленного заведения. Нам было интересно, что это за строение, в котором так любят бывать мужчины. Бывало, что в бордель заходили и женщины, но таковых было очень мало. Нас часто прогоняли, но мы всегда возвращались на следующий вечер, пока один раз меня не поймал один из постоянных клиентов "мамочка" Тэйсти. Моим друзьям-мальчишкам удалось убежать, но я оказалась менее расторопной. Скорее всего, потому что он именно меня и хотел поймать. Мне было всего четырнадцать, и я еще не познала мужчины, хотя часто слышала об отношениях между мужчинами и женщинами, а потому я сильно испугалась, когда он крепко прижал меня к себе и принялся хватать меня за зад. Я до сих пор помню его красное от возбуждения лицо с многочисленными кровеносными сосудами на щеках и носу, которые освещал свет канделябров, пробивающийся сквозь окна борделя. Я кричала и молила его остановиться, но он меня не слушал, а только повалил на пол и придавил меня тяжестью своего тела. Я плакала, а он твердил одно и то же: "Молчи, дорогуша. Поверь, тебе понравиться". Он бы меня изнасиловал тогда, если бы не "мамочка" Тэйсти и ее двое частых клиентов, которая выбежала на мои крики. Мужчины остались на улице и долго били моего обидчика, в то время как "мамочка" Ти взяла меня под руки и отвела в свой будуар. Там она успокоила меня добрыми словами и накормила. Затем она приготовила мне чан с теплой водой, в котором я смогла умыться. Девушки, которые оставались в этот вечер без клиентов, пришли посмотреть на меня и посочувствовать. Одна из них принесла мне платье из своего гардероба. Оно было немного большим для меня, но выглядело гораздо красивее и наряднее того, что было на мне до этого. Рядом с ними я вновь почувствовала себя в кругу семьи - желанной и любимой. И когда хозяйка борделя предложила мне остаться у нее, я даже расплакалась от счастья.

   До шестнадцати лет, я прожила в борделе исключительно как прачка и уборщица. Многие из клиентов борделя заглядывались на меня и предлагали большие деньги за ночь со мной, так как уже тогда я была совсем не дурна собой, но получали всегда отказ. Вскоре, "мамочка" Ти уже предложила мне заканчивать со стиркой и становиться девушкой для услады, утверждая, что с таким лицом и телом у меня не будет отбоя от клиентов. А это значило, что я могу рассчитывать на привилегированные условия: на дорогие наряды, на хорошо обставленную комнату с личной ванной, на тех клиентов, которых я сама захочу обслуживать (хотя с последним пунктом всегда были исключения). Она мне дала две недели на раздумья, а на четырнадцатый день, я дала ей свой положительный ответ. В тот же день мне прижги плечо клеймом, на котором появилась "сломанная роза" и дали новое имя, с которым я уже давно свыклась.

   Монолог откровений подходил к концу. Кевин был под сильным впечатлением от услышанного и не смог удержаться от интересующего его вопроса:

   - А какое твое настоящее имя?

   - Всем носителям печати запрещено произносить свое истинное имя, под страхом смертной казни, и этот закон распространяется на территории всего Молодого Мира, разве что кроме объединения Фаржэ. Тебе стоило это знать, откуда бы ты ни был. - Линин доела свой стэйк и отодвинула тарелку в сторону. - Своим именем я не пользовалась вот уже три года, и за это время оно стало для меня чужим, потому как та девочка, какой я была раньше и та девушка, которой я стала теперь - совершенно разные личности.

   Кевин протянул свою руку и положил ее поверх ладоней Линин. В знак благодарности она одарила его своей улыбкой. Затем он так же отодвинул от себя тарелку. К элю он так и не притронулся.***

   Когда Марк и Тиф завершили игру, и в их карманах больше не было место для лишней монеты, они присоединились к Кевину и Линин.

   - Ты отличный игрок, Марк Уотер, - заявил Тиф. - Пусть ты даже и Скиталец.

   - Ты тоже не плох, Тиф.

   Они так же заказали себе мяса и ржаного хлеба, а после чего полностью насытились, Кевин повторил свой ранее заданный всем вопрос, если они готовы пойти с ним в Байес.

   - Я уже дала тебе свое согласие, - улыбнулась ему Линин и провела ладонью по его плечу.