Кровь героев - Александр Зиновьевич Колин

и, решив не ждать, вышел на маршевую лестницу. Оказавшись на улице, Александр огляделся по сторонам и не спеша зашагал к трамвайной остановке, думая о том, что у бывшего советского человека все-таки и в постперестроечные времена остались некоторые милые сердцу развлечения, например прокатиться на общественном транспорте на халяву. Впрочем, он, Саша, и рад был бы заплатить да нечем и, что еще хуже, некому.

«Дурак ты, Сан Сергеич, ей-Богу, дурак, — сказал он сам себе. Простояв на остановке минут пятнадцать и потеряв надежду дождаться трамвая, Саша (время от времени оглядываясь: не появится ли, на его счастье, полуночная тарахтелка) потащился вдоль трамвайных путей в сторону дома. — И чего тебе не сиделось под крышей? Нет же, сорвался на ночь глядя. Пошел бы и лег себе где-нибудь в гостиной… Кстати, мне померещилось или там кто-то был? Вернуться? Да замок-то ведь защелкнулся, а Нинку теперь и пушкой не разбудишь. — Саша остановился и, посмотрев на оставшийся уже довольно далеко позади дом, в котором жила Нина, заключил: — Чушь, глюки. Спятишь тут поневоле, ночью сплошной бред снится, проснешься, а реальность едва ли веселее».

Климов ошибся, полагая, что Нина крепко заснула. Она приняла всего несколько таблеток и еще была в состоянии, хоть и слабо, воспринимать реальность. Открыв глаза и увидев прямо перед собой искаженную животной страстью физиономию, почувствовав на себе жадные нетерпеливые руки, сорвавшие с нее тонкое дорогое белье и теперь, причиняя боль, иступленно мявшие упругое тело, она очнулась.

Гасан не мог больше терпеть такой пытки. Что делает с этим мрачноватым типом такая длинноногая красавица, одного взгляда на капризный рот которой достаточно, чтобы настоящий мужчина почувствовал жгучее нестерпимое желание? Как она боялась дядю Адыла, сидя там у него на диване… Она и не подозревала, что это еще сильнее возбуждает его, Гасана. Он чуть не завыл от страсти, когда, припав к замочной скважине, увидел, как красотка скинула с себя одежду и стала танцевать под музыку. Гасан едва заставил себя отскочить от двери и затаиться в темной комнате, когда этот тупой осел, для которого она раздевалась, вместо того, чтобы взять ее, зачем-то помчался в ванную, а потом и вовсе ушел. Не веря своему счастью — теперь женщина достанется ему, — Гасан вошел в комнату.

Сначала Нина отбивалась довольно успешно, она царапалась и кусалась, ей даже удалось ткнуть в глаз насильника длинным, покрытым красным лаком ногтем. Гасан взвыл от боли, и Нина отпихнула его от себя.

Возможно, ей удалось бы вырваться, но, зажмурив поврежденный глаз, разъярившийся насильник выхватил из-за пояса нож и силой вонзил его в горло своей жертве, угодив точно в артерию. Кровь брызнула фонтаном ему прямо в лицо, но, озверевший от ее запаха и распаленный желанием, Гасан еще несколько раз воткнул острое длинное лезвие в горло женщины, превращая его в кровавое месиво. Наконец почувствовав, что жертва затихла, Гасан, стоя на коленях и глядя на дело рук своих, оскалил рот в безумной улыбке. Поглощенный своим занятием, он даже и не слышал, как тихо щелкнул, без ключа открытый умелой рукой, замок входной двери.

— Ты кто такой? — точно во сне спросил убийца, все еще сжимавший в руке окровавленный нож, неизвестно откуда взявшегося, ханыжного вида типа, направившего на него тупое рыло пистолета, увенчанное глушителем.

— Твоя смерть, — произнес незнакомец лишенным интонации голосом, и, мягко надавив на курок, не целясь выстрелил.

Зайцев убрал пистолет в свою неизменную сумку и, отпихнув ногой труп Гасана, заглянул в остекленевшие глаза женщины.

— Пьеса близится к финалу. Остались двое, значит, придется действовать с особой осторожностью, — еле слышно произнес Зайцев и приступил к обыску. Заранее зная, что результатов не будет, он все бормотал и бормотал себе под нос: — Порядок есть порядок.

* * *

Наташу очень раздражал нежданный и незваный гость, заявившийся, как раз, когда она собиралась уходить.

Таких штучек молодая и независимая женщина не любила. Мог бы учесть, как она загружена на работе. И вообще, какого черта?

— Что это за дела? — спросила Наташа недовольным тоном, встретив гостя. Это был мужчина высокий и стройный с довольно красивым, но немного, пожалуй, простоватым лицом, на котором почти всегда, во всяком случае, когда ему случалось находиться в обществе Наташи, присутствовало какое-то виноватое выражение.

Он жалел весь мир и частенько любил, опустив голову, чуть ли не со слезами на глазах говорить о том, что сделалось с «несчастным русским народом» в результате непродуманных, безответственных и по сути своей «преступных» экспериментов кучки перевертышей, дорвавшихся до власти.

Наташу раздражало, что тридцатипятилетнего мужика волнуют глобальные мировые проблемы, к примеру судьба многострадального человечества, больше, чем дела собственные. Ну, если ты уж так о благе народном печешься, так делай же что-нибудь, а не утопай в бесконечных словесах!

Миша работал у Олеандрова. Собственно говоря, это он привел Наташу к своему боссу, которого начальником отнюдь не считал, причисляя просто к разряду политиков, «способных хоть что-то сделать для народа».

Недавно у Михаила Андреевича открылись глаза на сущность этого человека. Миша покинул своего бывшего «единомышленника» и с завидным упорством и рвением принялся убеждать сделать то же самое и Наташу, которую радовал уже тот факт, что здесь, в чужом городе, у нее есть работа, а следовательно, и возможность более или менее приличного существования. Именно об этом она не раз говорила своему воздыхателю. Холостяк Миша с упорством, достойным лучшего применения, предлагал Наташе выйти за него замуж. Сначала она отвечала уклончиво, ссылаясь на то, что ей «еще рано об этом думать и для семейной жизни» она не готова. Однако Миша не отставал, и однажды, в ответ на очередное предложение руки и сердца, «непредсказуемая» Натали, что называется, рубанула с плеча:

— Зачем?

Миша сначала было опешил, а потом понес что-то такое про вечную любовь и счастье, чем только еще сильнее разозлил предмет своих мечтаний. На какое-то время ухажер исчез, а теперь вдруг объявился в самый неподходящий момент. Впрочем, люди, которых мы не жаждем видеть, появляются, как правило, именно в такие моменты, это желанные не торопятся, заставляя себя ждать.

Михаил Андреевич Маложатов, выпускник филфака Университета, кандидат филологических наук, — человек во всех смыслах положительный, к тому же еще культурный и эрудированный: «матом не ругается, не пьет, не курит», такой вежливый и внимательный, неоднократно был предметом разговоров, которые заводила с Наташей ее приятельница. Просто предел мечтаний соседки Светочки, которая никак не может понять, что еще нужно этой Наташке. Слишком уж много она о себе мнит,