Выброшенный в другой мир 2 (СИ) - Геннадий Ищенко

— Не рано? — спросил присевший на палубу Род. — До них сотня шагов, далековато для нашего оружия.

— Кого‑нибудь да зацепят, — ответил капитан, — и расстояние быстро сокращается!

Род привстал, навел оружие на одного из людей на палубе купеческого корабля и нажал на пусковую скобу. С негромким «пуф» игла полетела в цель, а он поворотом длинного рычага опять сжал воздух в цилиндре игломета и дослал в ствол другую иглу из магазина. С правого борта стреляли три десятка матросов. Люди на палубе сотхемского корабля падали один за другим, и вскоре обстрел с их стороны прекратился.

— Потеряли двух матросов, — недовольно сказал капитан, — и еще двое ранено! Надо было использовать щиты!

— Кто же знал, что у них столько арбалетов? — оправдывался помощник. — И стреляли все, даже женщины.

На корабле союза убрал часть парусов, уравнивая скорость с «купцом». С несильным толчком корабли соприкоснулись бортами, и матросы начали поспешно скреплять их канатами.

— Всех перетаскиваете на наш корабль, — приказал капитан. — И посмотрите, что на нем может быть ценного.

— Господин капитан! — обратился к капитану один из матросов. — А как насчет женщин?

— Забирайте! — махнул рукой тот. — Только никаких забав, пока не ляжем на обратный курс. Яйца оторву!

Матросы взяли на руки красивую женщину лет тридцати и еще совсем молоденькую девчонку и унесли их в свой кубрик. Парализованных ядом мужчин тоже перенесли к себе и уложили на палубе.

— Ничего ценного на корабле нет, — доложил помощник. — В каюте купца взяли немного золота и забрали с палубы арбалеты, а весь трюм забит продовольствием. Похоже, что купец с семьей хотел куда‑то надолго уплыть. Что будем делать с его посудиной?

— Нет времени возиться! — махнул рукой капитан. — Отвязываемся и ложимся на обратный курс. А эту лохань скоро выбросит на берег.

Матросы убрали канаты и шестами дружно оттолкнулись от обреченного корабля. Послышалась команда помощника, и матросы бросились к парусам. Выполнив разворот, корабль союза двинулся домой. Плыть им предстояло долго: ветер, который позволил быстро достичь побережья Сотхема, теперь мешал, поэтому приходилось идти галсами, а это тяжелый труд для всей команды.

Ревнитель не любил терять зря время, особенно если была работа, которую необходимо выполнить. Он присел над первым пленником и нашел неглубоко воткнувшуюся иглу. Выдернув ее, он стал ждать, не обращая внимания на доносившиеся со стороны кубрика женские крики.

Глава 19

— Вас предупреждали о необходимости эвакуации? — спросил главу магистрата города Дореи командир конного полка Альбер Галиш. — Ну что вы молчите? Мне вас прямо сейчас повесить? У вас перед магистратом такое удобное дерево…

— Господин полковник! — севшим голосом сказал глава. — Никто не хочет никуда уезжать и бросать дома и имущество. Люди мне просто не верят! Одни купцы увезли свои семьи и увели корабли!

— Значит, плохо убеждали! Чтобы через две свечи в порту собрали всех жителей! И учтите, что, когда я говорил о повешении, я вас не запугивал и не шутил.

К указанному времени вся территория порта так заполнилась народом, что яблоку негде было упасть. Для полковника его солдаты выкатили несколько пустых бочек, поставили их рядом и сверху уложили сходни. Их командир забрался на получившуюся площадку и обратился к людям.

— Надеюсь, что сюда пришли все, — сказал он, стараясь говорить как можно громче, но не выкрикивать слова. — Если кто‑то из ваших соседей не смог прийти из‑за болезни или по какой другой причине, я прошу вас передать им мои слова. Попрошу не шуметь и не переговариваться, иначе меня многие не услышат. Через несколько дней на нашем побережье высадятся сто тысяч легионеров империи. Первое, что они после этого сделают, это займут порты, а их всего два — ваш и в Гонжоне. При этом население ваших городов попадет в рабство. Молодых женщин и сильных мужчин вывезут в империю, а остальных пустят под нож. Они относятся ко всем живущим за проливом, как к дикарям, и ни с кем не станут церемониться. Когда‑то предки сбежали от них сюда, теперь нашему народу бежать некуда. Армия королевства готовится к длительной и тяжелой войне. Остановить врага при высадке мы не можем. Побережье слишком обширно, и где они высадятся, мы не знаем. Нас меньше, поэтому противостоять легионам можно только на защищенных позициях. Ваши города удержать не получится, поэтому герцог Аликсан прислал нас, чтобы мы помогли вам их покинуть. Завтра в городе не должно остаться ни одного человека. Вам многое придется бросить, но ваши жизни дороже имущества. Мы пойдем вдоль побережья к Гонжону, население которого тоже нужно будет забрать с собой. Потом вас всех отведут по тракту в отдаленные города, где вы будете в безопасности. Для вас там построены лагеря. Конечно, мы не могли построить дома на такое количество людей. Герцог приказал, чтобы магистраты обеспечили жильем женщин с маленькими детьми и стариков. Для остальных построены навесы от дождя, закрытые отхожие места и кухни, которые будут вас кормить горячей пищей. Теперь несколько слов по поводу ухода. Мы купили по деревням четыре сотни возов и наняли возчиков. В городе тоже у некоторых есть транспорт или просто лошади. Мы позволим каждой семье уложить в возы небольшой мешок с вещами и туда же посадим больных и стариков. Мои солдаты пойдут с вами пешком, а на их лошадей тоже можно будет нагрузить вещи и усадить женщин с маленькими детьми. Я обращаюсь к тем, у кого есть свой транспорт, по возможности помогать соседям.

— А если мы не уйдем? — спросил какой‑то мужчина, и толпа зашумела.

— Если вы не уйдете, то тем самым нарушите наши планы борьбы с врагом. То, что вы попадете в рабство, или вас с перерезанным горлом бросят в воду — это только ваше дело. Если вам боги не дали разум, я вам его тем более не дам. Я не бог, и возможности у меня поскромней. Но вы должны знать одно. Если вы не захотите уйти, я буду обязан сжечь ваш город. Может быть, его и так сожгут моряки империи или легионеры, когда мы их будем отсюда вышвыривать вон, но мы постараемся этому помешать, и у вас будет возможность вернуться в свои дома. Если станете упорствовать, вам будет некуда возвращаться.

Этот исход полковник Галиш запомнил на всю жизнь. Столько слез, мольб и угроз в свой адрес он никогда не слышал и, наверное, больше не услышит. Конечно, возов не хватило, ни тех, которые они покупали по деревням, ни бывших в городе. Часть скарба почти все мужчины несли на спине, а у многих женщин, и даже у детей, в руках были сумки. До отправки полка Галиша герцог послал два эскадрона кавалерии, которые обеспечили пункты питания на пути в Гонжон. Вы никогда не пытались накормить толпу в пятнадцать тысяч человек? Тогда поверьте, что такое кормление — очень непростое дело. А полковнику и его людям это приходилось делать трижды в день в течение трех дней пути. В Гонжон никого не повели, а сразу же свернули на тракт. Здесь полковник узнал, что из второго порта удалось вывести только десять тысяч человек и еще восемь тысяч в нем остались. Не помогла и угроза сжечь город, здесь в нее просто не поверили.