Курская битва. Оборона. Планирование и подготовка операции «Цитадель». 1943 - Петр Букейханов

Интересно, что представители Ставки Жуков и Василевский посчитали необходимым на месте «укрепить руководство Воронежским фронтом и оказать ему практическую помощь», что выразилось в освобождении от должности командующего фронтом генерала Голикова, который больше уже никогда не получил пост аналогичного значения. При этом генерал Ватутин не только не был освобожден от должности, но даже назначен на место Голикова, хотя именно Ватутину принадлежал замысел неудавшейся операции «Скачок», он вводил в заблуждение Ставку своими ошибочными докладами и совершил никак не меньше ошибок, чем Голиков, а войска Воронежского фронта под командованием Голикова еще и оказывали помощь Юго-Западному фронту Ватутина.

По поводу оснований для концентрации сил Центрального фронта Рокоссовский отметил, что наступление ударной группировки противника на любом направлении, кроме орловско-курского, не создавало угрозы окружения советских войск и могло быть блокировано фронтовыми резервами и средствами усиления.

Однако Ватутин также верно определил вероятные направления ударов противника, угрожающих окружением, потому что они были столь же очевидны, как и на Центральном фронте. Вместе с тем расширение полосы наступления группы армий «Юг», предпринятое фельдмаршалом Манштейном в соответствии с предложениями генерала Гота, вынудило командование Воронежского фронта рассредоточить свои силы на гораздо более протяженном участке, чем тот, который должен был надежно прикрыть войсками Рокоссовский. Несмотря на то что Воронежский фронт занимал меньшую полосу обороны, чем Центральный (на 62 километра), угрожаемый участок в его секторе оказался большим из-за дополнительной опасности со стороны оперативной группы «Кемпф». Причем в связи с меньшей протяженностью полосы обороны фронт Ватутина значительно уступал фронту Рокоссовского в силах и средствах (разница на 86 тысяч человек, 2720 орудий и минометов, 80 танков и САУ). Центральный фронт получил дополнительное усиление, поскольку советское командование ошибочно предполагало, что против него сосредоточена наиболее мощная вражеская бронетанковая группировка. Соответственно, в целом плотность распределения войск Воронежского фронта на участке вероятного наступления противника оказалась ниже, чем на Центральном фронте: в 1,3 раза по пехоте, в 1,8 раза по артиллерии и бронетехнике.

По мнению Г. Колтунова и Б. Соловьева[632], из рассмотренных выше решений и оперативного построения фронтов и армий видно, что командующий Воронежским фронтом готовился к встрече противника на двух вероятных направлениях, поэтому развернул свои главные силы на более широкой полосе по сравнению с Центральным фронтом. При одинаковой средней оперативной плотности (около 7 километров на одну дивизию в обоих фронтах) на Воронежском фронте на направлениях предполагавшихся ударов противника тактическая плотность войск была меньшей, так как командующий фронтом создал очень глубокое оперативное построение войск левого крыла фронта, которое достигало 70 километров. В то же время ему пришлось ослабить плотность построения войск на главной и второй полосах обороны на участке, где ожидалось наступление противника. Так, например, на главной полосе обороны только три дивизии 40-й армии (кроме правофланговой) и две стрелковые дивизии на правом фланге 7-й гвардейской армии обороняли полосы не свыше 12 километров (от 9 до 12). Остальные же стрелковые дивизии, в том числе и все дивизии 6-й гвардейской армии, занимали полосы шириной от 14 до 19 километров. На второй полосе обороны 40-й, 6-й гвардейской и 7-й гвардейской армий ширина полос обороны дивизий колебалась от 18 до 26 километров. Исключение составляла левофланговая дивизия 7-й гвардейской армии, подготовившая оборону в полосе 10 километров. Разница также была и в боевых порядках соединений. На Центральном фронте на направлении возможного удара врага все стрелковые дивизии, занимавшие главную полосу обороны, и большинство дивизий, занимавших вторую полосу, имели двухэшелонное построение – два полка в первом эшелоне и один во втором. В свою очередь, и стрелковые полки имели боевые порядки в два эшелона – в первом эшелоне два батальона, во втором один. На Воронежском фронте двухэшелонное построение имели только стрелковые дивизии левого фланга 40-й армии и правого фланга 7-й гвардейской армии. В 6-й гвардейской армии, против которой противник наносил главный удар, и на левом фланге 7-й гвардейской армии, где противник также вел наступление, стрелковые дивизии оборонялись в полосах шириной 14–19 километров и имели одноэшелонное построение, причем некоторые полки дивизий имели все три батальона в первой линии. Как правило, командиры дивизий указанных армий выделяли в свой резерв по одному стрелковому батальону и приданные части противотанковой артиллерии.

Таким образом, в тактической зоне обороны на Центральном фронте были созданы более плотные боевые порядки по сравнению с Воронежским фронтом, а по общей длине подготовленных траншей и ходов сообщения его первенство составило почти 800 километров. Тем не менее наибольшая плотность оборонительных сооружений в главной полосе обороны была создана именно на участке Воронежского фронта, что показывает следующая таблица (см. таблицу 1.5.1). Отсюда изложенное позволяет заключить, что командование Воронежского фронта обратило больше внимания на укрепление главной полосы обороны с целью как можно дольше задержать здесь противника, чтобы выиграть время для производства маневра силами второго эшелона и резерва на одно из двух угрожаемых направлений. Командование Центрального фронта, напротив, сосредоточило все усилия для обороны одного главного направления.

Таблица 8

С другой стороны, следует учитывать, что, располагая меньшими силами танков и САУ, командование группы армий «Центр» и 9-й армии эшелонировало ударные силы против 13-й и правого фланга 70-й армий на участке от 35 до 40 километров[634], в среднем в 2,5 раза меньшем, чем полоса, где была сконцентрирована основная часть войск Центрального фронта. К началу операции «Цитадель» здесь были дислоцированы соединения 41, 47 и 46-го танковых и 23-го армейского корпусов – десять пехотных (с запада на восток – 102, 258, 7, 31, 6, 292, 86, 78, 216, 383-я), одна моторизованная (10-я – в армейском резерве) и шесть танковых дивизий (20-я, 18-я – в первом эшелоне, 2-я и 9-я во втором эшелоне, 4-я, 12-я – в армейском резерве): всего (с учетом штатной численности и вооруженности полностью укомплектованной немецкой пехотной, моторизованной, танковой дивизии в 1943 году[635]) около 220 тысяч солдат и офицеров, 3500 орудий и минометов, все танки и САУ 2, 4, 9, 12, 18, 20-й танковых дивизий, 21-й отдельной танковой бригады, отдельного танкоистребительного полка, семи отдельных батальонов штурмовых орудий – 1118 боевых машин[636]. Следовательно, средняя плотность немецких войск на участке наступления достигала 5500 солдат и офицеров, 88 орудий и минометов, 28 танков и САУ на километр фронта.

На южном фасе Курского выступа две немецкие ударные группировки наступали против 6-й и правого фланга 7-й гвардейских армий на участке до 70–80 километров[637], также приблизительно в 2–2,5 раза меньшем, чем протяженность полосы, где были собраны основные силы Воронежского фронта. Следовательно, отношение ширины полос наступления к протяженности участков концентрации сил обороны было для обоих фронтов приблизительно одинаковым.

В полосе 4-й танковой армии и оперативной группы «Кемпф» к началу операции «Цитадель» были дислоцированы силы 48-го и 3-го танковых, 52-го и 11-го армейских корпусов, 2-го танкового корпуса СС – семь пехотных (с запада на восток – 57, 255, 332, 167, 168, 106, 320-я), одна моторизованная («Великая Германия», по оснащенности – танковая), восемь танковых дивизий (3-я, 11-я, «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», «Рейх», «Мертвая голова», 6, 7, 19-я), 10-я отдельная танковая бригада, три отдельных батальона штурмовых орудий: с учетом средств усиления, всего около 332 тысяч солдат и офицеров, 4 тысячи орудий и минометов, 1622 танка и САУ[638]. Следовательно, средняя плотность немецких войск на этом участке наступления достигала 4200 солдат и офицеров, 50 орудий и минометов, 21 танк и САУ на километр фронта.

Соответственно при двукратном увеличении ширины полосы наступления, плотность пехоты, бронетехники и артиллерии на южном участке оказалась в 1,3–1,8 раза меньше, чем на северном. На основе этих оценочных данных, на участке наступления против Центрального фронта немецкому командованию теоретически удалось добиться превосходства по количеству пехоты – 1,3:1, а также по бронетанковой технике – 1,7:1. Силы сторон по артиллерии были почти равными. Фактически на участке обороны 13-й армии, где немцы наносили основной удар, за счет перераспределения фронтовых резервов плотность сил и средств советских войск была выше, чем у соседних 70-й и 48-й армий, поэтому превосходство немецкой группировки в реальности оказалось гораздо меньшим.