САМОЗВАНЕЦ - Даниил Аксенов

- Паника в рядах ишибов? - удивился король. Для него это сочетание слов было необычным. - А сколько сейчас у нас вообще великих ишибов?

- Осталось двенадцать.

- Двенадцать?! - опять вскричал король. - Почему так мало?!

- Четверо убиты, - ответил Раун. - Еще троих забрал Каретт.

- Как забрал? Зачем забрал? Куда забрал?

- Лечиться, - ответил Ненор. Если бы в эту минуту Комен слушал разговор, то сам подивился бы своей прозорливости.

- Они больны? - изумился король. - Великие ишибы больны?

- Нет, твое величество, заболел сам глава рода Кареттов, далл Еар, - пояснил Раун. - Да так серьезно, что никто ему не может помочь. Великие ишибы втроем кое-как поддерживают его жизнь.

Слух о методе, примененном для излечения Маэта, докатился до стен Парма гораздо быстрее, чем наступающая армия. Ишибы быстро поняли суть нового метода и взяли его на вооружение. Комен правильно догадался, как именно поступит его отец. Но все же не учел скорость распространения слухов.

Миэльс нахмурился. Что-то ускользало от его понимания. Шел штурм столицы, на счету был каждый ишиб, и в это время Еар Каретт заболевает загадочной болезнью, для лечения которой требуется целых три великих ишиба.

- Чушь какая-то, - неуверенно пробормотал он.

Раун и Зетен считали точно так же. Хоть в этом вопросе они были солидарны с королем.

- Мы пытались переубедить его, - ответил Толер, - но он даже не пожелал нас принять. Сказал, что слишком плохо себя чувствует. Что мы можем сделать?

Действительно, они ничего сделать не могли. По какой-то причине, о которой не знали даже ближайшие советники короля, главам четырех семейств было позволено многое. Почти все.

- А вы не пробовали привлекать ишибов, которые сохраняют нейтралитет? - поинтересовался Миэльс.

Раун горестно вздохнул:

- Пробовали. Парет, например, сказал нам, что непременно поможет, когда закончит важную работу с каким-то цветком.

- Когда же он ее закончит? - поинтересовался король.

- Года через три, по его словам, не раньше, - ответил Толер.

- Неслыханно, - прошептал король. - Какая наглость! Призвать бы мерзавца к ответу…

Впрочем, даже для короля такое оставалось лишь в области мечтаний. Парет был величайшим из ишибов и, окруженный учениками, представлял из себя реальную силу. Даже если королю и удалось бы каким-то образом наказать дерзкого, то не факт, что другие независимые ишибы стерпели бы это. А их было немало.

Миэльс надолго замолчал. Он нервно ходил, меряя комнату небольшими шажками. Подошел к окну, потом к двери, снова к окну…

- Что же нам делать? - спросил он наконец.

Раун и Зетен ждали этого вопроса. Долго ждали. Многие годы. Все это время им приходилось влиять на своего своенравного и упрямого монарха исподтишка, очень мягко и осторожно. И то не всегда получалось, потому что Миэльс имел собственное суждение по каждому вопросу. А потом последовательно претворял свою идею в жизнь. Чаще всего точка зрения монарха базировалась на том, что первое взбредет в его венценосную голову.

Оба советника подобрались. Впервые за все время Миэльс поинтересовался их мнением.

- Продолжать обороняться, но одновременно контратаковать, - ответил Толер.

Ненор кивнул.

- У нас еще достаточно солдат и ишибов, чтобы нанести существенный вред армии самозванца. А лучше всего - уничтожить ее обоз. Я слышал, что у них там есть, чем поживиться.

- Еще можно попробовать заручиться поддержкой Томола и Кманта, наших недавних противников, - добавил Зетен. - Если нам удастся убедить их, что к трону рвется именно самозванец, то они окажут помощь.

- А что они попросят взамен? - насторожился Миэльс.

- Что бы ни попросили, твое величество, лучше с ними согласиться, - сказал Толер. - Так мы потеряем лишь что-то малое, а в противном случае можем потерять все.

- Как все? - не понял король. - Ты хочешь сказать, что мы не сможем победить в схватке с самозванцем?

Что-то в голосе Миэльса насторожило Толера.

- Конечно, мы победим! - воскликнул он, пытаясь придать своему голосу уверенность. - Но есть, есть небольшой шанс… очень маленький, что нам сильно не повезет. В этом случае помощь союзников будет неоценима.

- Ладно. Поговорим с ними, - нехотя согласился король. - Однако пусть на многое не рассчитывают.

Миэльс и его советники даже не подозревали, что с Томолом и Кмантом уже велись переговоры от имени Ранига. И эти переговоры блестяще провели Михаил и Иашт.

После первого дня штурма, когда принц хотел отвести солдат от стен Парма в направлении приближавшегося обоза, один из постов доложил, что задержаны странные личности в сопровождении охраны. Эти личности направлялись в столицу и очень удивились, узнав, что она в осаде. Их было двое - тагга Кепат Ицук и уру Дыкон Бурен. Послы Томола и Кманта.

- Интересно, - сказал Ферен, - что будем с ними делать? С формальной точки зрения, между нашими странами мир. Отпустим?

- Зачем же? - произнес Комен. - Им можно найти применение. Уверен, что его высочество размышляет как раз об этом. Посмотри на его сосредоточенное лицо.

Михаил действительно усиленно думал, как можно использовать пленников. И мысли приходили в голову разные. Начиная с того, чтобы убедить их ни в коем случае не оказывать поддержки Миэльсу, и заканчивая тем, чтобы оказать помощь ему, принцу.

- Так что, твое высочество, - спросил Ронел, - привести их? Неудобно все-таки: такие важные персоны, а находятся с солдатами.

Ферен-старший всегда и во всем следовал устоявшимся традициям.

- Пойди и поговори с ними минут десять. А потом веди сюда. Будем вместе допрашивать пленного. Да, и подайте мне мой сундучок.

Принц носил этот сундучок с собой почти всегда с тех пор, как приобрел его еще в Зарре. Разумеется, он не всегда сам держал его в руках, но, как правило, отдавал одному из доверенных лиц, находившихся поблизости.

- Какого пленного? - удивился Ронел. - У нас не пленный, а пленные. Их двое и еще охрана.

- Нет, ты не совсем меня понял, - сказал Михаил. - Послы Томола и Кманта - наши гости. А пленный у нас один. Вот он стоит.

- Где?

- Вот же. Наш пленный - Иашт.

Все присутствующие воззрились на принца. Особенно удивлен был сам Иашт.

- Почему это я пленный? - спросил он.

- Ты не просто пленный, - ответил Михаил, - а очень ценный пленный. Захваченный недавно. Приближенный Миэльса. Который в курсе всех его планов. Несущий с собой важное письмо к императору Фегрида.

На подвижном лице ишиба удивление начало медленно сменяться пониманием.

Принц покопался в сундучке, выуживая нужный свиток. Скажем прямо, излишне любознательный человек, заглянувший в этот сундук, был бы удивлен не только обилием свитков, хранящихся там, но также их содержанием. То, что утверждалось в одном свитке, нередко полностью опровергалось в другом. Михаил заготовил тексты почти на все случаи жизни. Эти тексты были заботливо скреплены личной печатью ти короля Миэльса.

- Так что ступай, Ферен. Конечно, не обманывай их, не нужно лгать. Скажи, что принц приглашает к себе. И что у принца есть пленный. Это будет абсолютной правдой: раз я назвал Иашта пленным, значит, он им и является.

Ронел удалился, ошарашенно покачивая головой. Он еще не до конца понял, что затевается. Не поняли этого и многие другие. А вот Иашт, Комен и Йонер догадались очень быстро. Они улыбались.

- Так в чем я должен признаваться? - поинтересовался Иашт.

- Во-первых, что Миэльс испытывает к тебе глубокое доверие и делится всеми планами. А во-вторых, что он собирается после того, как покончит со мной, законным принцем, разорвать мирный договор с Томолом и Кмантом. А в-третьих, и это главное, за тебя много скажет вот этот свиток. В нем уважаемый всеми нами Миэльс предлагает совершенно бесстыдную сделку императору Фегрида. Как нехорошо с его стороны.

- Примерно так я и думал, - улыбнулся командир ишибов-разведчиков.

Очень трудно сказать, о чем подумали остальные приближенные принца, но Иашт уже точно знал, что Михаил располагает возможностью подделывать отпечатки истинной ти. Кого-нибудь другого это могло навести на мысль о том, что таланты принца этим не ограничиваются, а также о том, что с такими способностями любой может попробовать выдать себя за кого угодно. Но Иашт так не думал. Когда он узнал, что принц собирается отменять рабство, то это решило все. Ишибу стало безразлично и происхождение претендента на престол, и его странный аб, и необычное поведение. Политические воззрения принца и отношение к своим соратникам полностью оправдывали его в глазах Иашта. Ишиб был простым человеком, рожденным невольницей, и получившим дворянство лишь благодаря своему абу. Дворянская честь, голубая кровь и тому подобное представлялись ему не более чем предрассудками.

Когда задержанные послы прибыли, Иашт уже примерно представлял себе, что и как будет говорить.

Тагга Кепат Ицук, представитель Томола, был солидным мужчиной среднего роста. Его отличало красное, до багровости, испитое лицо, из-за чего он иногда даже пользовался пудрой, чтобы скрыть сей дефект внешности.