Трагедия армянского народа. История посла Моргентау - Генри Моргентау

Наконец, пресытившись за тридцать дней грабежами, побоями, насилием и убийствами своих жертв, полицейские совсем покинули их. Через два дня на эту партию напали курды и согнали вместе всех оставшихся в живых мужчин, которых оказалось около 150 человек в возрасте от 15 до 90 лет; их сразу же увели в сторону и перебили всех до одного. Но в тот же самый день к партии, шедшей из Харберда, присоединилась другая партия из Себастии, увеличив тем самым численность каравана до 18 тысяч человек…

В течение следующих пяти дней они не видели ни кусочка хлеба и ни капли воды. «Сотни людей умерли по дороге, – говорится в отчете, – их языки стали похожими на кусочек древесного угля, и, когда через пять дней они подошли к источнику, естественно, вся партия кинулась к нему. Но здесь полицейские, преградив им путь, не дали возможности выпить хотя бы каплю воды. Они намеревались продавать воду по цене от одной до трех лир за чашку, а иногда, получив деньги, отказывались давать воду. В другом месте, где были колодцы, женщины бросались прямо в колодцы, так как не было веревки или ведра, чтобы зачерпнуть воду. Они тонули в колодцах, и, хотя их трупы оставались там, люди все же пили воду из этих колодцев… Когда эти люди, совершенно нагие, шли мимо одного арабского селения, арабы, сжалившись над ними, дали им обрывки старой одежды, чтобы они могли прикрыть свою наготу. Некоторые из высланных, у которых еще были деньги, покупали себе кое-какую одежду, но все же многие голыми прошли весь путь до города Алеппо. Бедные женщины, стыдясь своей наготы, едва могли идти: все они шли согнувшись вдвое».

На семнадцатый день эти бедные создания достигли Алеппо. Из объединенного каравана в 18 тысяч человек пункта своего назначения достигли только 150 женщин и детей. Некоторые наиболее привлекательные из оставшихся в живых стали пленницами курдов и турок, все же остальные погибли.

Я рассказал отнюдь не самые ужасные подробности, так как полное описание этих оргий садистов, жертвами которых явились армяне мужчины и женщины, никак не может быть опубликовано в каком-либо американском издании. Этот несчастный, обреченный народ ежедневно испытывал на себе все преступления, какие только может изобрести извращенный инстинкт человеческого ума, и все утонченные пытки и мучения, какие только может себе представить самое богатое воображение. Я уверен, что во всей истории человечества нет такого числа ужасающих фактов. Великие избиения и гонения, наблюдавшиеся в прошлом, кажутся почти ничтожными по сравнению со страданиями армянского народа в 1915 году. Резня альбигойцев в начале XIII века всегда считалась одним из самых печальных событий в истории. Во время этой вспышки фанатизма было убито около 60 тысяч человек. В Варфоломеевскую ночь лишилось жизни около 30 тысяч человеческих созданий. Во время «Сицилийской вечерни», которая всегда фигурирует как одна из наиболее жестоких вспышек насилия, было уничтожено 8 тысяч человек. Целые тома написаны об испанской инквизиции времен Торквемады, и все же за восемнадцать лет его пребывания у власти было казнено немногим более 8 тысяч еретиков. Возможно, что депортация армян более всего напоминает лишь одно событие – это изгнание евреев из Испании Фердинандом и Изабеллой. Согласно Прескотту, из своих домов были изгнаны и рассеяны по всей Африке и Европе 160 тысяч человек. Однако все эти гонения кажутся незначительными в сравнении со страданиями армян, среди которых было уничтожено по меньшей мере 600 тысяч, а возможно, и 1 миллион человек.

Если внести некоторые изменения в изложенное здесь об армянах, мы получили бы истории греков и сирийцев. В действительности греки были первыми жертвами националистической идеи. Я уже описывал, как за несколько месяцев до начала европейской войны османское правительство начало переселять турецкоподданных греков с побережья Малой Азии… В течение трех или четырех месяцев более 100 тысяч греков были выселены из мест, где они жили столетиями, и переселены на побережье Средиземного моря, а оттуда на греческие острова и во внутренние области страны… Возможно, вследствие того, что цивилизованный мир не протестовал против этих переселений, турки впоследствии решили применить тот же метод, но в еще больших масштабах, не только к грекам, но и к армянам, сирийцам, несторианцам и к представителям других подвластных им народов. Действительно, Бедри-бей, префект полиции Константинополя, сам рассказывал одному из моих секретарей, что они решили применить подобный метод ко всем другим народам империи…

Глава 25

Талаат объясняет, почему он депортирует армян

Это было незадолго до того, как история об армянских зверствах во всех своих ужасающих деталях достигла американского посольства. В январе и феврале начали поступать отдельные обрывочные сообщения, но в первое время считалось, что все это является продолжением беспорядков, в течение многих лет будораживших армянские провинции. Когда появились сообщения из Урумии, и Энвер, и Талаат отмахнулись от них, назвав преувеличениями. Когда же мы впервые услышали о беспорядках в Ване, они заявили, что речь идет о восстании толпы и очень скоро ситуация окажется под контролем. Теперь я понимаю, что в те первые месяцы турецкое правительство было преисполнено решимости как можно дольше держать эти факты в тайне от внешнего мира. Они хотели, чтобы Европа и Америка услышали об уничтожении армянского народа, уже когда все будет кончено. А поскольку турки в первую очередь старались держать в неведении именно Соединенные Штаты, то, обсуждая проблемы со мной и моим персоналом, они прибегали к самым беззастенчивым уклонениям и увиливаниям.

В начале апреля власти арестовали около 200 армян в Константинополе и выслали их в глубь страны. Многие из тех, кто был депортирован в те дни, являлись видными деятелями социальной и финансовой сфер, образования и промышленности. Большую часть этих людей я знал и потому живо интересовался их судьбами. Но когда я заговорил о них с Талаатом, он ответил, что правительство действовало в порядке самозащиты. Армяне в Ване показали себя активными бунтовщиками. Было известно, что высланные жители Константинополя вели переписку с русскими, и имелись все основания опасаться, что они начнут восстание против центрального правительства. Поэтому самым безопасным планом представлялась отправка их в Ангору и другие города внутри страны. Талаат категорически отрицал, что это часть некоего общего плана освобождения города от армянского населения, и утверждал, что основную часть армян в Константинополе никто не побеспокоит.

Только вскоре из внутренних частей страны стали приходить весьма специфические и чрезвычайно тревожные сообщения. Вывод флота союзников из Дарданелл положил начало резкому изменению обстановки. И до тех пор существовали многочисленные признаки того, что в армянских провинциях не все хорошо. Когда же стало совершенно ясно, что традиционные друзья армян – англичане, французы и русские – не смогут прийти им на помощь, маски были сброшены. В апреле меня неожиданно лишили привилегии использования шифра для связи с американскими консулами. Письма начали подвергаться жесточайшей цензуре. Такие меры могли означать только одно: в Малой Азии происходило то, что власти были намерены любой ценой скрыть. Но в этом они не преуспели. Несмотря на всяческие препятствия, чинимые путешественникам, некоторые американцы, главным образом миссионеры, проникали в запретные районы. Потом они часами сидели в моем кабинете и, не в силах сдержать слезы, рассказывали об ужасах, через которые им довелось пройти. Некоторых из этих людей, и мужчин и женщин, сцены, которым они стали свидетелями, довели до нервного расстройства. Во многих случаях они привозили с собой письма от американских консулов, подтверждавшие самое страшное из их рассказов и добавлявшие еще множество непечатных подробностей. Сущность всех этих сообщений из первых рук заключалась в следующем: крайняя жестокость и злодейство турок, постоянно проявлявшиеся на протяжении веков, на этот раз превзошли себя. Мне сказали, что существовала только одна надежда спасти почти 2 миллиона человек от кровавой расправы и голода – это моральный авторитет Соединенных Штатов. Люди обреченной нации объявили, что, если американский посол не сможет остановить турок, весь армянский народ исчезнет. Причем ко мне обращались не только американские и канадские миссионеры. О вмешательстве меня просили даже их немецкие коллеги. Они подтвердили все самое плохое из того, что я уже слышал, причем не скупились на упреки своей собственной стране. Они не скрывали унижения, которое испытывали, будучи немцами, из-за того, что их страна выступала союзником людей, способных творить такие неслыханные зверства. Тем не менее они достаточно хорошо понимали немецкую политику и не сомневались: Германия не станет вмешиваться. Они говорили, что ждать помощи от кайзера нет смысла. Америка должна остановить массовые убийства, или они будут продолжаться.