Выкуп - Даниэла Стил

– Я не позволю им сделать это, – прошептал он. – Я тебе обещаю. – Потом он вернулся ко всем остальным.

– Ну и ну! Ты проводишь слишком много времени с этим парнишкой, – заметил Старк.

Уотерс неодобрительно взглянул на него:

– Радуйся, что это приходится делать не тебе. Я бы тоже не хотел этим заниматься.

– Я люблю детишек, – заявил вдруг Джим Фри. – Однажды я съел одного. – Он громко расхохотался в восторге от собственной шутки.

Он всю ночь пил пиво. Ему никогда не предъявлялось обвинения в насилии над ребенком, и Питер был уверен, что он врет, тем не менее ему это не понравилось. Ему в них не нравилось все.

Питер ничего не говорил Уотерсу до следующего утра, потом, всем своим видом выражая беспокойство, спросил:

– А что, если она не заплатит?

– Заплатит. Она ведь хочет вернуть своего ребенка. Она заплатит столько, сколько мы запросим, – сказал Уотерс. По правде говоря, прошлым вечером они обсуждали возможность запросить больший выкуп, чтобы получить большую долю.

– А если не заплатит?

– А ты как думаешь? – холодно произнес Карл. – Зачем он нам нужен, если она не заплатит? Отделаемся от него и исчезнем ко всем чертям, – заявил он.

Именно этого и боялись и он, и Сэм.

Однако сделанное Сэмом прошлым вечером признание относительно финансового положения его матери заставило Питера взглянуть на ситуацию в совершенно новом свете. Ему никогда не приходило в голову, что она разорена. Хотя у него раза два возникали кое-какие сомнения, но он никогда всерьез не верил, что она банкрот. Теперь он думал по-другому. В том, как Сэм повторил подслушанный разговор, что-то подсказало Питеру, что это правда. Это также объясняло причину того, что она нигде не бывала и что в доме не было прислуги. Он ожидал, что она ведет насыщенную светскую жизнь, а узнав, что она предпочитает сидеть дома, решил, что это объясняется ее любовью к детям, хотя в действительности за этим крылось нечто большее. Он чувствовал, что подслушанный Сэмом разговор матери с адвокатом отражает действительное состояние дел. И все же в понятие «нет денег» разные люди вкладывают разный смысл. У нее, возможно, кое-что все же осталось, пусть и не так много, как было когда-то. Хотя письмо, написанное перед самоубийством, было интересной подробностью. Если это правда, то от огромного состояния Аллана Барнса, возможно, и впрямь ничего не осталось. Питер был глубоко озадачен, он целый день думал о том, что это может означать для него и остальных. И особенно для Сэма.

Они просидели еще два дня, потом наконец решили позвонить ей. Все четверо согласились, что время настало. Они воспользовались непрослеживаемым сотовым телефоном Питера, и он набрал номер. Она ответила сама с первого звонка. Голос ее звучал хрипло, а как только она услышала, кто звонит, совсем сломался. Питер говорил спокойно, молча переживая за нее. Чтобы она поняла, кто говорит, он сказал, что у него есть новости о ее сыне. Разговор слушал специалист по переговорам, и все они делали все возможное, чтобы проследить, откуда звонят.

– Один мой друг хотел бы поговорить с вами, – сказал Питер и прошел в дальнюю комнату, а Фернанда затаила дыхание и лихорадочно жестикулировала Теду. Он уже понял. Специалист по переговорам слушал разговор вместе с ней. Разговор записывался на пленку.

– Привет, мамочка, – сказал Сэм.

У нее перехватило дыхание, глаза наполнились слезами.

– С тобой все в порядке? – Она так дрожала, что едва могла говорить.

– Да, со мной все в порядке, – только и успел сказать Сэм, потому что Питер отобрал у него трубку, так как за ними наблюдал Уотерс.

Питер побоялся, что Сэм, чтобы успокоить Фернанду, скажет ей, что он хорошо к нему относится, а Питеру не хотелось, чтобы другие слышали это. Отобрав трубку у Сэма, Питер заговорил с ней. Он говорил вежливо и спокойно, чем удивил ее. После того что она видела в своем доме четыре дня назад, она ожидала, что все они выродки. Но этот, судя по всему, таким не был. Он говорил как положено образованному человеку, тон его был вежлив и, как ни странно, даже нежен.

– Автобусный билет вашего сына до дома будет стоить вам ровно сто миллионов долларов, – и глазом не моргнув сказал Питер, а остальные слушали его и кивали, выражая одобрение. Им нравился его стиль. Он говорил по-деловому, вежливо и холодно. – Начинайте считать грошики в кошельке. Мы скоро позвоним вам и скажем, каким образом вы должны их передать, – сказал он и отключился, не дав ей ответить. Он повернулся к остальным, и те взревели в знак одобрения.

– Сколько времени мы дадим ей? – спросил Питер. Он договорился с Эдисоном, что для завершения операции потребуется неделя или, самое большее, две. В то время им казалось, что давать более продолжительный срок не было необходимости. Однако после того, что сказал Сэм, Питер сомневался в том, что время, которое они дадут для сбора денег, вообще имеет какое-нибудь значение. Если у нее их нет, то такую сумму ей все равно негде взять. Даже если у Барнсов где-нибудь имеются какие-то долгосрочные вклады. Но и в этом случае она, возможно, смогла бы собрать не более одного или двух миллионов. Но судя по тому, что говорил Сэм о долгах и о самоубийстве отца, Питер не был уверен, что у нее есть даже такая сумма. К тому же даже два миллиона, разделенные на пять частей, – вещь бесполезная: игра не стоит свеч.

В тот вечер, когда трое его сообщников напились, он долго беседовал с Сэмом. Этому милому парнишке было очень грустно после разговора с матерью.

А Фернанда тем временем сидела, потрясенная происходящим, в гостиной с Тедом.

– Что же делать? – в отчаянии спросила она. Ей и в голову не приходило, что они могут запросить с нее такую немыслимую сумму. Сто миллионов – это безумие. Наверное, они все-таки и впрямь сумасшедшие.

– Мы их найдем, – спокойно сказал Тед. Другого выбора у них теперь не было. Однако им не удалось проследить, откуда был сделан звонок. Говоривший слишком быстро отключился, хотя с помощью приспособления, имевшегося в их распоряжении, они могли бы засечь его, если бы он не пользовался непрослеживающимся телефоном. Но у вымогателя был сотовый телефон, звонок с которого невозможно было засечь. Телефонов такой модели было мало. По-видимому, они знали, что делали. Но по крайней мере она поговорила с Сэмом.

Пока Тед разговаривал со своим шефом, она позвонила Джеку Уотерману. Она назвала ему сумму выкупа, и он ошеломленно замолчал на другом конце линии. Он мог бы помочь ей собрать полмиллиона долларов, пока она не продаст дом, но, кроме этого, на ее счетах в банке было пусто. На данный момент у нее было около пятидесяти тысяч долларов. У них оставалась одна надежда: отыскать мальчика до того, как похитители его убьют. Джек молил Бога, чтобы им это удалось.