Распад - Брюс Стерлинг

— Нет, ваше превосходительство?

— Черт нет! По плану они должны были терпеливо ждать и подловить вас, когда вы спешили на свидание. В таком контексте похищение имело бы смысл. Вечная проблема, у кочевников очень слабый контроль. Это не то, что я хотел, мальчик! Я хотел лишь показать всем: ты, я и твоя возлюбленная сидим, скрестив ноги, с бумажными зонтиками на фужерах. Я думал, что мы проведем «научную конференцию на высшем уровне», которая закончится, как я рассчитывал, полным улаживанием наших конфликтов.

Оскар сощурил горевшие глаза.

— Но у похитителей на дороге случилась авария. Они прибыли с опозданием. Ваш комитет по приему, очевидно, забеспокоился. И когда неожиданно появился федеральный спецназ, последовало крутое столкновение.

Хью промолчал.

Оскар почувствовал, что начинает частить, что тон его голоса повышается, превращаясь в жалобный скулеж.

— Губернатор, я надеюсь, вы верите мне, когда я говорю, что сожалею об этом даже больше, чем вы. Я понимаю, что вы получили бы значительное политическое преимущество, если бы ваши агенты смогли поймать нас в момент скандального свидания. У нас тогда было бы мало возможностей обратиться за помощью, это была бы весьма эффективная комбинация с вашей стороны. Но давайте рассмотрим факты. Вы не имели право похищать директора Лаборатории и федеральное должностное лицо. Это вам не игра. Боевые выкрутасы с политической точки зрения — глупость. К ним редко кто прибегает в реальной жизни.

— Ух! Но ты, кажется, управлял нападением коммандос, детка?

— Губернатор, когда я прибыл сюда два месяца назад, мысль о том, что мне придется захватывать Лабораторию с помощью вооруженных отрядов, даже не могла прийти в голову. Но, учитывая обстоятельства, у нас просто не было другого выхода. А теперь давайте рассмотрим нашу с вами ситуацию. Она перегружена посторонними факторами. Это не только вы, я, сенатор Бамбакиас, бастующие ученые и ваша пятая колонна внутри Лаборатории. Даже в таком составе это сложная ситуация! Но теперь сюда добавляются федеральный спецназ, полу вменяемые Регуляторы, вооруженные девочки-подростки, софтверные атаки, клеветнические нападки… Все вышло из-под контроля… — Горло Оскара сжалось от спазма. Он отдернул телефон от лица. Потом решительно прижал телефонную трубку снова, будто приставляя к уху дуло пистолета, и продолжил: — Это может мне стоить карьеры в Сенате. Я предполагаю, это слишком мелко, чтобы я упоминал об этом, но я наслаждался работой! Я сожалею об этом. Очень.

— Сынок, все в порядке. Успокойся. Я знаю, что может означать для такого молодого человека, как ты, карьера в Сенате. Со мной было то же самое, когда я занялся политикой. Я был главой администрации сенатора Дугала, штат Техас, когда мы построили эту Лабораторию.

— Губернатор, как мы дошли до этого? Почему вы так стараетесь перехитрить меня? Почему вы не пригласили меня, чтобы обсудить все частным образом? Я пришел бы, чтобы увидеться с вами. Я провел бы с вами переговоры. Я был бы счастлив.

— Никуда бы ты не пришел. Твой сенатор не позволил бы.

— Я не сказал бы ему. И пришел бы на встречу, потому что вы главный игрок. Мне необходимо говорить с игроками, или я никогда ничего не добьюсь.

— Значит, тот бедный ублюдок действительно готов — вздохнул Хью. — Раз ты уже не заботишься о Бамбакиасе, а собираешься работать за его спиной. Бедный, старомодно-напыщенный мальчишка. — … Я никогда не имел ничего против него! Черт, да я обожаю яйцеголовых либеральных янки, которые не умеют даже припарковать свой велосипед! И зачем только, бога ради, он влез в эту дерьмовую стычку на базе? Я не мог спустить такое! Я не могу позволить какому-то сенатору-новичку ставить мне палки в колеса! Голодовка — да ради бога, но — черт возьми — я не собирался морить его голодом! У него вообще нет здравого смысла! Ты умный паренек, ты должен был это знать.

— Я знал, что он идеалист.

— Так зачем ты его протолкнул?

— Он был единственный, кто согласился нанять меня для проведения предвыборной кампании, — сказал Оскар.

Хью хрюкнул.

— Ладно! Тогда ладно! Теперь я понимаю. Значит, это ты стоял за всем этим. Но какого черта ты натравил его на меня? Да кто ты такой? Что, черт возьми, ты вынюхиваешь в моей любимой научной лаборатории? Ты даже не знаешь толком, чем они там занимаются. Ты даже не подозреваешь, чего они стоят!

— Почему же, я знаю, — сказал Оскар. — Они делают здесь что-то очень важное для вас.

— Ну да, мне нужна та Лаборатория! Мне нужны эти люди. Несомненно, у них есть кое-что. Иначе я не стал бы так суетиться. И я хотел вам это продемонстрировать…

— Губернатор, не надо мистифицировать меня. Я отлично понимаю, что вы планировали для нас. Грета и я исчезли бы бесследно в ваших соляных копях, где ваши промышленные шпионы развивают нейротехнологии. У вас есть какие-то крупные достижения в этой сфере, они имеют отношение к управлению мозгом. Как здесь управляют животными. Мы превратились бы в зомби. Мы стали бы вашими деферализованными домашними животными и соглашались бы со всем, что бы вы ни говорили.

В трубке раздался лающий смех.

— Что? Да за кого ты меня принимаешь? За Мао Цзэдуна? Мне не нужны роботы с промытыми мозгами! Мне нужны умные люди! Как можно больше умных людей! Ты что, не понимаешь?

— Так я ошибаюсь?

— Ты ошибаешься во мне, я люблю свой штат! Я люблю моих людей! Несомненно, ты презираешь Луизиану, мистер Гарвардская школа бизнеса! По-твоему, здесь все коррумпированы, здесь слишком жарко, здесь половина территории под водой, здесь все крайне убого, все отравлено пестицидами и нефтяными отходами! Половина людей говорит на неправильном языке, но, черт побери, люди-то здесь настоящие! У моих людей есть душа, в них живет особый дух, они — подлинный живой народ! Мы не такие, как остальные люди в США, которые слишком устали и слабы, чтобы бороться за достойное будущее. — Хью громко откашлялся и возобновил рев в телефон. — Они называют меня «губернатор-жулик»! Ну а каким еще я могу быть? Все их чрезвычайные комитеты совершенно незаконны и неконституционны! Ты только посмотри на этого нового Президента! Парень хочет выжить меня из моего собственного штата! Черт, этот Президент хотел бы убить меня! Моя жизнь находится теперь под постоянной угрозой! Я с опаской гляжу в небо, как бы не оказаться поджаренным этими чертовыми рентгеновскими лазерами! И ты, ты думаешь, что я хочу лоботомировать лауреата Нобелевской премии! Всемогущий Бог, зачем мне это? Что я с этого, по-твоему, могу получить?

— Губернатор, если бы вы рассказали об этом раньше, я думаю, мы могли бы прийти к пониманию.

— Какого черта я стал бы что-то сообщать тебе? У тебя нет никакого поста! Тебя невозможно принимать в расчет! Ты — политический кошмар, игрок без истории и без власти! Если бы не ты, все было бы удачно! Авиабаза была бы моей. Лаборатория была бы моей. И все было бы мирно и тихо.

Кевин появился на пороге Лаборатории. На нем был полицейский мундир.

— Один момент, губернатор, — сказал Оскар. Он закрыл трубку рукой. — Кевин, как ты меня отыскал?

— В телефонах есть жучки с указателем местоположения.

Оскар покрепче зажал трубку в кулаке.

— Ты никогда не сообщал мне об этом.

— Тебе не надо знать о таких вещах. — Кевин нахмурился. — Оскар, слушай! Нам надо скорее в пресс-центр. Президент Соединенных Штатов находится на линии.

— Ого! — Оскар отнял руку от телефона. — Извините меня, губернатор. Я не могу продолжить наш разговор — я должен говорить по телефону с Президентом.

— Ну и дела! — возопил Хью. — Сегодня что, все не спят?

— До свидания, губернатор. Я очень ценю ваш звонок.

— Подожди! Подожди. Прежде чем ты совершишь какую-нибудь глупость, я хочу, чтобы ты знал, что ты можешь приехать и поговорить со мной. Прежде, чем все выйдет из-под контроля… В следующий раз давай сначала переговорим.

— Хорошо знать, что у нас есть такая возможность, ваше превосходительство.

— Детка, слушай! Последнее: как губернатор штата Луизиана, я всячески поддерживаю генетические отрасли промышленности. Для меня не существует никаких проблем, связанных с твоим происхождением!

Оскар повесил трубку. Нервы гудели, как дребезжащий электрический трансформатор. Глаза горели, окружавшие голые стены давили на него. Он хлопнул Кевина по плечу.

— Как твои ноги, Кевин?

— Ты уверен, что с тобой все в порядке?

— У меня кружится голова.

Он фыркнул. Сердце стучало как автомат.

— Должно быть, аллергия, — сказал Кевин. — Все, кто работает в Хотзоне, зарабатывают аллергию. Профессиональная болезнь.

Слова Кевина доносились издалека, будто их разделяли световые годы.

— Угу, почему ты говоришь об этом, Кевин?

— Знать о профессиональном риске — первый шаг к тому, чтобы стать профессионалом в деле обеспечения безопасности.