Восход Акроникса (СИ) - Максим Сорокин

- Фу какой ты, - шутливо толкнула его Беатриса, - хотя бы на секунду перестань думать о логике и просто насладись красотой этого места.

Она смотрела на него слегка склонив голову, с интересом рассматривая его, будто видела первый раз. Вик сначала было почувствовал себя немного неловко, однако ему стало интересно, тогда он так же склонил голову, но в другую сторону. Это был донельзя бессмысленный жест и парень сам не знал зачем он так сделал. Внезапно, девушка скорчила рожицу и показала ему язык, а через секунду они вместе хохотали. В тесноте кто-то решил выбирался из повозки и смеющаяся Беата оказалась в объятиях парня. Немного успокоившись, она слегка отстранилась, хотя Вику совсем не хотелось отпускать её и произнесла:

- Ты всё-таки действительно очень необычный. Я вижу в тебе жесткого, строгого, привыкшего к лишениям мужчину, а вовсе не молодого человека. Однако, в тоже время ты способен на совершенно несерьезное веселье и это, честно говоря, мне очень нравится.

В этот момент Викар едва не выпалил, что девушка тоже ему понравилась, но кто-то, будто схватил его за шею и он не сумел выдавить ни слова, лишь вымученную улыбку. Впрочем, это нисколько не смутило девушку и она продолжила:

- Мы с госпожой сейчас поедем в храм предстояния. Там она обратится к своим сестрам в малом и большом пантеонах, и я должна быть вместе с ней, как её верная ученица. Но едва Кессел со своим вечным стражем сиятельным Алавиром взойдут на небосвод, жди меня на Пике Небесных Светил.

Караван въехал в туман. Видимость снизилась до пары шагов, а цветочное море превратилось из бушующей глади мясистых бутонов, в мерно колышущиеся проливы толстых стеблей-копий. Здесь не было солнечного цвета, зато земля излучала неяркое белесое сияние. Точно таким же цветом полыхали письмена около широких лестниц, опоясывающих каждый облачный риф.

- Ох я старый дуралей, огоньки, как же огоньки то. - Послышались причитания, все ещё рассказывавшего сказки старого мага. Он спешно замахал руками и забормотал непонятные слова, что пробудили силы эфира и перед его лицом замаячил небольшой огонек, тут же выпорхнувший наружу. Магическая искра металась промеж повозок то там, то здесь оставляя кусочки себя, что зависнув над краями телег и головами лошадок, становились связующей нитью всего каравана в густом тумане. Оказалось, что у подножия пиков плыли над землей множество таких же опознавательных лучин. И если город наверху наводняли пешие, так пространство в низовьях Фиала было полностью отдано повозкам торговцев и прочим верховым всадникам.

Викар заметил, как мужчины, сопровождавшие их, подходили к большому чаше-камню, в виде выеденного яйца, изнутри которого лилось особенно яркое нефритовое свечение. Они окунали туда пальцы, зачерпывая фосфоресцирующей субстанции и наносили её себе на лоб. Большинство огней в тумане были точно такого же цвета, видимо эти путеводные чаши были сделано для тех, кто был обделен магическими силами. Вереницы огоньков, ручейками струились по сокрытым в туманах подъемам. Было видно, что множество странников прибывало город сегодня.

- Мне тоже надо это себе на лоб мазать? - вообще-то никому не обращаясь, спросил Викар.

- Ну если ты хочешь сегодня встретился со мной, а не с лекарем-костоправом, то да. Тебе стоит нанести экстракт, - ответила Беата.

Парень вздохнул и аккуратно спрыгнул на землю, спугнув при этом стайку переливающихся в неярком свете мохнатых бабочек. Он взвалил на плечи притороченный к борту мешок. Мягкие руки коснулись его плеча и Вик развернулся, снова едва не утонув в потрясающе красивых глазах Беатрисы.

- Прямо за камнем будет Пик Странников, там ты сможешь отдохнуть и подождать вечера.

- Да я вроде как не устал. А вы все к храму предстояния?

- Нет, это наш с госпожой путь, а мой дядя скорее всего направится к Пикам Торговцев. К какому конкретно я не знаю, да тебе туда и не надо, - она провела рукой по его волосам, убрав выбившуюся из-под кожаной перевязи и упавшую на глаза парня челку, - ты уж не опаздывай, я буду ждать.

- Я тоже, - чуть тише чем обычно ответил Вик и скорее по наитию, слегка склонив голову в прощальном поклоне, пошел к чаше. Ноготки девушки скользнули по кожаному наплечнику, зацепив шов заштопанной пробоины, оставленной тварью у Ведьминого Моста. Вик не увидел, но почувствовал, как она не хочет отпускать его, возможно даже сильнее чем он её. Но жизнь, штука не справедливая и парень понимал, что скоро им все равно придется расстаться, причем надолго. Его ждет серый мир, наполненный сражениями, болью и смертью, а её ... Что ждет её он не знал, но очень надеялся, что сможет вернуться к Беате хотя бы ещё один раз.

Фосфоресцирующий экстракт оказался выжимкой из тех самых цветов, что устилали землю под ногами. Внутри каменной чаши лежали перетертые и источающие голубоватый искрящийся пар стебли растений. Их аромат был едва слышен и напоминал прохладные брызги прибоя. Поставив знак на лоб, Викар попрощался со всеми, кто разделил с ним путь, сожалея что так и не перевидался с Каем. Тот все ещё пребывал в покоях богини и оттуда слышались мелодичные музыкальные переливы, правда мало напоминающие те, что издавал инструмент эльфа.

Путь наверх не занял много времени. Сначала идти приходилось довольно осторожно, среди сотен таких же как он странников, разве что одетых на порядок лучше. Однако, вскоре змеящийся поток новоприбывших растекался по мостикам и лесенкам, уходя с главного прохода в боковые проулки и тенистые аллеи, сокрытые под сенью садов. В итоге, когда белая пелена окончательно рассеялась, на Викариана со всех сторон обрушился водопад звуков, запахов и красок, а рядом с ним шагала от силы четверть тех, с кем он начинал свой подъем. Он оказался на полукруглой площадке, примыкавшей к трехэтажному строению, вырубленному прямо в толще камня. Тут росло несколько невысоких деревьев с изогнутыми стволами, а в их пышных кронах виднелись самые настоящие хрустальные замки, на манер самого Фиала, соединённые меж собой высокими арочными мостами, отлитыми из белого золота. В башенках горел свет, а по полупрозрачным улочкам ходили маленькие светящиеся, будто светлячки, фигурки с крохотными крыльями. И было непонятно, толи это действительно дивный крохотный народец, толи творение местных умельцев.

С широкой террасы, опоясывающей едва показавшуюся над туманным проливом часть пика, город виделся совсем иначе чем снизу.

Фиал был не просто местом обитания художников, скульпторов, золотых дел мастеров и прочих талантливых личностей, он сам был произведением искусства. Здесь каждый творец хоть и пытался перещеголять соседа в мастерстве, но при этом делал это так, чтобы их общий труд приумножил гармонию и красоту города.