Опасный маскарад - Элизабет Грегг

– Сейчас, одну минуту!

Последние сомнения исчезли. Она скоро увидит Митчела!

Сорвав с гвоздя шаль, Десса выбежала за дверь.

Бен не стал просить Вилли придержать лошадей у дома Дессы, а просто спрыгнул на ходу и подбежал к двери; та была приоткрыта, и он без стука вошел.

– Десса, дорогая, я вернулся!

Ответа не последовало. Бен снова позвал, и снова тишина. Только тут он заметил, что, несмотря на вечернюю прохладу, окно, выходящее на запад, распахнуто настежь. Он подошел закрыть его и на склоне холма, сразу за городом, увидел два конных силуэта, четко вырисовывавшихся на фоне заката.

Бен готов был поклясться, что оба они женские, и что одна из всадниц – индианка.

Он сразу понял, что случилось, и разозлился не на шутку.

– Десса, как ты могла! – в отчаянии крикнул он сгущавшимся сумеркам, и его кулак едва не сломал подоконник.

Силуэты достигли вершины холма и скрылись из виду.

Всадницы двигались неспешно, и он вполне мог успеть догнать их. Бен выскочил из дома, бросился к конюшне, оседлал Красотку и помчался к холму. Недавно прошедшие дожди облегчали ему задачу: на раскисшей земле следы читались, как в открытой книге.

На вершине холма Бен остановил лошадь и стал всматриваться в даль. Впереди высилась громада Алдер-Галч – беспорядочное скопление скал, на первый взгляд неприступных, а на самом деле прорезанных настоящим лабиринтом троп и тропок, маршруты которых знали лишь немногие. И там, почти у подножия этого каменного исполина, он увидел две черные точки, медленно продвигавшиеся вперед.

Когда женщины добрались до скал, солнце уже село. С момента их отъезда из Виргиния-Сити Селия Кросс не проронила ни слова; можно было подумать, что весь свой запас слов языка бледнолицых она исчерпала, убеждая Дессу отправиться с ней. Девушка, в голове которой вертелись сотни вопросов, устала задавать их, все равно не получая ответа.

Несколько раз они останавливались, чтобы напоить лошадей и самим приложиться к ледяной воде прозрачных ручьев. Десса думала о Бене, о том, что подумает он, когда обнаружит ее исчезновение. Наверное, разозлится или даже испугается… Конечно, следовало оставить ему записку, но разве на это было время?

Затем мысли девушки перенеслись к брату. Люди всегда говорили, что они с Митчелом очень похожи – и внешне, и по складу характера, – но она-то знала, что он умнее, храбрее и добрее ее. И она никак не могла представить его себе бандитом, объявленным вне закона изгоем, что бы ни сделала с ним война. Это было просто невозможно.

После долгого пути в неудобном индейском «седле» все ее тело ныло, но она упорно следовала за Селией Кросс, уверенно лавировавшей между валунами и обломками скал. Узкая каменистая тропинка, виляя, поднималась вверх и после бесчисленных поворотов и изгибов привела их наконец в огромное, похожее на гигантский ящик ущелье.

Селия остановилась.

– Они видели нас. Они знают, что мы здесь.

Десса даже вздрогнула от неожиданности. Она полагала, что индианка никогда уже больше не заговорит.

– Откуда ты знаешь? – удивленно спросила она.

– Дозорные, – коротко ответила Кросс, взглядом указав на высившиеся над ними края ущелья.

– Но я ничего не вижу! Здесь слишком темно.

– Они слышат. Они знают.

– И что же они сделают?

– Пока ничего. Я – женщина Янка. Ты – сестра Янка. У него еще есть власть. Но скоро не будет. Мы должны успеть. Он и так слишком долго ждет.

– Я тоже, тоже слишком долго жда… – Смысл слов Селии наконец дошел до Дессы, и она едва не задохнулась: Янк?! Так Митчел и есть тот самый Янк?

Землю окутала глухая темнота, и Бен вполголоса выругался. Он не мог преследовать их ночью. Небо было затянуто тучами, и надеяться на помощь луны тоже не приходилось. Он уже не сомневался, что женщины направлялись в Алдер-Галч, но соваться туда в буквальном смысле слова на ощупь было полным безумием. Даже если бы ему чудом удалось найти лагерь Янка, он все равно не смог бы проникнуть туда незамеченным. А если его убьют или даже просто схватят, он ничем уже не сможет помочь Дессе. Правда, в последнем случае оставалась надежда, что Митчел не позволит пристрелить жениха своей сестры, но полагаться только на нее Бен не мог.

Спрятавшись от ветра за огромным валуном и закутавшись в одеяло, он погрузился в тревожный, чуткий сон.

Пока он спал, небо расчистилось и выглянула полная луна. Ее холодный серебристый свет резкими штрихами обозначил острые уступы Алдер-Галч, придавая нагромождениям камней у его подножия причудливые очертания и выделяя зловещими черными мазками теней проходы между скалами.

Словно ожидавший этого, Бен внезапно проснулся, огляделся и с благодарностью улыбнулся ночному светилу. Интуиция или даже, скорее, какое-то шестое чувство, выработавшееся в нем за долгие годы общения с дикой природой Монтаны, не подвела и на этот раз.

– Десса, любовь моя, – шепнул он, – держись, я иду к тебе.

Он свернул одеяло, приторочил его к луке седла, вскочил на Красотку и осторожно въехал под своды густых теней оплота беззакония под названием Алдер-Галч.

21

Лагерь был огромным и по размерам своим вполне мог сравниться с поселками, которые Десса видела вдоль железной дороги, когда ехала в Канзас-Сити. Правда, домов, как таковых, здесь не было: повсюду виднелись лишь палатки военного образца, грубо сколоченные навесы с плетеными стенами или в лучшем случае примитивные хибары. Мужчины сидели у костров, женщины занимались своими обычными делами, дети с криками и смехом сновали тут и там, играя в те же игры, что и их сверстники на всем белом свете. В воздухе стоял запах жарящегося мяса.

– Где он? – сразу спросила Десса, едва они спешились. – Отведи меня к нему.

Селия подозвала одного из мальчишек постарше, передала ему поводья лошадей и повела девушку через лагерь к купе чахлых деревьев, среди которых особняком стоял большой грязно-белый шатер. На них никто не обращал внимания; казалось, и сам их приезд остался незамеченным.

Внутри шатра горела лампа, и на сероватом пологе вырисовывалась размытая тень сидящего человека. Сердце девушки бешено заколотилось.

Селия откинула полог и отошла в сторону, пропуская Дессу вперед.

Ей навстречу поднялся высокий красивый мужчина с обветренным усталым лицом; под отражавшими свет керосиновой лампы глазами залегли тени, правую бровь и часть лба пересекал шрам, буйную гриву темно-каштановых волос прорезала широкая седая прядь. Да, это был он – тот человек, которого она видела на похоронах! Тогда она не поверила своей минутной догадке, просто боялась поверить, но мысли о нем с тех пор не оставляли ее, его образ являлся ей во снах и всегда оказывался тем, кем и был на самом деле, – Митчелом!