Путь истребителя - Владимир Поселягин

Тщательно запомнив широту и долготу острова, я надел каркас корзины изображающей склеившийся разный мусор, и тихонько поплыл к кораблю.

Днем у всех на виду, да это была не совсем логичная идея, но часовой стоял у противоположного берега, следил за начавшимся волейбольным турниром. От

отдыхающих меня скрывал корпус судна, а наблюдателям я был не виден. Меня скрывали скалы.

Плыл я очень медленно, мусор быстро не плавает. Плохо, что если кто выглянет с моего борта то, сразу увидит меня, вода чистая, дно видно, так что точно

разглядят.

Подплыв к цепи, я ухватился за звенья и стал осторожно подниматься, стараясь не шуметь. На баке действительно никого не было, я замер справившись за

хреновиной, на которую наматывалась цепи, и стал ожидать, чтобы высохнуть. Не хотелось оставлять мокрые следы. Через мгновение я поблагодарил себя за

паранойю. Буквально в трех метрах открылась крышка люка, и оттуда вылез японский моряк. Закрыв люк, он ушел на корму. Вытерев выступивший на лбу пот, держа в

руке нож, я стал осторожно красться по правому борту, по тому который был обращен к нашему берегу. Поднявшись по лестнице, быстро огляделся, после чего

потянув за ручку, приоткрыл дверь на пару сантиметров, этого хватило, чтобы заглянуть в радиорубку одним глазом.

«Черт, их там двое!» - мысленно простонал я.

Это же время. Остров в тихом океане.

В кабинете была практически полная тишина, было слышно только шум лопастей вентилятора рассекающего воздух.

- Вы уверены, что это русские? – спросил командир базы полковник Ламберг, поправив бумаги на столе.

- Я отчетливо рассмотрел флаг у эсминца, герр полковник. Нам пришлось лечь на грунт и пережидать пока он уйдет. Пассажиры очень волновались. Им небо подавай,

а не мир «Наутилуса», - хмыкнул капитан кригсмарине Отто Шульц.

- Значит, вы поэтому опоздали с прибытием на трое суток? Мне пришлось отправлять союзников вам на встречу.

- Из-за пропажи этого самолета нам пришлось менять маршрут, из-за чего мы потеряли много времени. Все из-за этого Суворова, сколько он нам планов поломал…

- Не напоминайте мне об этом чёртовом русском, где бы не появлялся этот Суворов наши планы рушатся. Мне пришлось отдать приказ на полную маскировку с момента

начала поисков. Вы сами должны понимать, что в этом случае, исследования были фактически прекращены. На двух прототипах погибло два летчика, ни одного не

удалось спасти.

- Сочувствую, герр полковник.

- Не стоит, капитан. Они погибли во славу Третьего Рейха, тем более вы доставили новых.

- Герр полковник, как мне сообщили, вам попались в руки несколько пленных. Там были русские?

- Нет, все американцы, говорят, что с гражданского судна «Виктория», подорвавшегося на плавающей мине. Я отдал их союзникам. Нам они не к чему.

- Ясно, герр полковник.

- Можете идти отдыхать. Послезавтра вы отбываете с очень важным грузом, маршрут следования получите перед выходом.

- Разрешите идти, герр полковник?

- Свободны. Отдыхайте.

- Извините, герр полковник, - остановился капитан у дверей: - А союзники подобрали пленных в море или их выбросило на берег?

- Кажется, они обнаружили их при приближении к острову. Сперва, одного, потом уже и остальных заметили в прибрежной воде. Они были истощены и обезвожены от

долгого пребывания в воде. Больше посты никого не обнаружили. Прочёсывание берега ничего не дало, свежих следов не было.

- Где их обнаружили?

- Их принесло по течению.

- Мимо «Скального острова»?

- Возможно, - насторожился полковник.

- Я отправлю туда лодку с десантом. Пусть осмотрятся, возможно, кого-то из пассажиров этот транспорта выкинуло туда.

Остров в Тихом океане. Борт разведывательного судна японского флота.

«А ведь второй ускоглазый не радист, по форме офицер… Точно, вот кобура на боку», - определил я, рассматривая двух японцев в радиорубке.

Один из них, радист, сидел в наушниках и что-то записывал, изредка поворачивая какой-то тумблер на аппаратуре, которой, кстати, оказалось неожиданно много.

Второй, его я определил как офицера, стоял радом и изучал распечатку, после чего что-то побулькав радисту, повернулся и пошел к выходу.

Отпрянув от двери, я спрятался за угол. Бежать было не куда, если японец направиться в мою сторону он меня точно заметит. Однако офицер направился к корме,

что там происходило я не видел, но неожиданно заработал лодочный мотор. Взревев, он стал удаляться в сторону берега, определить точнее было сложно, мешало

эхо от скал.

Взяв трубку, я продул ее, достав из-за пояса мешочек, вынул шип. Яд был в другом мешочке. Но он мне был не нужен. Взяв дохлую змею за голову, нажал на

определенную точку под челюстью, из-за чего пасть приоткрылась и выдвинулись зубы. На кончиках зубов заблестел яд. Дверь снова была закрыта, потянув за

ручку, я немного приоткрыл ее, радист сидел спиной ко мне.

Отлично. Шип уже в трубке, прицелившись, дунул. Шум вышел не такой сильный, его заглушила работа аппаратуры. Радист ойкнув, потер щиколотку, сбив шип на пол,

при этом не заметив его. Теперь оставалось только ждать.

Лежать на виду у двери было опасно, но ничего не оставалось делать, я должен был увидеть, как он потеряет сознание. Это случилось довольно быстро. Буквально

через двадцать секунд его голова стала сонно склоняться. Видимо что-то поняв, или действуя по инструкции, он потянулся к телефонному аппарату закрепленному

на стене, но не дотянувшись, ткнулся лбом о вытянутую руку.

Быстро вскочив, я проскользнул в радиорубку и прикрыл дверь за собой, найдя щеколду, заперся.

Дальше было дело техники. Подхватив шип, я ткнул острием рядом с первой ранкой, вот теперь настоящий укус змеи. Достав из сетчатой самодельной сумки труп

змеи, положил ее на палубу и, приподняв ногу радиста с силой опустил ее на голову пресмыкающегося. Раздался отчётливый хруст. Повозив ногой туда-сюда, чтобы

на полу остались следы, я оставил все как есть. Теперь даже опытный сыщик определит, что радиста укусила змея, даже его вытянутая рука к телефону играла в

эту версию. Оставался вопрос как она сюда попала, но это уже пусть думают местный офицеры.

Не трогая радиста, я занялся изучением аппаратуры и документации на столе. Меня заинтересовала большая карта, с немецкими обозначениями, лежавшая на столе.

Посмотрев на штурманские пометки, дольно кивнул. Эрхарт не ошиблась с местоположением острова, на немецкой карте были те же данные. Радиостанция находилась

прямо напротив японца, запомнив, на каких параметрах стоит рация, стал крутить ручки настройки. Воюя на Кречинском фронте, я знал, на какой волне общаются

наши моряки, поэтому установив нужные параметры, подхватил со стола никелированный микрофон, нажал на кнопку и произнес в эфир.

- Внимание, меня кто-нибудь слышит?

Говорил я естественно на русском, пусть найдут переводчика. В местных водах общались только на английском или японском языке.

- Повторяю, меня кто-нибудь слышит? – повторил я.

- Эсминец «Разящий». Принимаем вас хорошо. Назовитесь. Прием! – ответили почти сразу, и на русском. Рязанский говор ни с чем не спутаешь. Облегчено выдохнув,

я торопливо забормотал в микрофон.

- Я Суворов. Повторяю. Я Суворов. Мои координаты…

- Вас понял. Мы будем у вас через двое суток. Держитесь, прием.

- Вас понял. На острове немецкая субмарина на отдыхе и японский разведчик типа «Того». Мы вас будем ждать на соседнем острове с высокой одиночной скалой.

Постарайтесь подойти незамеченными.

- Вас понял. Ждите.

- Отбой.

Вернув все настройки на место, я скользнул к двери и, приоткрыв ее, осторожно выглянул. Никого.

Закрыв дверь, сторожась, пробрался на нос, и снова надев корзину на голову, по цепи скользнул в воду. Нужно было как можно быстрее добраться до берега, пока

не поднялся шум из-за происшествия в радиорубке. Заметив, как едва заметно шевельнулась определенная ветка на берегу, я вместо того чтобы плыть к берегу,

наоборот прижался к борту. Это был обговоренный знак от Гриши, плыть нельзя, тебя могут обнаружить. Видимо часовой на корме перешел на этот борт. Скверно.

Ждать долго не пришлось. Нет, сигнала от Гриши я так и не дождался. Раздались крики и топот по палубе.

«Радиста нашли. Теперь пока они бегают и разбираются, времени пройдет много», - подумал я. Посмотрев на солнце только вздохнул. До захода солнца оставалось

еще десять часов. Вода конечно довольно теплая, но так долго я могу и не выдержать.

Наверху продолжалась суета, голоса явно с командными интонациями, ответы, просто бормотание. Вот послышалось шум приближавшееся лодки. Нырять не пришлось,

она пристала к кораблю с противоположного борта, видимо прибыли командиры. Среди голосов один был возмущенный. Хм, странно.