Девочка Дьявола (СИ) - Хрустальная Анна

— Большое спасибо за столь ценный совет, Рей. — а вот теперь она уже окончательно пришла в себя, взбодрилась, «отряхнулась» и снова посмотрела в его лицо с мягкой, почти влюблённой улыбкой. — Как и за всё то, что ты сделал для нас с Дейзи за этот месяц. Другой бы на твоём месте и пальцем не пошевелил… О, милая, а вот и ты! Очень хотела тебя дождаться, чтобы поздороваться с тобой перед своим уходом.

Он должен был догадаться сразу, почему Нора всё это устроила и почему так долго не желала отсюда уходить. Как только к столику подошла Дейзи, опешившая и сбитая с толку от увиденного, — всё встало на свои места. Её мать тут же расплылась в ещё более радостной (практически счастливой) улыбке и даже протянула к ней руку, чтобы ухватиться за ладонь девушки и сжать вцепившиеся в сумочку пальчики дочери едва не театральным жестом поддержки от любящей мамочки.

— А что… ты тут делаешь, мам?

Глава 50

Я была не просто шокирована увиденным. Меня будто буквально, то ли огрели по голове чем-то тяжёлым и тупым, то ли проехались несколько раз катком, размазав по асфальту агонизирующим ковриком с едва живым сознанием. Хотя, спроси меня кто, из-за чего я так охренела, едва ли смогу дать на данный вопрос чёткий ответ.

Наверное, увидь я сидящего за одним столиком со Стаффордом ту же Мону и то бы так не ошалела. Но свою родную мать… Это что… была какая-то злая шутка или несмешной розыгрыш?

— Ты же сама говорила мне сегодня по телефону, что собираешься обедать в этом ресторане. Вот и решила по пути сюда заглянуть и поздороваться с тобой. А увидела почему-то мистера Стаффорда. Он хотел пригласить меня к вам присоединиться, но я сразу отказалась. Не хочу вам мешать и тем более вызывать своим присутствием смущение. Как-никак, но это сугубо ваша встреча или даже… свидание.

Наверное, я и вправду была настолько ошеломлена, что даже не могла вникнуть ни в происходящее, ни в безупречное поведение собственной матери, которая так спокойно говорила обо всём этом, будто действительно ничего ужасного во всём этом не видела.

Но больше всего меня изумил Рейнальд. Он так за всё это время ничего и не сказал. Хуже того, смотрел на мою мать абсолютно пустым и ничего не выражающим взглядом, словно ждал, что же та ещё такого захватывающего нам поведает. И, самое ужасное, я не могла понять по его глазам, что же он испытывал в эти секунды на самом деле. А, главное, как долго эта парочка здесь просидела вместе и о чём именно успела поговорить до моего прихода?

— Хотел пригласить тебя к нам присоединиться?.. — этот вопрос я, скорее, задала машинально, с явным непониманием посмотрев в лицо Стаффорда и опять ничего конкретного там для себя не увидев.

— Не бери в голову, милая. Это обычное проявление вежливости. Всё-таки мистер Стаффорд — потомственный аристократ, он не мог сказать мне что-то другое.

Серьёзно, не мог? Или моя собственная мать продолжала надо мной стебаться, или… или я уже банально не знаю, о чём вообще думать.

Правда, она тут же грациозно встала со стула, обхватила ладошками мои предплечья и слегка нагнулась, чтобы поцеловать меня, как заправская светская леди или подражающая ей подружка.

— Прости, милая, что не могу с вами остаться и составить вам компанию. Уверена, вы прекрасно проведёте это время и без меня. Но мне действительно пора идти. Скоро обязательно созвонимся и, надеюсь, встретимся снова в более подходящей обстановке.

После чего, повесила на плечо свою сумочку и всё с той же милой улыбочкой посмотрела на отмороженного Рейнальда.

— Спасибо, Рей, ещё раз. Кажется, я никогда не устану тебя благодарить. До скорой встречи.

И что же это было на самом деле? Реальность или некая жестокая галлюцинация?

Я так и продолжала стоять рядом с пустым стулом в оцепеневшей позе, наблюдая, как моя мать величественно дефилирует по проходу между столиками ресторана к лестничной площадке, чтобы спуститься на первый этаж, а оттуда — так же красиво уйти «в закат».

— Ты собираешься садиться или… предпочитаешь пойти следом за ней? К слову, я тебя не держу. Поскольку у меня нет никакого желания наблюдать за твоими сценами ревности и уж тем более отчитываться за произошедшее. А, судя по твоему лицу, ты сейчас настроена отнюдь не на обеденный перерыв.

— Значит… я должна сама домысливать вашу с мамой беседу?

Честно говоря, я совершенно не понимала, что чувствовала и чего теперь хотела. Наверное, того, чтобы меня успокоили — сказали то, что могло вернуть мне прежнее равновесие, а вместе с ним и здоровый аппетит. Но, похоже, между этими двумя произошло что-то такое, о чём ни первый, ни вторая теперь не скажут мне вообще ничего. Или, скорее, скажут то, что выгодно им обоим, но только не правду.

Я даже не заметила, как машинально уселась на стул, на котором до этого сидела моя мать, тупо уставившись в лицо Стаффорда и, видимо, ожидая хоть каких-то пояснений хотя бы от него.

— В нашей беседе не было ничего такого, из-за чего ты могла бы мне тут сейчас что-то предъявить. Я уже молчу о потраченном на это времени, за которое я едва ли бы успел признаться ей в своих пылких чувствах и предложить условия для наших с ней дальнейших близких отношений.

— Зачем… зачем вы так? — ещё немного и я точно разревусь, потому что… Потому что этот надменный циник и не думал оправдываться. Даже наоборот! Продолжал надо мной издеваться с абсолютно отмороженным лицом и взглядом. В своём роде, получая от этого некое извращённое удовольствие и заодно наблюдая за моей реакцией, в ожидании моих вполне предсказуемых для него действий.

— Затем, моя девочка, что я не вижу смысла что-то тебе объяснять, как и за что-то оправдываться. Не я приглашал сюда твою мать, и не я подгадывал для этого идеальное время, чтобы вы как бы случайно встретились. Ты, конечно, можешь поговорить об этом и с самой Норой, но, что-то мне подсказывает, ничего нового она тебе тоже не скажет.

— Тогда зачем вы продолжаете оплачивать все её больничные счета и даже… даже покупаете ей новую квартиру?

Стаффорд сдержанно выдохнул, после чего приподнял руки и демонстративно скрестил их на груди, будто готовясь к нелёгкому между нами разговору. Точнее даже, неприятному. И неприятному, в большей степени, для меня.

— А ты как думаешь? Зачем я оплатил ей операцию? Зачем я оплачиваю все расходы, связанные с тобой? Или я должен был отправить её не в реабилитационный центр, а сразу в Юкайю, в ваш отчий домик?

— Тогда почему вы не отправили её сейчас?

— Потому что Юкайа — не самое лучшее место для проживания незамужней девушки, которая ждёт рождения своего первенца. И эту квартиру я купил не для неё.

Я часто заморгала, видимо, до сих пор силясь не заплакать, но прогнать столь незамысловатым действием накрывшее меня головокружение не сумела. Кажется, я вообще перестала о чём-либо соображать. И мне совершенно не нравилось поведение Рея с его явно равнодушным выражением лица. Я не могла понять ни того, что с ним происходило сейчас, ни истинного смысла сказанных им слов, не говоря уже про его истинные ко мне эмоции. Если он и злился, тогда… почему, чёрт возьми, он не показывал, что злился?

— То есть… вы заранее всё это распланировали, да? Подлечили её, вытащили с того света, потом купили квартиру, чтобы… — чем больше я говорила, тем сильнее кружилась от моих дичайших догадок голова. — Чтобы потом меня туда сбагрить на ближайшие девять месяцев, а из моей матери сделать что-то вроде моей личной сиделки или даже… надсмотрщицы? А дальше что? Что будет после того, как я рожу? Отправите меня ещё куда-то, а сами…

Я должна была остановиться где-то на этих словах, поскольку делала этим хуже только себе, порою не соображая для чего я вообще это говорю. Но я не остановилась и даже не видела, каким при этом было лицо Рейнальда, потому что перед глазами уже всё поплыло от выступивших на поверхность слёз.

— А сами будете дальше жить так, как и планировали? Без меня и с той… с кем всегда мечтали до этого жить, присвоив моего ребёнка… а меня… меня…