Сателлит Его Высочества - Вадим Друзь

Казалось, Элька побила все рекорды армейских подъемов по тревоге: только метнулась за куст, как почти тут же и появилась оттуда, уже в бабкиных «обновках». Надо сказать — эффектных. Чёрный кожаный костюм — короткая куртка поверх белой блузки, плотно сидящие на стройных ногах штаны с широким, почти под грудь, поясом и мягкие сапожки — превратил её, на взгляд Максима, если не в воинствующую амазонку, то уж в модель для разворота глянцевого журнала как минимум… Судя по восхищенным взглядам его друзей, ход их мыслей шёл в похожем направлении. Насладившись произведённым впечатлением, девушка снова подошла к Брунхильде, но та, критически её оглядев, вынесла вердикт — «Не… Не всё!» — и отобрав у Эльки суму, выудила оттуда с виду напоминавший басселард, приличной длины узкий кинжал в чеканных ножнах, который тут же был прилажен к поясу — «Вот, теперь — всё!».

— Эх, и делов же я в ём натворила-а… — вздохнула бабуля. — Ну, всё — беги …стрекоза!

Элли лёгкой походкой подошла к Маргусу, секунду задумчиво глядела на протянутую руку Грея, но приняв решение, вместо своей ладони вручила ему суму, а сама, ухватившись за заднюю луку седла, одним движением оказалась на крупе коня позади всадника. Бабка довольно крякнула, а его спутники разом восхищённо выдохнули. Грей пожал плечами, приладил суму, взмахнул на прощанье рукой и тронул поводья:

— Двинули…

Вскоре маленький отряд скрылся за поворотом, а вслед ему ещё долго смотрела слезящимися и выцветшими от времени глазами седая и сгорбленная Неистовая Брунхильда, от былой неистовости которой к этому дню остались только легенды — хотя и жутковатые, но очень красивые …

В ближайшей деревне удалось прикупить для Элли смирную верховую кобылку белой в яблоках масти, и девушка, оседлав коняшку, похоже, почувствовала себя на вершине счастья — куда только и девалась настороженная немногословная бука, на смену ей, откуда ни возьмись, появилась любознательная хохотушка, которой удалось своими расспросами растормошить даже всё ещё неулыбчивого Зига.

А часа через два пополудни густой лес отступил от краёв гостевого тракта и они увидели, что уже почти вплотную приблизились к горам, и вдали, на пределе зрения, можно даже разглядеть господствующую над предгорьем крепость Старк.

— Барон, — почти торжественно произнёс Тони и широким жестом очертил окрестный вид, — а вот это и есть ваши земли!

Макс оглядел открывшийся пейзаж, и кивнул:

— Впечатляет…

— Барон? — вклинилась Элька, — Кто барон? Макс — барон?

— Ха, — дурашливо хохотнул Тони, — самый настоящий, сударыня. Разрешите исправить упущение и представить вам королевского мага барона Максимилиана Грея!

— Тони… — укоризненно качнул головой Максим.

— А что — Тони? Элька ведь с нами? Всё равно узнает. А мы её в курс дел введём, и она никому не проговорится. Сударыня, вы ведь умеете хранить тайны?

— Я? Да! Я — никому! — тут же скроила на лице какое могла послушное выражение любопытная хитрюга, — А Зиг — кто?

— Зиг у нас — Вольный Дракон!

— Бывший… — добродушно прогудел Бекк.

— Драконы бывшими не бывают! — продолжая дурачиться, патетически изрёк парень, но, тем не менее, последние слова пришлись сотнику по душе, и он довольно заулыбался.

— А ты? — продолжала допытываться ведьма.

— А я — младший помощник Великого Мага: «принеси, положь на место — в три притопа, в два присеста!..» — и оба прыснули смехом.

— Врёт он, — ворчливо обронил Макс, когда молодёжь отсмеялась, — Он не помощник, а скорее беда какая-то… А если всерьёз, то перед тобой, Элли, будущий владетель Стинии и Талании, наследный принц Антониони — собственной персоной…

— Кто?.. — с лица Эльки мигом схлынула вся весёлость, — Его Высочество?..

— Ну вот, Макс, вечно ты всё испортишь… — с укором протянул разоблачённый принц.

— А я тебя предупреждал. Ладно, давайте сменим тему. Я вот в памяти роюсь, роюсь, и никак толкового ответа найти не могу: почему все говорят о разрушенной крепости, а я отсюда никаких разрушений не наблюдаю? И стены у неё высокие, и донжон вроде бы посредине возвышается — что же там разрушено-то?

На правах очевидца ему ответил Зигмунд:

— По правде говоря, не очень-то она и разрушена: у донжона вершина снесена, да одна из стен громадным проломом зияет… Если быть точным, она скорее заброшена, чем разрушена. У нас никто к ней не ходит, все обогнуть норовят — страшное место…

— Страшное? Чем же?

— Страшное — и всё. Никто и не знает, почему там становится страшно. Но это так и есть, мне самому как-то раз выпало проходить невдалеке, и я точно знаю, что это не байки: по мере приближения становится вначале неуютно, потом тревожно, а потом страшно… На моей памяти была пара безголовых смельчаков, которые на спор пошли внутрь. Один вообще не вернулся, а другой с тех пор не разговаривает и никого не узнаёт…

Макс повернулся к принцу:

— Тони, а кому она принадлежит?

— Теперь — тебе, — поравнял с ним коня Тони, — а, насколько я помню из истории, более ста лет назад, когда мой прапрадед её взял, ею владел вольный барон Мерц…

— Мерц… Мерц — что-то вертится в голове…

— Он якобы знался с тёмными силами, хотя и не был магом — так было написано. А мой предок более двух месяцев осаждал его крепость, и смог её взять, только построив самый большой в истории камнемёт, с помощью которого провалил, наконец, стену. А дальше — неясная концовка:

«…всех истребили поголовнои лишь израненный барон,ушел походкою неровнойвлача иззубренный спадонв подвалы мрачного донжона —и взвился вихрем аквилонамертвящий разумбеса стон…»,

— по памяти прочитал Тони.

И заключил:

— Очень поэтично, только вряд ли это сказано ради красного словца: потом говорится, что нападавшие, побросав оружие и раненых, в безумной панике бегут из крепости, с тем чтобы и своим потомкам заказать к ней приближаться более чем на тысячу локтей… Вот так, — он пожал плечами и улыбнулся, — Ну что, шикарный подарок тебе презентовал мой венценосный отец?

— Шикарный… — задумчиво вглядываясь в далёкий силуэт крепости, протянул Грей, — А ведь на самом деле — шикарный! Так, Зигмунд, а есть более короткий путь к крепости?

— Ну… Могу тропами провести, — без особого энтузиазма отозвался наёмник.

— И когда мы у неё окажемся?

— Часа через два.

— Тогда — веди!

…Четыре высоченных бастиона, соединённых куртинами в неправильную трапецию, стояли на небольшом, около двухсот метров в поперечнике, каменном плато с крутыми, почти отвесными скальными краями. За зубчатыми стенами крепости, превышая их раза в два, вздымалась массивная призма донжона, в несколько ярусов окольцованного узкими стрельчатыми бойницами. Его вершина казалась скруглённой, но это не было каким-то архитектурным изыском, а всего лишь следствием безжалостной работы камнемёта когда-то осаждавших прибежище опального барона королевских войск.