Маршал С К Тимошенко - Р Португальский

В середине апреля главком в сопровождении начальника штаба Юго-Западного фронта и командующего ВВС генерала Ф.Я. Фалалеева выехал в южную ударную группировку. В 6-й армии он побывал в частях 253-й и 41-й стрелковых дивизий, дал указание командующему артиллерией армии полковнику А. Г. Катасонову по планированию артиллерийского наступления. Особое внимание обратил маршал на проверку боеготовности войск, знания командирами боевых задач, умение стрелковых подразделений действовать совместно с танками и артиллерией при прорыве обороны противника. С командирами дивизий он провел занятия на картах, после чего сделал его детальный разбор.

Более двух суток работал Семен Константинович в частях и соединениях оперативной группы, возглавляемой генералом Л.В. Бобкиным. В Леониде Васильевиче Тимошенко высоко ценил профессионализм, волевые и организаторские качества. В 1922 году одним приказом РВС они были награждены орденом Красного Знамени, в тридцатые годы не раз встречались на совещаниях, проводимых С.М. Буденным. Бобкин, по праву считавшийся видным специалистом тактики конницы, возглавлял один из отделов аппарата инспектора кавалерии РККА. С первых дней Великой Отечественной войны он был заместителем командующего Юго-Западного фронта по кавалерии. Проверка готовности войск оперативной группы к наступлению еще раз убедила Семена Константиновича в высоких организаторских способностях этого генерала.

Стремясь максимально усилить ударные группировки Юго-Западного фронта, Тимошенко приказал передать им из армий Южного фронта несколько частей. 9-я армия направила в 6-ю три артполка РВГК, а Р.Я. Малиновский передал две стрелковые дивизии и четыре артиллерийских полка. Однако это в конечном итоге негативным образом сказалось на ходе и исходе боев 9-й армии и некоторых других соединений, которые не могли добиться успеха в сражениях главным образом из-за слабости артиллерийской поддержки.

Нельзя сказать, что готовясь к наступлению, главком направления не опасался контрмер или даже упреждающего удара со стороны противника, особенно со стороны Славянска, где располагались танковые и моторизованные дивизии группы Клейста. Да и поступающие из разных источников сведения свидетельствовали о том, что противник проявляет заметную активность в своем тылу перед правым крылом Южного фронта. Туда было направлено указание главкома, подписанное И.Х. Баграмяном: "Усилить действия войсковой разведки с тем, чтобы непрерывно иметь данные о частях противника, действующих на фронте. Добиться в каждые 2 - 3 дня захвата контрольных пленных на участке каждой стрелковой дивизии, особенно на важнейших направлениях: Лозовском, Красноармейском, Славянском, Ворошиловском, Куйбышевском, Ростовском..."{53}

16 апреля Военный совет направления уже прямо потребовал от разведки Южного фронта:

"Вскрыть подготовительные мероприятия противника к возможному переходу в наступление весной и установить начало и характер перегруппировки противника перед фронтом.

Следить за подходом свежих резервов из глубины к линии фронта, установить районы сосредоточения этих резервов и вскрыть подготавливаемое противником направление главного удара"{54}.

Неправильно было бы считать, что разведке удалось полностью решить поставленные задачи, однако полученные хотя и разноречивые сведения все же позволяли сделать вывод: вражеские войска тоже готовились к наступлению. Особенно это было заметно на стыке 9-й и 57-й армий, т.е. там, где его удара больше всего и следовало опасаться. Трудно объяснить, почему Тимошенко не придавал этим сообщениям должного значения. Если обратиться к свидетельствам участников тех событий, то можно сделать вывод, что он считал действия противника демонстративными с целью дезинформации советского командования, И это не было случайным. Успехи зимнего наступления советских войск породили у значительной части высшего командного и политического состава излишнюю самоуверенность. Широкое распространение получило мнение о том, что немцы, дескать, после тяжелых поражений уже не в состоянии проводить широкомасштабные наступательные операции и добиться того, что им удалось в сорок первом году. В какой-то мере, очевидно, такой настрой не минул и главкома. Немалую роль в этом вопросе сыграла также установка И.В. Сталина "о полном разгроме немецко-фашистских захватчиков в 1942 году". А Тимошенко глубоко верил в гений Сталина и искренне считал, что этого удастся добиться.

Разумеется, главком Юго-Западного направления не знал, да и не мог тогда знать, что еще 28 марта 1942 года (в тот день он вместе с Н.С. Хрущевым и И.Х. Баграмяном работал в Москве над уточнением плана Харьковской операции) в главной ставке Гитлера состоялось совещание руководителей вермахта, на котором обсуждался план летней кампании. После довольно продолжительных дебатов фюрер принял решение. Оно нашло отражение в директиве верховного командования No 41 от 5 апреля. "Как только условия погоды и местности будут благоприятствовать,говорилось в ней,- немецкое командование и войска вновь должны захватить в свои руки инициативу, навязать противнику свою волю. Цель состоит в том, чтобы окончательно уничтожить живую силу, оставшуюся еще в распоряжении советов, и захватить максимальное количество важнейших военно-экономических центров. Для этого будут привлечены все силы германских вооруженных сил и армии союзников... Первоначально необходимо объединить все имеющиеся силы для проведения главной операции на Южном участке фронта с целью уничтожить противника западнее Дона с тем, чтобы в последующем захватить нефтяные районы Кавказа и перевалы через Кавказский хребет".

Этой цели гитлеровское руководство намеревалось добиться проведением ряда последовательных наступательных операций. Началом реализации плана должно было стать наступление группы армий "Б" (2-я и 4-я танковые, 6-я немецкая и 2-я венгерская полевые армии) с нанесением ударов из районов северо-восточнее Курска и восточнее Харькова (операция "Блау"). 18 мая готовился переход в наступление и против войск Юго-Западного направления (операция "Фридерикус I"). Удар предполагалось нанести силами 1-й танковой и 17-й полевой армий в тесном взаимодействии с 6-й армией.

Они насчитывали тридцать пять дивизий, в том числе семь танковых и моторизованных. В итоге общее соотношение сил и средств на Юго-Западном направлении складывалось уже не в пользу советских войск. Противник превосходил их по личному составу и артиллерии в 1,2 раза, в авиации - в 1,6 раза, имел равенство в количестве танков{55}.

К концу первой декады мая подготовка операции "Фридерикус I" завершилась. Закончилась подготовка к переходу в наступление и ударной группировки Юго-Западного направления. И хотя не все вопросы были до конца решены, особенно по материальному обеспечению войск, главком считал, что переносить намеченные сроки наступления нецелесообразно.