Плененная горцем - Джулианна Маклин

А также Амелии. Особенно Амелии.

Но, поступая таким образом, он мучился из-за каждой жизни, которую отнимал на поле боя, даже если он это делал, защищаясь. Ему хотелось, чтобы мир был добрее и лучше. Именно поэтому он и пришел сегодня в эту пещеру.

Дункан снял щит со спины, опустился на колени и сунул руку в спорран в поисках огнива, которое принес с собой. Мгновение спустя он разглядывал щит, скользя пальцем по сверкающему агату в его центре. В свете костра камень переливался всеми цветами радуги.

Он намеревался сегодня вечером подарить этот щит Ангусу, потому что тот стремился продолжить дело Мясника. В этом Дункан не сомневался. Он не желал влиять на решение Ангуса, но вначале хотел предложить ему другую возможность…

Конский топот приближался. Всадники спешились у входа в пещеру. Дункан закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Теперь все будет иначе.

Он услышал, как его друзья вошли в пещеру и присоединились к нему у костра. Затем он открыл глаза и, подняв голову, встретился взглядом с английским красным мундиром, вокруг которого толпились еще трое солдат. Дуло мушкета каждого из них было направлено прямо ему в голову.

У него что-то перевернулось внутри, потому что он тут же узнал их командира.

Это был тот самый офицер, который попытался изнасиловать Амелию на пляже и которому Дункан сохранил жизнь.

— Молодцы, парни, — гнусно улыбаясь, заявил одутловатый англичанин. — Похоже, нам удалось поймать Мясника.

Он размахнулся и прикладом мушкета изо всех сил ударил Дункана в висок.

Амелия проснулась оттого, что кто-то громко стучал в ее дверь.

— Кто там?

— Это дядя.

Услышав расстроенный голос герцога, она выскользнула из постели, босиком подбежала к двери и отперла замок.

— Что происходит? На нас напали?

Герцог стоял в коридоре в ночной сорочке и колпаке, сжимая в руке медный подсвечник. Огонек свечи метался и мерцал на сквозняке.

— Нет, милая, дело не в этом. Тут другое. Скорее наоборот, я к тебе с замечательной новостью. Солдаты поймали Мясника!

Где-то на территории форта затрубил рожок. Послышались чьи-то громкие голоса, с лестницы донесся топот сапог. Амелия стояла в дверях спальни и, утратив дар речи, смотрела на дядю. Она сомневалась в том, что вообще правильно его поняла. Наверняка произошла какая-то ошибка. Они поймали кого-то другого. Самозванца. Это не мог быть Дункан!

— Где он? — спросила она.

— Здесь. Они только что привезли его в фургоне. Судя по тому, что я слышал, он полумертв.

— Ты его уже видел?

— Нет, но я подумал, что должен поскорее сообщить об этом тебе. Наверняка тебе будет спокойнее спать, зная, что твой похититель наконец-то получит по заслугам за все, что он сделал с тобой и бесчисленным количеством других жертв.

Она пошатнулась и попятилась назад.

— Полумертвый, говоришь? Но что с ним случилось? Как им удалось его поймать?

Неужели это действительно он? Если так, известно ли им, что он граф Монкрифф? Был ли он одет в шелка и украшения, когда его взяли? Но нет, этого не может быть. Ее дядя об этом сказал бы. Такая новость потрясла бы самое основание крепости. Что там крепость! Это взбудоражило бы всю страну!

— Информацию о нем доставили в маленький английский лагерь на озере Фанних, — пояснил дядя. — Солдаты узнали, где он будет в определенное время. Он и в самом деле был там. Он жил в этой пещере подобно дикому варвару, которым и является.

— Да… — прошептала она, борясь с головокружением. — Он отвез меня туда в утро похищения.

Дядя вошел в комнату, поставил свечу и привлек девушку к себе.

— Амелия, мне так жаль, что тебе пришлось пережить такие муки. Но теперь ты в безопасности. Этот презренный дикарь будет заперт в подземелье и прикован к стене. Он уже никогда не сможет причинить тебе боль.

Она несколько раз моргнула, пытаясь сохранить спокойствие. Заперт в подземелье? Прикован к стене? У нее в груди бушевали эмоции. Она и думать об этом не могла. Несмотря на то что ей пришлось отказаться от брака с Дунканом, она никогда не желала, чтобы он попал в заключение и страдал. Она не хотела, чтобы ему причиняли боль.

И о чем это говорил ее дядя… Полумертвый? Что они с ним сделали?!

— Амелия, ты в порядке? Ты побелела как полотно. Присядь. Я попрошу, чтобы тебе принесли бренди.

— Нет, дядя, я не буду садиться. Я должна его увидеть.

— Увидеть его? Зачем тебе видеть человека, который…

— Я этого хочу, — возразила Амелия. — Если ты подождешь в коридоре, я быстро оденусь.

— Но Амелия, я тебя не понимаю. Разве тебе не кажется, что было бы лучше, если бы…

— Пожалуйста, не мешай мне, дядя. Я должна знать, что это действительно он.

Уинслоу отступил на шаг и вздохнул.

— О, это, вне всякого сомнения, Мясник! При нем не только был знаменитый щит с белым агатом, но захвативший его офицер уже имел с ним дело и едва уцелел. Он выжил только благодаря тому, что оказался хорошим пловцом.

Амелия резко развернулась к дяде.

— Хорошим пловцом… — Господи, только не это! Это все было просто невыносимо. Что за странный рок постиг их всех? — Этот офицер не упомянул женщину, которая присутствовала там в качестве свидетеля?

— Нет. Он сказал, что Мясник появился как будто из ниоткуда и изрубил в куски их палатку, пока они спали.

— Его зовут Джек Кертис? Майор Кертис?

Дядя удивленно посмотрел на нее.

— Да, но откуда ты это знаешь?

Она почувствовала, как у нее в груди закипает ярость. Она очень хотела поговорить с этим отважным воином, который забыл упомянуть ту роль, которую сыграла она в его неожиданном купании в озере в ту незабываемую ночь.

— Потому что я имела неудовольствие познакомиться с майором Кертисом. Я была на пляже, когда на них напал Мясник. И я могу засвидетельствовать, что этот английский офицер является негодяем и лжецом. — Она тяжело дышала и лишь с большим трудом сдерживала овладевшее ею бешенство. — Если хочешь знать, он жив только потому, что я упросила Мясника сохранить ему жизнь.

— Ты там была?!

— Да. Майор Кертис был пьян и намеревался обесчестить меня самым ужасным образом.

— Бог ты мой, Амелия! — ахнул дядя.

— Но мне на выручку пришел Мясник. Именно с этой целью он и напал на лагерь. Он появился в последний момент и спас меня от неминуемой опасности.

Глаза ее дяди стали печальными, и в них засветилось сочувствие. Он подошел к ней и взял ее за руки.

— Как жаль, что я не сумел тебя защитить! Я, наверное, плохо о тебе заботился. Теперь я вижу, что ты не рассказала мне очень многого о своих испытаниях в плену у этого человека. Какие только тяготы тебе, должно быть, пришлось вынести!