Книга 19. Претворение Идеи (старое издание) - Михаэль Лайтман

Вот тебе и результат, милый. А ведь представлялось когда-то людям, что паровоз и самолет везут человеку светлое будущее и счастье, а сеть железных и воздушных дорог поможет тут же доставить его порцию счастья каждому из жителей мировой деревни…"Увы", как говорится. А почему? А потому что неизменен в человеке механизм удовлетворения материальных и, так называемых, культурных запросов: удовлетворение любого из них тут же, спустя миг довольства, бледной тени счастья, рождает новую, еще более сильную потребность.

Так что же нам делать? Есть ли какие-то более «вечные» запросы, удовлетворение которых не гасло бы так быстро? Поиски, неудовлетворенность… И – результат: весь мир запружен мистикой. Прозорливцев тебе развелось! что ни сенс – то и экстра, все голодают до посветления, бегают от гуры к гуре, астрологов больше чем тех звезд, все как Близнецы, Псов вот только на всех не хватает. Откуда все это? Да видно, набухло нутро другими, «духовными» потребностями.

Ну что ж, дружок, не будем торопить историю, дадим им, потребностям этим, созреть, оставим нашего недотыку в состоянии перехода от довольного урчания от съеденного-полученного-вложенных-увиденной к нервному почесыванию от неудачного для него, Быка, гороскопа и поймем, что мы почти уже подошли к ответу на вопрос «зачем?».

Теперь про «можно ли…». Можно ли изучать Каббалу нам, простым смертным, – ни тебе нимба, ни робы белой. Давай-ка спросим об этом специалистов (а на чье мнение нам с тобой еще полагаться?).

Великий каббалист Аризаль (рабби Ицхак Лурия) говорит нам, что начиная с его поколения, – это где-то 400 лет назад, – Каббала постепенно станет доступной для изучения всем (всем – в буквальном смысле).

Великий каббалист Бааль Сулам (рабби Йегуда Ашлаг), подробный комментарий которого на загадочную книгу «Зоар» был единодушно признан всеми авторитетами поколения, – а ты примерно представляешь себе, что это должно быть такое, что вызвало бы единодушие у евреев, особенно в нашем веке, – так вот он же написал подробнейший учебник-энциклопедию по строению духовных миров «Талмуд Десяти Сфирот», написал его техническим, понятным современному читателю языком. И еще он основал в свое время – неслыханное дело! – периодическое издание (!) на темы Каббалы, быстренько, правда, прикрытое англичанами по совету «доброжелателей».

Его сын, великий каббалист рабби Барух Шалом Ашлаг, предпринял нечто невиданное ранее среди специалистов, мудрецов Каббалы, – создал серию, сотни работ и статей, как инструкцию-описание работы человека, необходимой для восхождения в духовные миры. А ведь раньше, до этого, мой читатель, все труды по Каббале описывали лишь их, духовных миров, создание, как они выстроились по ранжиру от их Строителя – и до нас, сирых.

А уж как туда взобраться – наука эта передавалась из уст в уста (так и пишется в святых книгах, «ажЦ ТЮ жЦ»), от учителя к ученику – в тесных комнатках восточных кварталов, подбитых сквозняками избушках, в пещерах в Карпатских горах, ну да и не важно где, главное – не пришло еще до рабби Баруха время, чтобы инструкции по такому вот альпинизму стояли навалом на полках, чтобы любой желающий мог приобрести снаряжение или записаться в учебно-тренировочный лагерь.

Вот так. Следишь за мыслью? А теперь подойдем давай к этому «можно» со стороны «нужно». Взглянув уж мельком на нашего современника, Мирового Недотыку, давай-ка вернемся к себе и осознаем тот неприятный факт, что ни родная партия, ни рекламный разлив, ни инструкция по лечебному голоданию, и даже ни духовные учителя всех рангов, конфессий и уровней дохода не погасят в нас мудрым советом жгущий нас изнутри – если он таки да, жжет, – огонечек вопроса:"а на кой ляд мне все это?", или: «а зачем это я родился и торчу тут вот уже столько лет?», или: «смысл какой во всем этом?». Как жить – ого, только спроси! тут тебе толпа советчиков налетит, начиная от соседа Жоры – и до членов Верховного Суда, а вот спросишь: «какой смысл?», глядь – и пусто…

Вот теперь и следи. С одной стороны, хранимые ранее недоступные тайны постепенно формулируются их великими хранителями таким образом, что становятся доступны, хотя бы на уровне языка, нашему поколению. С другой стороны – постепенное созревание в нутре человечества, а значит, и множества особей, его составляющих, потребности-вопроса: «какой смысл?».

Так что, дружок, пока Мировой Бедолага мечется и чешется, и медленно, но верно созревает, давай-ка мы с тобой не будем петлять и пробираться к правде огородами, а пойдем к ней «ба швиль азаhав», золотой тропой, – прямо к великим хранителям ее, которые вот уже взялись нам ее понемногу открывать. Видимо, уже пора.

Письмо третье, в коем осмеливаюсь твоему, читатель, любезному вниманию представить некий опыт назидательной прозы «о нас и о котятах», или же «о нас, котятах», как тебе-то будет угодно… итак,прими благосклонно…

"Бросая в воду камешки, смотри на круги, ими образуемые;

иначе такое бросание будет пустою забавою"

(Козьма Прутков).

Любите ли Вы, о читатель, играть с котятами? Любите ли Вы в миг, когда он, шаловливый, пребывая в иллюзиях жизни сей, совершенно не внимает Вашему присутствию, опустить ему сверху веревочку – прямо пред незрелым носом его? Или же, дремлющему ему, оставаясь им незамеченным, подсунуть кусочек колбаски? Если да, то неоднократно приходилось наблюдать Вам милую непосредственность сего юного субъекта, с коей он тут же начинает общаться с вожделенным объектом. Он самозабвенно гоняется за веревочкой, переключаясь иногда на собственный хвост, или же, урча и ревниво оглядываясь, ухаживает за колбаской, и попробуй теперь сунуть руку за своей же колбасой – ого! И – особенно если Вы постараетесь при всем при этом оста„ваться незамеченным – не зародятся, увы, и не станут роиться в голове его мысли, догадки и предположения об источнике наслаждений.

Не так ли и мы, о милый читатель, гоняемся за нашими веревочками, не утруждая себя мыслию об Источнике, нам их предоставляющем? А, догнав очередную веревочку и урча над очередной колбаской, думаем:"Сила моя и крепость руки моей доставили мне богатство это"…

Письмо четвертое, в котором придется нам с тобой изрядно натрудить шею, задирая голову, так как речь идет в нем все о предметах высоких, да и не предметы это вовсе, а вопросы сплошные, а впрочем, давай по порядку…

Здравствуй, читатель. Предварим-ка мы все это дело эпиграфом, от которого и начнем плясать:

«Каббала – это наука о постижении высшего, духовного мира, из которого нисходит все в наш мир».

Ну вот, уже тьма вопросов. Почему это если духовный – то непременно «высший»? Чем он выше? Кого он выше, наконец? И вообще, почему «взлет» – это хорошо, а «паде„ние» – плохо? Почему, говоря о вещах «высоких», возводим очи горе? Рассмотрим-ка это дело теоретически. Вот так, например.

Почему это мы дали Творцу место где-то вверху и непременно подозрительно напряжемся и отодвинемся от типа, который, говоря о Нем, покажет вдруг вниз или вбок куда-то? Почему? Нет, ну действительно, почему, говоря о Нем, мы поднимаем многозначительный палец к потолку нашей съемной квартиры, хотя точно знаем, что там уж никак не Он, а сосед прибацаный сидит и тупо смотрит в экран своей «Тошибы»? И даже если мы имеем в виду какое-то место, что выше этого балбеса и выше того жмота, что живет над ним, и выше них всех, выше крыши и тучи дыма с промзоны, то есть небо, то на какое такое «небо» укажет житель пресловутой Австралии? Он же тычет несомненно в другую сторону! И куда, интересно знать, укажет космонавт на орбитальной станции, в пылу богословского спора с напарником плавая по отсеку вокруг вытащенной из заначки фляжки с коньяком? Ведь он же сам уже на небе! Вопросы, вопросы…

И вообще, что такое «небо»? Это что, то самое место, на которое мы взглядываем недовольно и подозрительно, бурча: «Хорошо, что коровы не летают…» и отирая плечо рубашки? Непонятно…

Почему донкихоты и тили – высокие идеалисты, а ламы и санчи – приземленные? И если Он вверху, то кто занимается низом?

Высокий штиль, высокая поэзия, высокие достижения, выше знамя социалистического соревнования, и: низкий человек, низменные пристрастия, «какая низость! – не заплатить за шаот носафот, хотя клялся, подлец, что заплатит»… И ведь подлый, а не надлый… И даже мысли летучие бывают возвышенные и низменные. И даже страсти кипучие бывают высокие и низкие. И даже то единственное, которое хоть и можно его вытрясти из человека, но потом это – ни в руки не взять, ни к делу подшить, последнее, что каждый готов отдать, продать и заложить, души, ну уж совершенно нематериальная суб„станция, – и те бывают низкими и высокими! Это все. Дальше ехать некуда…

А Он – все мы знаем – один, и Он – все мы считаем – где-то там, выше всех и вся… Непонятно…

Ну что ж, читатель, с теоретическим подходом у нас отношения как-то не сложились, он ушел, оставив нас в интересном положении с бременем неразрешенных вопросов. Что ж, обратимся к практике, авось она, матушка, поможет нам разрешиться благополучно ответом. Пока шевелится что-то внутри.