Средневековый роман и повесть - Кристьен де Труа

Погибла честь, почет утрачен,Твой жребий, как могила, мрачен…Понять не можешь, в чем тут суть?Скажу. Но уж не обессудь.Хочу, чтоб все узнали:Здесь дело в Парцифале,Которому ты так мирволишь!А он ведь негодяй всего лишь!Им Красный Итер был убит.Сей грех еще не позабыт:Все плачут о достойном муже…Но грех он совершил похуже!..»…И к валезийцу подскакав,Сказала: «Низок и лукавВаш нрав и темен разум.Красавцем ясноглазымПосмели вы придти сюда.Меж тем от вас ‑ одна беда.Я всем чудовищем кажусь,Но лишь одним сейчас горжусь,Что с вами мы не схожи.Мы не одно и то же!Вы сердцем, вы душой урод!..Пошто трусливо смолк ваш рот?Иль требуют сокрытьяИзвестные событья?..Скажите, рыцарь: как же так?Вам скорбный встретился Рыбак,Несчастием томимый…А вы? Промчались мимо!В ту приснопамятную ночьЛишь вы могли ему помочь,Но вас не занималаЧужая боль нимало…(До чьей‑то скорби снизойти?!Куда там! Мне не по пути!Того печаль изъела?Но мне‑то что за дело?!)Вы даже не раскрыли рта!..Но бог вам разомкнет устаИ вырвет, вырвет ваш языкЗа тот невыкрикпутый крикПростого состраданья!И нет вам оправданьяНи в этом мире и ни в том.Вписали огненным перстомВас в некий страшный свитокДля предстоящих пытокКипенья в адовой смоле,В геенне!.. Но и на землеПощады вам не будет!Вас и земля осудит!И проклянет вас этот круг,В который вы попали вдруг:Едва узнают, кто вы,Все будут к вам суровы…Вы честь мужскую оскорбили,Свое достоинство сгубили,Род опозорили людской…Верьте, лекарь никакойВас не спасет от душевной хвори,И жизнь свою вы проживете в горе.Да понимаете ли вы сами,Что значит грех, совершенный вами,О бессердечный Парцифаль?Пред вами пронесли Грааль,Среди разубранного залаПред вами кровь с копья стекала!..Узрев редчайшее из див,Вы смолкли, даже не спросив,Что все бы это означало…Бессмертье вас бы увенчало,Мир вас бы к звездам превознес,Задай вы хоть один вопрос!Словцо хотя бы обронитеТам, в Мунсальвеше!.. В ТабронитеВеликой славы и наградВаш пестрый удостоен брат.Сбылись желанья Фейрефица…Но с Мунсальвешем ли сравнитсяАрабов город Табронит?(Всевышний пусть оборонитПрестол достойнейшего брата!)А вы, исчадие разврата,Преступно пали до того,Что господина моегоМеч, вам врученный, осквернили!О, господи! Да вы верны лиХотя бы памяти отца,Высокочтимого бойца?Он, кто анжуйцем назывался,Ах, как бы он сейчас терзался,О вашей низости узнав!Он, тот, чей благородный нравБыл рыцарству всему известен,Не вынес бы, что столь бесчестенЕго, им порожденный, сын!..Да что там! Разве он одинТерзался бы? О нем горюя,Сейчас в огне сама горю яИ гибну в дьявольском огне!Всех жальче Герцелойду мне!..»И Кундри в непомерной мукеСтенала, и ломала руки,И слезы горькие лила:Святая Верность ее вела.(А Верность это ‑ та же Сила!..)И Кундри рыцарей спросила:«Остался ли еще средь васБоец, кто рвется в этот час,Душою не лукавя,К Любви и к Бранной Славе?Кто не забыл, что значит Честь?..Так знайте: в мире замок есть,Который скрыт от глаз людей.Зовется он Шатель Марвей.{223}Четыреста прекрасных девНа службе там у четырех королев.И все четыре королевыЕще прекрасней, чем их девы…В Шатель Марвей тому почет,Кого Любовь к себе влечет,Кто одержим влеченьемК высоким приключеньям.Надеюсь, что, хоть и не без труда,Сегодня еще попаду туда!..»И, ни к кому не обратившись,Ни с кем из рыцарей не простившись,Печальная дева умчалась одна.Потом вдруг на миг обернулась онаИ уже безо всякой угрозыВоскликнула сквозь слезы:«Обитель скорби Мунсальвеш!Твой дивный избавитель где ж?В беде ли тебя он оставитИли спасет да избавит?..»Речь мудрой девы безобразной,Как видим, не была бессвязной…А что наш валезиец? ОнУбит, раздавлен, заклеймен!Он знает: справедлива кара!..…Очнувшись первой, КуневараУжасно зарыдала вдруг:Ее спаситель, верный друг,Всегда ведомый чувством долга,Столь незаслуженно оболган!Прошло рыданье среди дам,И счету не было слезам……Умчалась Кундри… Но мгновенноЯвился, как бы ей на смену,Какой‑то рыцарь… Ах! ОгнемПылала мантия на немИ на коне сверкали бляхи…В оцепененье, в горе, в страхеОн застает Артуров круг…Такой же след душевных мукЛицо красавца отражало…Невыносимой обиды жалоВ младое сердце его впилосьИ все отныне в нем сплелось:Отвага с горем, страсть с тоскою.Он тяжкий меч вздымал рукоюИ вдруг взревел, как ураган:«Где здесь Артур? Кто здесь Гаван?!»…Рыдали дамы безутешно…Тут кто‑то из пажей поспешноЕму обоих показал.«Храни вас боже! ‑ гость сказал.Всем вам привет свой посылаю.Но одного найти желаюСредь вас, кто станет мне врагом,Кто в озлоблении слепомНавек меня возненавидит!Я знаю, кто он. Пусть он выйдетВперед! Его зовут Гаван!..Святой обет мной богу данВеликое свершить отмщенье!О, неподвластна укрощеньюМеня терзающая боль!Мой повелитель, мой корольГаваном мерзостно заколот!Он столь коварен, сколь и молод!Без всяких видимых причинУбит мой князь, мой господин,Брат моего отца!.. При этомГаван с притворным шел приветомК нему… И в грудь ему вонзилСвое копье что было сил…О, вот он, поцелуй иудин!Убийца низкий! Ты подсуденНеумолимому суду!Так выйди! Я ответа жду,Чтобы отмстить тебе жестоко!Да! Зуб за зуб! За око ‑ око!И смерть за смерть!.. Не быть в долгу!Но, впрочем, может быть, я лгу,Безвинного черня наветом?!Что ж! Громко заяви об этом,Свою невинность докажи,Меня же смертью накажиНа предначертанном турнире.Вдвоем нам тесно в этом мире,И должен пасть один из нас!..Ответствуй же!.. Но не сейчас…Турнир во граде Шанпфанцуне,{224}В стране великой Аскалуне,Назначен через две недели!Ну, что ж. Сойдемся в ратном деле.Готов, как видишь, подождать,Пока тебе придется датьОтвет достаточно подробный!..О, я противник брани злобнойИ не для ругани сюдаПришел… Я требую суда,Который кровью все решит!Пускай господь свой суд свершит:Иль чью‑то жизнь он остановит,Иль чью‑то честь он восстановит!..»…Король Артур сперва молчал,Сначала он не отвечал,Потом промолвил: «Рыцарь сейЛюбимый сын сестры моей.Когда Гаван бы в битве пал,То за него бы я предсталВ Шанпфанцуне пред судом,Которого мы с болью ждем.Однако мой племянник живИ сам услышал твой призыв.И сможет сам держать ответ.Посмотрим: прав ты или нет?Но одного я не пойму:Такое бросивши емуУжаснейшее обвинение,Ты не имеешь тем не менееНеобходимых доказательств,А только ‑ несколько ругательств!Гореть ты будешь со стыдаПо завершении суда!..»…Вот что сказал король Артур…Тут юный, гордый Беакур{225}(Он братом был Гавану)Вскричал: «Я грудью встануВ бою за брата моего!И на судилище егоЯ представлять желаю!И жаждой действия пылаю!»Хоть на слова Гаван был скуп,Он рек: «Я не настолько глуп,Чтоб просьбу выполнить твою.Сам за себя я постоюИ род наш не унижу.Но, честно говоря, не вижуПричин для поединка.Однако всякая заминкаНеверно будет понята.Так пусть господня добротаНи в чем нас не покинет.Считайте: вызов принят!..»Но Беакур все не сдавался…Все своего он добивался…И хмурый гость сказал тогда:«О высокие дамы и господа!Его не имею я чести знатьИ вызов не смею его принять,Вражды не чувствуя к нему.Он ‑ это видно по всемуСилен, отважен, прекрасен собой,Властен, верностью движим святой.{226}Так пусть он вложит в ножны меч,Чтоб доблести сии сберечьДля боле подходящихВстреч, еще предстоящих.А я, чье имя вам досельНеведомо, ‑ князь Кингримурсель,Хочу сражаться лишь с однимГаваном!.. Всем же остальнымЖелаю процветаньяИ мира!.. Испытанья,Судьбой назначенного, жду!..Призвав виновного к суду,Обязан я заметить,Что мы готовы встретитьС почетом рыцарским егоВ столице дяди моего(Коль он прибыть туда согласен).Никто не будет ему опасен,Его поступку вопреки.И только от моей рукиПадет он, мной наказан.Я высшей клятвой связан!..»Все словно бы оцепенели,Услышав речь Кингримурселя.Известно было это имя!Делами славен боевыми,Сей рыцарь так мечом владел,Что равных в мире не имел…Все трепетали за Гавана…А князь, явившийся незвано,Уже успел сокрыться с глаз…Но мы продолжим свой рассказ.…От Кундри рыцари узналиПодробности о Парцифале:Как валезийца величатьИ кто его отец и мать…Еще не поглотила ЛетаВ ту пору имя Гамурета.Иной с ним вместе воевал,Иной в Канвалуа бывал,Иной, кто нынче стар годами.Еще служил Прекрасной ДамеАнфлисе Несравненной, той,Что куртуазии святойАнжуйца первой обучала…И всех, конечно, огорчалаОбида, что в порыве зла,Герою Кундри нанесла……У каждого ‑ своя обида.Ну, разве короля КламидаОднажды не обидел рокИ не был мир к нему жесток?Нет, Парцифаля и ГаванаВовек не жгла такая рана,Которая Кламида жгла:Душа в тоске изнемогла,И несть конца его печалям…И вот с героем ПарцифалемКороль вступает в разговор:«Когда б дары Кавказских юрИли земель арабских клады,Монет златые водопадыИ все сокровища ГрааляВы в самом деле потеряли,Все было б меньше той потери,Что я изведал в Пельрапере,Когда, разбив меня в бою,Вы радость отняли мою.И вот я состою отнынеПри Куневаре… Для княгиниЯ только жалкий пленник ваш…О, тяжелейшей из пропажВ ничтожнейшее возмещепьеПрошу мне даровать прощенье,А Куневаре дать понять,Что стоит от меня принятьМою любовь, а также рукуВ вознаграждение за муку,Что столько времени терплю…»«Ну, что ж… Я так и поступлю,Чтоб вы хоть чуточку воспряли.Ведь та, кого вы потеряли,Теперь ‑ моя Кондвирамур!..»…Гиневра и король Артур,Рыцари и сенешалиКламида утешали,И Куневара его понялаЛюбовь и руку его приняла.И он, списхожденьем ее покоренный,Ее главу увенчал короной…. .. .Герой Парцифаль промолвил так:«Душу мою застилает мрак.Вот здесь я стою перед вамиИ выразить не могу словами,Какой измучен я тоской…Не нужно радости мне людской,И я назад к вам не приду,Пока Грааль вновь не найду…Я сознаю, в чем я виновен:Был непомерно хладнокровен.Мне быть не может оправданья,Поскольку выше состраданьяЗаконы вежества поставил!И ради соблюденья правилМолчал перед лицом несчастья,Ничем не выразив участьяАнфортасу, кому в ту ночьЯ мог, обязан был помочь!..Вопрос с моих не сорвался губПотому, что молод я был и глуп,Но совестью клянусь моею,Что возмужаю, поумнеюИ подвиг свой святой свершу!..Теперь прощайте!.. Я спешу!..»…Удерживать его не стали.Вокруг несчастного стоялиВ печали дамы и мужи.И рек Артур: «Не откажиМне в для меня священном праве:Опорой быть твоей державеСоюзником твоей жопыВ час мира, как и в час войны!..»…Мой господин Гаван сердечноПоцеловал его: «Конечно,Друг Парцифаль, в таком путиОт поединков не уйти,От испытаний в жаркой схватке…Но верю: будет все в порядке.Бог милостив, хотя и строг…»«Бог?! Бог?! Но что такое ‑ Бог?!Воскликнул валезиец гневно.Не наши ль судьбы так плачевны,Чтоб мы не поняли того,Сколь бесполезна власть его,Сколь слаб и немощен всевышний!..Служить ему? Нет! Труд излишний!Я верен был ему и предан,И я обманут им и предан.Кто на него усердье тратит,Тому он ненавистью платит.Я ненависть его приму,Но боле ‑ не служу ему!..О, есть иной предмет служенья!..Эх, друг Гаван! В разгар сраженьяНа помощь бога не зови.Взывай к спасительной Любви,Хранительнице нашей верной!Прощай, мой друг нелицемерный,И да храпит тебя Любовь!..Кто знает, свидимся ли вновь?..». .Так в этот день они расстались…Но если бы вы попытались,Прервав повествованья нить,Мою историю сравнитьСо множеством других историй(Пускай занятных, я не спорю),Вы б поступили опрометчиво…Охоты нет, так слушать нечего!Но кто охоч до песен ратных,Тот о почти невероятныхУзнает подвигах от нас…Вперед наш движется рассказО похожденьях ПарцифаляНаследника Грааля…. .. .

Теперь поведать вам намеренО юном рыцаре, кто веренИ совести и долгуИ, видимо, надолгоВниманье ваше привлечет…За что ж ему такой почет?Скрывать от вас не стану,Что к славному ГавануОтныне обращен мой взорИ что до некоторых пор,Пока Гавана повесть тянется,Наш Парцифаль в тени останется,Чтоб снова выступить вперед,Когда придет его черед.При этом извещаю,Что труд свой посвящаюОтнюдь не одному герою,Как это делают порою,Подняв героя до небес,Чтоб пущий вызвать интересК избраннику поэта…Хочу, чтоб повесть этаПредставила бы вашим взглядамВсех, кто идет с героем рядом,Кто им любим иль нелюбим,Всех, кто под ним или над ним…. .Итак, с Артуром он распрощался.(Король со свитой возвращалсяВ столицу, в Нант… Достойный кругНа время разомкнулся вдруг,Чтоб вновь когда‑нибудь сомкнутьсяДля тех, кому суждено вернуться…)Гавана ждал Кингримурсель.И вот уж несколько недель(Скажу: не менее пяти)Гаван находится в пути…В панцирь облачен блестящий,Он долго едет темной чащей,Сопровождаемый своейДружиною богатырей.Средь зарослей густых полянаКак бы легла к ногам Гавана,А на поляне той ‑ бугор.Гаван летит во весь опор,Чтобы, взобравшись на вершину,Узреть нежданную картинуИздалека ее видать:Идет бесчисленная рать,Вся ей заполнена дорога…Но в сердце рыцаря тревогаДолжна отвагу пробудить:Не отступать, а победить!..Сидит Гаван, могучий духом,На Грингульесе красноухом.Откуда взялся этот конь,Что весь пылает, как огонь?Из Мунсальвеша!.. Да! Поверьте!..Ужасной, но геройской смертьюОднажды некий рыцарь пал,А конь к Орилусу попал,Затем подарен был Гавану…Подробнее сейчас не стануРассказывать про это чудо.Придется вам терпеть, покудаВсе не раскроет Треврицент.(Настанет и такой момент…). .…А рать все двигалась… БлисталиДоспехи, шлемы… Трепетали,Наверно, тысячи флажков.Стучали тысячи подков.Шли тысячи животных вьючных(В походах с нами неразлучных).Тянулись тысячи подвод…Кто ж это двинулся в поход?..…Дошло до нашего бретанца,Что это ‑ войско Мелианца,Могущественного короля.Лиц ‑ благодатная земляЕму принадлежала…Однако войску надлежалоВзять крепость грозную ‑ Барош…Такую просто не возьмешь!И нелегко за штурм приняться:Липпаут{227} умел обороняться!..Он Мелианца ленник был,Но Мелианца он любилИ пестовал когда‑то,Как своего меньшого брата.Все сделал он, что обещал…(Король усопший завещал,И это слышал исповедник,Чтоб юный Мелианц, наследник.Был взят на воспитанье в домТого, о ком мы речь ведем:Липпаута, верного вассала…)У князя в доме подрасталоДве дочки. Звали дочерейОбийе и Обилот… ДобрейИ чище их едва лиВ окрестных княжествах знавали.Но, как ни странно молвить, злоИз‑за любви произошло:Любовь Раздору послужила!..Обийе приворожилаК себе младого короля.О снисхождении моля,Он на коленях перед ней:«Обийе, внемли мольбе моейИ на любовь ответь любовью!..»Она не повела и бровьюИ строго отвечала:«Должны вы заслужить сначалаПраво на любовь мою!..Еще вы не были в боюИ не дрались пока ни разу!..»К столь дерзновенному отказуКороль был вовсе не готов.И, сам не свой от этих слов,Во гневе он проговорил:«Тебя отец подговорилУнизить государя!Готовься к страшной каре!..Перечить смеешь королю?!Да я вас всех переколюИ всех вас уничтожу,Со всех сдеру с вас кожу!..»(Затмение нашло лиНа короля от сердечной боли,Иль тут крутой сказался нрав,Иль, вдруг рассудок потеряв,Он просто разразился бранью?..Коль верить древнему преданью,Тут было все… Но сей рассказДошел не полностью до нас,А также до ГаванаОт некоего мальчугана,Пажа из свиты Мелианца,Который, встретив чужестранца,Поведал рыцарю о том,Что мы сейчас передаем…)…Итак, король стремится к бою!Что с девою младою?Что с добрым князем стало?Униженный немало,Липпаут сказал: «Я только ленник,Но не предатель, не изменник.Пусть Рыцарский решит совет,Виновен в чем я или нет?..»При этом всем добавить надо,Что снисхожденья и пощадыУ Мелианца он просил…Но тот, однако, закусил,Как говорится, удила!..У князя все‑таки былаТогда еще одна возможность:Ум проявив и осторожность,Взять короля младого в плен…Однако юный сюзеренБыл в этом доме как бы гостем.А рыцари гостям и гостьямПрислуживают, но не мстятЗакон, что и поныне свят!..Но Мелианц не унимался…Однажды ночью он поднялся,Чтобы со свитою, тайком,Покинуть навсегда тот дом,Где он был, в сущности, воспитан…И вот теперь войскам велит онСию обитель штурмом взять,Чтобы жестоко наказатьТех, кто служил его короне!..Однако к стойкой оборонеБыл князь Липпаут готов вполне:Да! Он был вскормлен на войне!..…Вот что узнал Гаван об этомСобытье (под большим секретом)…Осталось только выбиратьЧью в споре сторону принять?Обязан в битву он ввязаться,Чтобы глупцом не показаться,Чтоб трусом не сочли его!..Но если драться, то за кого?Где большей славы он добьется?Где больших почестей дождется?..Какой себе ты хочешь доли,Сам выбирай по доброй воле.С кем будешь? За кого пойдешь?..…Гаван отправился в Барош…Но, боже правый, не посетуй!Гаван решил ни той, ни этойНе держаться стороны,Попав в водоворот войны…Он за себя еще не бился,Не зря он в Шанпфанцун стремился,Где от высокого судаОн ждал сейчас, как никогда,Погибели или почета……Сквозь неприступные воротаОн въехал в город… Долгий путьОтмерен был… ПередохнутьГаван под липою тенистойРешил, предвидя путь тернистыйТам, в аскалунской стороне!..Меж тем на крепостной стенеКнягиня с дочерьми стоялаИ вдруг Гавана увидалаПод липою, в густой тени.«Обийе, прошу тебя, взгляни!К нам рыцарь прибыл на подмогу,Благодаренье богу!..»Обийе как рассмеется:«Где рыцарь?! Мне сдается,Не рыцарь это, а купец!..»«О, помолчи же, наконец,Сказала Обилот в ответ.(Сестрице было десять лет,Но не по возрасту онаБыла пытлива и умна.)Взгляни на шлем его блестящий!Он рыцарь! Рыцарь настоящий!И на торговца не похож!Взгляни, как он собой хорош,Как молод, как прекрасен.И коли он согласенСтать верным рыцарем моим,Навек он будет мной любим,Чудесный мой избранник!..»(Все это слышит странник,Не подает лишь видуИ не таит обиду.)«Твой злой язык, имей в виду,Уже навлек на нас беду!Сражен твоим отказом,Король утратил разум!..Идет прекрасный рыцарь к нам!..»«Смешно внимать твоим словам!Ты посмотри, сколь гадкиПриезжего повадки:Разлегся около дворца!..Мать, повели прогнать купца!Во что бы то ни сталоХочу, чтоб ты к нему пажа послала!..»Пусть детский спор похож на шалость,Княгиня старая вмешалась:«Не станем время тратить даром!Коли он прибыл к нам с товаром,Товар его приобретем,И пусть идет своим путем!..Но если рыцарь он, которыйНам смог бы послужить опоройСреди нам всем грозящих бед,Ему почтение и привет!..»Промолвив это, госпожаТотчас направила пажа,Своего питомца,Проведать незнакомца…(Хочу заметить: у ГаванаБыла надежная охранаДружина доблестных бойцов…Нередко, впрочем, и купцовДружинники сопровождают…И ‑ кто он? ‑ неспроста гадаютСейчас княгиня и княжны:Им доказательства нужны!..). .. .И вот, представ перед Гаваном,Паж (под предлогом крайне странным)Героя должен был спросить:«Нельзя ль у вас коней купить?..»Но, слава богу, устрашился,Лезть с вопросом не решился,Младого рыцаря узрев:Того душил безмерный гнев,И в озлобленье крикнул он:«Мальчишка! Убирайся вонИль хочешь ‑ ребра пересчитаю!..»(Гаван был прав, я так считаю…). .. .По возвращении гонцаПросит Обийе отцаПришельца в крепость залучить,Чтобы в темницу заключить…. .Липпаут Гавана к себе призвалИ в полмгновения узнал,Что это вовсе не купец,А рыцарь!.. Так пришел конецДосадным недоразуменьям.Лнппаут воскликнул: «ПровиденьемВы, рыцарь, посланы сюда!..Надеюсь, боле никогдаПодобное не приключится…Коль вам угодно отличитьсяВ моем строю, я буду рад!..О нет, не просто друг! Здесь ‑ братСейчас стоит пред вамиИ просит со слезамиПомочь, хоть я не побежден…Но враг сильней, я убежден.И вы бесконечно меня обяжете,Если мне помощь свою окажете!..»И доблестный Гаван сказал:«О, вам бы никогда я не отказал!И я готов к любому бою.Но только рисковать собоюПока не смею!.. Не могу!..Я у самой судьбы в долгу.Мне бой особый предназначен,Только этим я озадачен.Навет я должен отмести!Затем и нахожусь в пути!..»Липпаут сказал: «Не для себя,А дочерей своих любя,В которых я души не чаю,Я эту крепость защищаю!..Великий бог мне не дал сына.Но сделать сыном господина,Вопреки дочерней воле,Я не могу! И не позволю!Дочь за него я не отдам!..»«Так пусть господь поможет вам!..»И снова князь героя началПросить о поддержке, чем озадачилОтважного отпрыска Лота…Ему ли не охотаСойтись с врагом? Он весь горит!И вот он князю говорит:«Все взвесив, позже вам отвечу…»…И вдруг бежит навстречуГавану, чей родитель Лот,Прекраснейшая ОбилотИ что‑то робко произносит…Она героя в гости просит!..Так он побрел за ней вослед,За девочкою в десять лет.К прелестному ребенкуЗашел он в комнатенкуИ, как бы ослепленный,Стоял коленопреклоненный…И девочка ему открылась:«Мне говорить не приходилосьЕще с мужчиной ни с одним,Разве что с отцом моим…Надеюсь, вы без осужденьяМои воспримете рассужденьяИ не поставите мне в укорНедолгий этот разговор…Моя наставница, бывало,Вершиной духа называлаЧеловеческую речь.Но чувством меры пренебречьЯ не хочу и краткоВсе изложу вам, без остатка…Как я вас благодарю:Когда я с вами говорю,Я говорю с собою,Вот что я вам открою…Затем скажу вам, не тая,Что я ‑ есмь вы, а вы ‑ есмь я!..Я ‑ девочка, вы ‑ муж и витязь,Но именем моим зовитесь,Поскольку с вами мы ‑ одно.Мне это ведомо было давно.Коль это не противно вам,Я всю вам любовь свою отдам,И мне служить вы будете,А славу себе добудете!..Меньшая княжеская дочь,Молю вас отцу моему помочь,Молю вас, как любимого,Врага, досель неодолимого,Разбить, не ведая пощады,В предвиденье моей награды!..»…Гаван сказал: «Еще вам нетПятнадцати заветных лет.И хоть я от любви немею,Пять лет я права не имеюНи вам служить, ни вас любить…Сам не ведаю, как быть…»…Тут в сердце Гавана прозвучалиСлова, что слышал он от Парцифаля:«В Любовь сильней, чем в бога, верь!..»Зачем же именно теперьОн речь припомнил эту?Чтоб внять сему совету!..И девочке Гаван сказал:«Нас воедино рок связал.Мы жизнью связаны одной.Отныне станете вы мной.Я в ваши руки отдаюМое копье и честь мою,Чтобы средь бранной вьюгиС моим мечом, в моей кольчуге,Сидя на моем коне,Себя вы обрели во мне!..И враг ваш вызов примет:Вас за меня он примет,И не снесет он головы,Когда его лишите выВчерашнего величья,Приняв мое обличье!..»…И молвит юная Обилот:«Я ваша сила и ваш оплот,Я панцирь ваш, и меч, и щит,Моя любовь вас защитит.Я с вами всюду и везде,С вами в отраде я и в беде,Я ваша твердыня и ваш очаг,От вас не отойду я ни на шаг.Вам одному принадлежа,Я господин ваш и госпожа,И ваша плоть, и ваша кровь,И ваша надежда, и ваша любовь!..»И говорит Гаван: «Я вашСлуга, защитник, верный страж!Небесную усладуЯ обрету в награду!..»…Так он, в канун сраженья,Обрел Предмет Служенья.. .И Обилот бежит к отцу:«Хвала милосердному творцу!Тот рыцарь, что в наш град явился,За нас сражаться согласился!Он боле не покинет нас!..»«О дочь! Благословен тот час,Когда на свет ты родилась!В слезах воскликнул старый князь.Как мне его благодарить?..»«Дозволь, отец, договорить!Я дар бесценный обещала(О боже! Что я верещала!)Бойцу отважному сему!Но где я этот дар возьму?От горя, от стыда, от болиЯ жить на свете не в силах боле!Умру, терзаясь и любя!..»«Не бойся! Выручим тебя!Липпаут красавице ответил(Он был сейчас, что солнце, светел,Узнав столь радостную весть).Награда для героя есть!А нет, так будет вскоре!Ишь, выдумала горе!..»И князь является к жене:«Княгиня, помогите мнеУтешить бедную малютку…Она влюбилась не на шуткуВ того геройского бойца…»«…Кого сочли мы за купца?!Не может быть!..» ‑ «В него, конечно,Чему я рад чистосердечно:Он молод и прекрасенИ в бой за нас вступить согласен!Малютке надо поспешитьК началу битвы платье сшитьТакое, чтоб на самом делеВсе от восторга обомлели!..»…Тут для портных нашлась работа!Бархат из Трабалибота,{228}Из Табронита кружеваДостали ради торжества!Кавказским золотом прекрасным,С отливом дивным, темно‑красным,Редчайшая парчаГорит, как пламень горяча…Когда портные платье сшили,Князь с княгинею решилиНе пришивать один рукав,Чтоб, рыцарю его отдав,Снабдить героя талисманом…Вам не должно казаться страннымРешенье это… ОбилотНе понапрасну слезы льет:Она лишь куклой обладала,С которою она игралаВдвоем с подружкою Клаудитой…Неужто рыцарь именитыйСтоль жалкий примет талисман?Пусть на своем щите ГаванЕе рукав отныне носитИ далеко врага отбросит!... .. .Нависла ночь над полем боя,Чтобы привычно за собоюПовлечь живительный восход…Но утра ясного приходОтмечен был не птичьим пеньем,А лязгом, грохотом, движеньемВ атаку рвущихся колонн,Готовых князя взять в полон,На горе верным горожанам…Тем временем Липпаут с ГаваномВ бой двинули свои полки……Летели дерева кускиВ щепы расколотые копья.Кружились черной сажи хлопья,Земля горела, кровь текла,Смерть страшной плетью мир секлаИ кони по полю носились,Все в мыле, бешеные, силясьНайти убитых седоков…Немало, думаю, вековЕще пройдет, но битву эту,О коей шла молва по свету,Не спишут внуки со счетов!..О, лязг мечей! О, звон щитов!О, стон земли и стен дрожанье!..Отважно бились горожане,Но Мелианца рать сильней.Внезапно появился в ней,Неведомый, но властный,Могучий Рыцарь Красный…Был беспощаден и жестокЕго удар, его наскок,И горожанам сноваДо вала крепостногоПришлось пока что отступить…Мечей булатных иступитьГерои не успелиИ на врага насели!Эй вы, держитесь, кто не зван!Вступает в битву сам Гаван,Пылающий румянцем.И с храбрым МелианцемОтчаянно дерется!Но тот хотел боротьсяИ не страшился никого!..Тогда герой Гаван егоУдарил в локоть, в самый сгиб.Мелианц чуть не погиб,Весь кровью обливался…Да, тот, кто не сдавался,Шаута‑короля{229} птенец,Гавану сдался наконец,Стыд испытав и муку…Бранную наукуГаван недурно изучил:В плен короля заполучилИ в тыл его направил,Не нарушая правил…Ликуют горожане,А там, во вражьем стане,Был Красный Рыцарь уязвленТем, что король его плененИ в правый локоть ранен,А дерзкий горожанин,Который перед ним дрожал,Над ним победу одержалИ, начатый совсем недавно,Бой завершился столь бесславноНо, впрочем, он не забывал,Что сам он честно воевалИ взял немало пленныхРыцарей почтенных…И Красный Рыцарь молвил им:«Клянитесь господом святым,Что вы, едва покинув плен,Добьетесь, чтоб Липпаут в обменМне Мелианца возвратилИ этим распрю бы прекратил.Но будут тщетными усилья(Как бы вы князя ни просили),То вы тогда за мной пойдетеИ мне святой Грааль найдете!..»И рыцари сказали:«Поверьте, о ГраалеМы не слыхали никогда!»«Ах, не слыхали? Ну, тогдаДругой есть выход. Например,Явиться в город Пельрапер,К Кондвирамур прекрасной,И молвить: «Рыцарь Красный,Тот, кто Кламида одолел,Вам низко кланяться велел.Живет он, лишь о вас заботясь,И верит: вы его дождетесь!Он молит его нe забывать:Грааль он жаждет завоевать…»…Сии он произнес словаИ ‑ божья воля таковаС князьями распростилсяИ снова в дальний путь пустился,Куда вела его мечта……А в это время со щитаГерой Гаван снимал рукав.Его Клаудите передавДля благородной Обилот,Он ей поклон нижайший шлет…Рукав был сильно продырявлен,Но, как сокровище, доставленИ, украшавший славный щит,К платью девочки пришит…. .И вот за стол герои сели.О, как там пили! Как там ели!Гаван счел нужным попроситьИ Мелианца пригласитьК столу, чтоб побежденныйИзведал, переубежденный,Что значит благо истинного мира!..Вдруг посредине пираТе пленники вступили в зал,Которых Красный Рыцарь взял,И все, кто были в зале,Явившимся внимали,Как Рыцарь Красный их пленил,Затем на милость гнев сменил,Доспехи и коней оставилИ в город Пельрапер направил,В далекую дорогу……Гаван в душе молился богу.Давно уж он сообразил,Кем этот Красный Рыцарь был…О, но господней волеЕму не пришлось на бранном полеВступить в кровавое единоборствоС тем, кто такое явил упорствоС любимым другом своим Парцифалем.(И мы всевышнего восхвалим!..)Так жизнь друзей была спасена…Заметим, что их именаЗдесь, в крепости, не знали…Ни о прекрасном Парцифале,Ни об отважнейшем ГаванеНо слыхивали горожане……Нет в мире худа без добра.Гавану тоже в путь пора:Цель у него одна ведь!..Барош он вынужден оставить.К прелестной, дивной ОбилотОн короля Мелианца шлет,Причем с таким наказом:Внимать любым ее приказам,Знать, что ее слова ‑ закон,Не забывать, что пленник он,По воле провидения,И неповиновенияНи в чем не смеет проявлять,Чтоб рыцарство не оскорблять!... .Но Мелианца ОбилотК Обийе, сестре своей, ведетИ молвит без гордыни:«Служите ей отныне!Я Обнйе вас отдаю!А волю выполнить моюВас в этом самом залеНедавно обязали.Так исполняйте ж мой приказ!..Ведь Обийе любила вас,И знаю я, что вскореО вашей глупой ссореЗабудете вы оба,Друг друга полюбив до гроба!..Итак, сестра вам ‑ госпожа!..»Обийе, от счастья вся дрожа,В объятья заключила,Кого судьба ей возвратила,Храбрейшего средь королей!Ах, Мелианц был дорог ей!Она давно жалела,Что так его задела,В нем справедливый вызвав гнев…Однако, все преодолевИ не утратив чести,Они отныне вместе!..Она к его прижалась ранеМелианц был как в тумане.Он приложился к ее глазам,И волю дала она слезам,Охвачена порывомВоистину счастливым!..…К вам обращаюсь я с вопросом:Кто это принес имВдруг столько счастья и добра?Та, что, как этот мир, стараИ молода навечно!Вы поняли, конечно,Что это ‑ госпожа Любовь,Которая вернулась вновь,Вся в солнечном сиянье,В мое повествованье……Князь Липпаут в сие мгновеньеВлюбленным дал благословеньеНа вскоре предстоящий брак…А что Гаван?.. Он как‑никакВ сию историю замешан.Найдем его!.. Но где ж он?О, у прелестной Обилот!..Малютка горько слезы льет:Пришла пора прощания!Напрасны увещанияКнязя и княгини:Ей жизни нет отныне!..И говорит она герою:«Молю вас взять меня с собою!О, сжальтесь! И спасет вас бог!..»…Но взять он с собою ее не мог,И девочку едва лиНе силой оторвалиОт в сталь закованной груди…Что ждет героя впереди?

Ни в чем судьбой не обделен,Прославлен, мужествен, силен,Гаван мой тем не менееПредчувствует сражение,Не зная и не ведая,Разгромом иль победоюЖестокий завершится спор…О, как же глух и темен бор,Как далека дорога,Как велика тревога!..Он едет несколько недель!Все мох да мох, все ель да ель,И лесу нет предела…Вдруг чаща поределаИ рыцарь поле увидал.Свершилось то, чего он ждал.Кровь вспыхнула в Гаване!..Какие‑то крестьянеЕму сказали: «В АскалунВы прибыли… А Шанпфанцун,Готовый к грозной сече,Отселе недалече…»Поля… Долины… Горный склон…Вдруг чудо‑крепость видит он!Как вся она сверкала,Как взор она ласкала!Клянусь, прекрасней этих стенНе помнил далее Карфаген,Когда вступил в него Эней{230}И где погибелью своейДидона доказала,Как страсть се терзалаИ как она любила!..…Давно все это было,Однако, знаю, и сейчасУ многих в сердце не погасОгонь любви высокой,Прекрасной, хоть жестокой…. .Да… Крепость в предвечерней мглеВся золотилась на скале.О камни море билось,Ревело и бесилось.Такую крепость не возьмешь!В нее без спросу не войдешь,Без спросу не покинешьИли в пучине сгинешь.Ни славный город Акратон,{231}Ни ‑ молвить страшно! ‑ Вавилон,Как мне передавали,Такого не знавали!..…Вдруг видит рыцарь: с тех высот,Числом не меньше пятисот,В плащи одеты огневые,В долину скачут верховые.То, как молва передала,На журавлей охота шлаИ на другую птицу…(Быль или небылицуПреданье донесло до нас,Гадать не следует сейчас:Занятье бесполезное.Но, господа любезные,Вы, те, кто глуп и кто умен,Рассказ свой из седых временЯ продолжать не стану,Коль к моему ГавануСочувствие вас не проймет.Надеюсь, всяк меня поймет…)Вот ужас‑то! Вот страх‑то!Гаван увидел Вергулахта,{232}Отважнейшего короля,Кем эта славилась земля.Он на арабском скакуне,{233}В испанской взятом стороне,Охоту возглавляет.Лицо его пылает.Он солнца жаркого ясней.При этом он потомок фейС предгорья Феймургана…{234}Он поразил Гавана,К нему с приветом обратясь,Безмерным сходством: отродясь,Здесь князя не знавали,Кто был бы так похож на Парцифаля.. .Король, как я уже заметил,Гавана ласково приветил:«Вы долго пробыли в пути,И я прошу вас провестиНочь в нашем доме без заботы,Пока я не вернусь с охоты…Итак, с прибытьем! В добрый час!Гостеприимно встретит васСестра моя ‑ Антикония…»(Увы, рассказывать начни я,Каким был королевский дом,Какой оказан был прием,Что ел и пил наш юный витязь,Вы крайне удивитесь!..Творцы сказаний, песен, сагНе могут описать никакБлеск королевского приема!Искусство это им незнакомо…Гартман фон Ауэ тот на что жДля данных случаев хорош,Но даже он едва лиРасскажет, как встречалиГавана… Ну, и потомуМне придется самомуСии описывать событья…А вы меня не торопите!..Коль неохота слушать вам,Другому слово передамИ слух ваш не обижу…Но вы добры, я вижу,К Гавану, другу моему,Что дорог сердцу и уму…)Итак, въезжает отпрыск ЛотаВ дворцовой крепости ворота.Рыцаря встречает тамПрекраснейшая среди дам,Та, что и царственна была,И, вместе, женственно мила.Сплелись в ее обличьеИ нежность и величье…Ее Антиконией звали…О нет! Я, думаю, едва лиЕе достойно опишу,О чем вас упредить спешу.Жаль, бедный Фельдеке скончался:Ведь он, бывало, отличалсяУменьем создавать портретПрекрасной дамы в двадцать лет…. .Она Гавана приглашаетВ дворцовый зал и вопрошает:«Какие приказанья есть?Исполнить их сочтем за честь.О, сердце я свое украшу,Когда исполню просьбу вашуИ буду тем навек горда:Ведь вас мой брат прислал сюда!Так, рыцарь, требуйте же смелоВсе, что угодно!.. Я б хотелаОблобызать вас в знак привета…Вам не претит условность эта?..»О нет! Нисколько не претит!Клянусь: особый аппетитПухлые губы ее вызывали,Что жгли, пылали, зазывали.Гаван, к устам ее припав,Едва рассудок не потеряв,Успел смекнуть, что губы этиНе о дворцовом этикетеС его устами говорят…Весь нетерпением объят,Он к ней придвинулся поближеИ голову склонил пониже,Промолвил слышные едва,Но всем знакомые словаО страсти, о любовной муке,О невозможности разлуки,О том, что мучим он тоскойИ потерял навек покой…И хоть Гавана страсть терзала,Антикония отказала,И это ‑ просьба и отказЗдесь повторялось много раз…Дама начала сердиться:«Вы преступаете все границы!Угомонитесь, бога ради!Покойный Гамурет ‑ мой дядяВсю жизнь Анфлисой дорожил…Но большего не заслужил,Чем благосклонное вниманье.А вы за краткое свиданьеВсе захотели сразу взять!..Не знаю даже, как вас звать,Еще мне неизвестно, кто вы!Ах да!