Ведьмин подарок - Сергей Пономаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Фонарик в доме найдется? — поинтересовался Егор.
— В подвале должен быть свет, но фонарик тоже есть. Принести? — Тина вопросительно посмотрела на меня, считая главной в нашей компании.
— Конечно, — отозвалась я. — Он нам не помешает.
Тина уверенно прошла в кухню, открыла ящик и вернулась с длинным фонариком — такими в зарубежных фильмах обычно пользуются полицейские.
— Ну а теперь давайте узнаем, какие тайны хранит подвал. — Я постаралась, чтобы мой голос прозвучал как можно бодрее, хотя внутри все тряслось, — меня бил сильный озноб.
Первым начал спускаться Егор, держа в руке фонарик. Дверь в подвал легко поддалась и открылась внутрь.
— Похоже, мы опоздали, — негромко прокомментировал он то обстоятельство, что дверь не заперта.
У меня к горлу подступил комок: вспомнила Ингу и глаза Марты, с надеждой смотревшей на меня, когда мы прощались перед отъездом.
— Это не факт, — возразила я ему и своим мыслям.
— Здесь темно. Тина, ты говорила, что в подвале есть свет? — Егор не спешил идти вглубь подвала.
Тина начала щелкать на щитке тумблерами.
— Нормально, свет есть! — сообщил Егор и двинулся вперед.
За ним шел Ашукин, потом я. В прямоугольной комнате было абсолютно пусто, но в каждой из четырех стен виднелись входы в подземные галереи. Теперь я догадалась, где мы находимся, и меня окатила волна страха, а в голове прозвучало: «Опасность!» Неудивительно, что я фазу не узнала эту местность, ведь, когда путешествовала здесь в прошлом, она была пустынной, а сейчас застроена домами. У меня не было сомнении, что именно в этом подземелье были обнаружены тела девушек-гимназисток. Идти дальше было безумием: я помнила, сколько времени потратили полицейские, рыская этими ходами, а потом с трудом выбрались из лабиринта.
— Егор, возвращаемся назад — у меня очень тревожно на душе! — Я сразу направилась к выходу, но Тина успела выскочить раньше и захлопнула за собой дверь.
— Уже никто никуда не спешит! — раздался громкий голос, и из бокового входа показался высокий парень лет двадцати пяти, державший в руке пистолет. — Теперь вы наши гости!
Не успела я опомниться, как Егор бросился на парня и вместе с ним покатился по каменному полу. Я не ожидала от него такой прыти, и, хотя было ясно, что он сильнее противника, ему требовалась помощь.
— Что вы стоите столбом?! — крикнула я Ашукину. — Помогите Егору!
— Да, конечно!
Ашукин пришел в себя, подошел к борющимся, вытащил из кармана куртки какой-то предмет и нанес Егору сильный удар по голове, от которого тот сразу растянулся на полу и замер. У меня словно оборвалось сердце, и, уже не понимая, что делаю, плача и что-то крича, я бросилась к Егору, осыпая его застывшее лицо поцелуями, стараясь вдохнуть жизнь. Он не подавал признаков жизни, а из носа показалась тоненькая струйка крови. Дрожащей рукой я стала выискивать у него на шее пульс но мне никак не удавалось его найти.
«Егор мертв? Ашукин убил Егора?!» Эта мысль вырвала меня из оцепенения, и я ринулась на мерзкого старика, готовая его растерзать, но он легко увернулся и отшвырнул меня к стене. Падая, я больно ушибла голову; спину и локоть. Что я мокла сделать одна против двоих мужчин?
Слезы бессилия полились из моих глаз, и, не в силах встать, я на коленях, придерживая ушибленную руку, словно это могло помочь утихомирить боль, подползла к неподвижному Егору. Я плакала навзрыд, сожалея о том, что из-за моей глупости мы оказались здесь, и это погубило Егора.
— Заткнись, сука! — зло прикрикнул парень, и я узнала в нем интервьюера, приходившего ко мне с опросным листом по поводу работы ЖЭКа. — Тошно от твоего воя!
Дверь открылась, и в подвал заглянула Тина:
— Вы что, убили его? — безразличным тоном поинтересовалась она, указывая на Егора. — Пора разворачивать лабораторию?
— Сейчас поглядим. Принеси воды! — приказал Ашукин.
Через пару минут Тина принесла полведра воды. Ашукин окатил водой Егора, заодно досталось и мне — обезумев от горя, я прижимала его к своей груди. Холодная вода подействовала на Егора, и он стал подавать признаки жизни, вызвав этим у меня бурную радость.
— Голова чертовски болит! — слабым голосом пожаловался он, придя в себя, и прижал руку к больному месту. — Что со мной произошло? Потолок обвалился?
— Это любезный Николай Александрович показал свое истинное лицо, — сквозь слезы произнесла я.
— Ну и больно же! — Егор принял сидячее положение. Слегка опираясь на меня, он прижал носовой платок к разбитой в кровь макушке. — Чем это он меня?
— Кастетом, — пояснил Ашукин. — Очень гуманное и эффективное средство, помогает лучше всяких слов.
— Вы нам все это время лгали?! — Я с ненавистью посмотрела на Ашукина; он мне казался еще более омерзительным, чем раньше.
— Практически нет, — Ашукин покачал головой. — Сашенька была хорошей женщиной, но очень любопытной. Не знаю, что ей в голову взбрело, но однажды она вытащила у меня ключ от моей квартиры и выкрала оттуда рукопись и анкх. Все это она отвезла гражданке Петряковой, которую считала ведьмой, и попросила у той помощи. Это сколько надо ума иметь, чтобы обратиться за помощью к столетней старухе?! — И он издал гнусный смешок.
— Вы сами убили ее! — крикнула я. — А она вас любила!
— Лично я не убивал, но ее проступок заслуживал должного наказания. То, что она любила меня, — это было ее личное горе. В моей жизни было множество женщин, и некоторые из них, пожалуй, искренне меня любили, но каждый раз расставание было неизбежным — время безжалостно. — Ашукин хихикнул.
— Вы их всех… убили?
— Я не Синяя борода, и они не были такими любопытными, как Сашенька.
— Время безжалостно… Я поняла вас — вы с ними расставались из-за того, что время оставляло на них след! Они со временем внешне менялись, а вы — нет. Ваше настоящее имя Феликс или Колек?
— Очень любопытно, — бросил Ашукин и приказал своему помощнику: — Витя, ты давай, свяжи их, особенно Егорку — от греха подальше.
Витя наклонился, чтобы выполнить приказание, но тут сам оказался на земле, а Егор так заломил ему руку за спину, что тот истошно завопил. В то же мгновение Ашукин оказался за моей спиной, и я ощутила лезвие ножа у шеи.
— Егорка, если не хочешь увидеть, как я отрежу голову твоей любопытной девушке, отпусти мальчика — ему больно! — насмешливо произнес он. — Считаю до трех: раз.
— Хорошо. — Егор отпустил парня, и тот сразу вскочил на ноги, потирая поврежденную руку.
— Теперь будь пай-мальчиком и не ерепенься. — Ашукин не отпускал меня, внимательно наблюдая за Егором. Я хотела что-нибудь сделать, но лезвие ножа, царапающего мою кожу, парализовало мою волю. Егор дал связать себе руки за спиной, затем наступила и моя очередь. Мы сидели на ледяном каменном полу, и мной из-за безнадежности нашего положения овладела апатия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});