Белая пантера - Tanza Liz

– Эммы… я… прости…

– Отпусти меня. Рик, пожалуйста, отпусти меня… – взмолилась блондинка, не слушая, что ей говорит парень, – я хочу к ней. Я хочу к моей Реджи. Пусти меня, Рикки… пожалуйста… – все громче кричала блондинка и вновь стала вырываться и брыкаться.

– Нет! Я не позволю. Я не могу потерять и тебя. Я обещал ей, что ты будешь жить, и ты будешь. Я не верю, что она погибла, – прокричал Кавана. Он взял Эмму за плечи и начал трясти.

– Свон, успокойся, я знаю, что ты сильная!

– Нет… – Эмма качала головой, – нет… – повторяла она и без сил рухнула перед Кавана на колени, сгибаясь к земле и вырывая из груди истошный крик.

Киллиан услышал крики Эммы и как только отдал все необходимые команды, сразу вернулся к ней.

– Эмма… – только и мог вымолвить Киллиан, сразу садясь к ней и крепко обнимая и прижимая к себе, плачущую вовсю Свон. Он тоже не видел никогда такой блондинку. Даже после того рокового дня, когда она потеряла ребенка она так не отреагировала, а даже наоборот, стала более грубой, резкой, но не такой. Джонс очень боялся за Свон. Он знал, что она может сделать с собой все, что угодно, тем более она уже хотела это сделать, шагая прямо в пламя.

– Джонс, нам нужно увести ее отсюда, – также вставая на колени, сказал Рик, – Эмма, уезжай с Джонсом.

За их спинами продолжала гореть машина Митчел, но так как уже приехали пожарные расчеты, они принялись ее тушить. Точнее то, что после нее осталось. Раскуроченный кузов, отсутствие двигателя и нескольких дверей, полное отсутствие салона и разорвана крыша.

– Скажи своим, чтобы срочно расходились, и уезжай сам. Мне передали, что капитан в ярости после моего приказа и может вновь прислать наряды, – говорил Джонс, поднимая с трудом, но все же Эмму. И крепко обнимая, пошел в сторону своей машины, не давая ей даже смотреть в сторону уже практически потушенного автомобиля Митчел.

Рик посмотрел на Свон, а потом пошел к обгорелому автомобилю. Достав пистолет, он начал стрелять в воздух. Его примеру последовали все члены банды. Когда патроны кончились во всех обоймах, Рик повернулся к своим людям.

– Я не верю, что Алекс Митчел больше нет с нами. Но все равно мы должны найти тех, кто убил Волка и взорвал автомобиль Королевы.

Сказав, Кавана показал, что сейчас нужно всем уйти. Но когда все начали расходиться, вся охрана Алекс окружила уже потушенный Мерседес. Не подпуская к нему никого из пожарных и обычной полиции, которая приехала на вызов.

Джонс посадил Свон в свой автомобиль и застегнул ремень безопасности. Эмма уже не сопротивлялась. Она просто опустила голову и давала делать с собой все, что угодно. Ей теперь было все равно. Все равно на себя, на свою жизнь. Алекс, Реджина. Ее Реджину взорвали. Всего минуту назад она говорила, что любит ее, а потом взрыв и все. Темнота. Жизнь оборвалась в один единственный миг. И уже ничего, совершенно ничего нельзя ни исправить, ни отмотать назад. Сердце раскололось на миллион маленьких частей. Нет больше ни эмоций, ни чувств. Есть только боль. Нескончаемая боль, которая ничем больше не излечиться. Никогда. Эмма никогда больше не сможет полноценно жить без любимой. Без единственного человека, которому полностью доверяла и бескрайне любила. Нет. Эмма определенно больше не хочет ни жить, ни бороться, ни чувствовать эту ужасную, нескончаемую боль.

– Свон, нет! Не смей! – крикнул Киллиан, как только заметил, что Эмма отстегнула ремень и взялась за ручку двери. Он быстро схватил ее за руку и с визгом тормозов остановил машину, до того, как Эмма сделала роковой шаг.

– Ты что, совсем идиотка?! – крикнул, не сдерживаясь, Джонс и увидел бешеные глаза блондинки, которые уже высохли от слез и показывали полную отстраненность и ужасную боль в самой глубине серых омутов.

– Я не хочу, Джонс! – крикнула Свон, – я не смогу без нее! Ты меня не остановишь. Я все равно пойду за ней. Тебе понятно, Джонс? Понятно?! – кричала истошно блондинка, а затем все-таки вышла из машины, и тут же достала пистолет, пристегнутый к ноге.

Киллиан увидел пистолет в руках Свон и моментально выбежал из машины, сбивая Эмму с ног, и тут же услышал звук выстрела.

Пуля рассекла воздух и попала в капот автомобиля, так и не достав ни Эммы, ни Джонса, который буквально свалился на пистолет, поваливая вместе с собой и Свон.

– Отпусти меня, Джонс! Сейчас же отпусти! – кричала, извивалась и снова истерила Свон, не давая Киллиану даже поднять ее на ноги. Она прижалась головой к земле и не могла больше сдерживать ту боль, которая как меч пронзила ее сердце и забрала последние остатки разума.

– Эмма, пожалуйста! Успокойся, милая, Эмма… Эмма… – Киллиан крепко обнял блондинку и спокойно говорил, стараясь хоть как то успокоить истерику блондинки. Он не знал, что нужно говорить в таких случаях, и даже не мог себе представить, что сейчас чувствует Эмма.

– Отпусти меня, Джони, – ледяной и пронизывающий своей холодностью тон услышал Киллиан, после долгого часа спокойного ровного дыхания у себя на груди, сразу после того как Эмма хоть немного успокоилась.

– Я успокоилась! Все в порядке. Это всего лишь очередная страница моей никчемной жизни. Всего лишь очередная утрата. Всего лишь потеря любимого человека, – все это Свон говорила без эмоций, с ледяными глазами и смотря прямо в глаза другу. Тон ее голоса был чрезвычайно спокойным, но в тоже время железным, резким, грубым даже больше, чем обычно. И Киллиан отпустил объятия, позволяя Эмме встать.

– Новая жизнь, без Реджины-Алекс Миллс-Митчел. Я справлюсь с этим. Раньше справлялась и сейчас справлюсь, – продолжала свою железную речь Свон. Только вот ледяные глаза не врали, а все равно выражали глубочайшую и ни с чем несравнимую боль, которую ни за какими словами скрыть было невозможно.

Киллиан все это видел, но также видел то, что Свон успокоилась. Пусть лучше железная, грубая, чем погибшая от своей же руки.

– Посиди здесь пока, – Киллиан привез Свон в участок. Арестовать полиция ее не имели никакого права. Она нигде не светилась, нигде не была замечена, как нарушитель закона. Все сделки, которые она проводила с Грэмом, никак не отражались в полиции, и то, что она в них участвовала тем более. Доказательств ее причастности, к каким-либо операциям «Белой Пантеры» или нарушению закона просто нет и быть не может. Поэтому Джонс привез ее именно сюда, где для нее самое безопасное и привычное место. Может здесь, как когда-то она сможет забыться и уйти полностью хотя бы ненадолго от своих мыслей, которые непременно съедают ее изнутри, хоть она это не показывает уже снаружи.

Он оставил ее в их кабинете, при этом забирая всё оружие. Хоть Эмма и говорила, что жизнь продолжается. Хоть она и включила полное отрицание своей боли и вообще всего произошедшего, Джонс решил перестраховаться.