Его благородная невеста - Шелли Брэдли

Когда остальные рыцари собрались на монастырской земле, Генрих Тюдор вышел вперед и приказал:

– Опуститесь на колени все, кто готов называть меня королем!

Готовый служить правому монарху и начать новую жизнь со своей милой Гвинет, Арик опустился на колени на мягкую траву. Так же поступили и остальные воины вокруг него.

Тюдор направился к воинам. Переходя от одного к другому, он хвалил кого-то за храбрость, кого-то благодарно похлопывал по голове. Солнце освещало его фигуру. Арик увидел сапоги Генриха Тюдора прямо перед своими глазами – они были в глине, траве и крови.

– Лорд Белфорд, Белый Лев? – осведомился Тюдор.

– Да, ваше величество, – подняв голову, ответил Арик.

– И ты собираешься присягнуть мне?

Уважительно опустив голову, Арик сказал:

– Собираюсь, ваше величество.

– После того, как ты отказал моей матери? – допытывался Генрих Тюдор.

– Прошу тебя простить мою ошибку, я был не прав.

Наступило молчание. Арик едва сдерживал желание посмотреть на короля, чтобы убедиться в том, что тот действительно может простить его. Но если он сделает это, то король сочтет это дерзостью, а этого Арик допустить не мог.

– Слишком долго ты поддерживал этого плантагенетского выродка, – промолвил наконец Генрих. – Не думаю, что смогу простить тебя. Арестуйте его!

Глава 18

После тяжелого и быстрого путешествия в Лондон Арик оказался в темнице лондонского Тауэра. Более того, его заперли в той части, которую обычно называли Кровавым Тауэром. Именно там совсем недавно содержали впоследствии убитых принцев.

Когда Арик вновь оказался в этой печально известной тюрьме, его охватили воспоминания о его последнем приезде туда. Именно тогда он в последний раз видел юных принцев живыми. Меряя шагами свою на удивление роскошную темницу, Арик раздумывал о том, разделит ли он судьбу мальчиков. И придется ли ему в наказание за содеянное, находясь здесь, слышать предсмертные крики детей. Хотя, возможно, ему грозит и то и другое.

К большому облегчению Арика, в Тауэре его не преследовали ни муки совести, ни чувство вины, ни призраки. Души мальчиков явно нашли упокоение после битвы на Амбиенской равнине и смерти короля Ричарда.

Прошло две недели, Арик так и не узнал, какова его дальнейшая судьба.

Неожиданный шум возле двери привлек внимание Арика. Подняв голову с мягкой постели, он увидел двух тюремщиков, вошедших в небольшую камеру. От страха и неуверенности он оцепенел и едва не лишился голоса. Лица стражников были безучастными, но Арик понял, что для него настал решающий миг.

С каждым днем он все больше скучал по Гвинет. Он вспоминал ее улыбку, ее пухлые сочные губы, ее поцелуи, и тем сильнее становилась его любовь к ней. Арик надеялся и верил, что в будущем его ждет жена, а не леди Смерть.

– Вставай, узник! – гаркнул один из тюремщиков. – Король призывает тебя!

Не дожидаясь ответа, могучие стражники схватили Арика, поставили на ноги и вытолкали из темницы в небольшой темный коридор. Миновав его, они спустились по узкой винтовой лестнице.

Оказавшись перед другой дверью, они остановились. Арик ждал, пока тюремщики постучат. Через мгновение вооруженный воин отворил дверь и втянул Арика в комнату.

Там, держа в руках кружку с пенистым элем, на большом стуле сидел новый король Англии Генрих.

Оттолкнув руку воина, Арик приблизился к королю, который кивнул ему в знак приветствия. Арик низко поклонился.

– Выпрямись, Арик Невилл, посмотри мне в глаза, – приказал король.

Арик, не раздумывая, повиновался.

Король Генрих беззастенчиво осмотрел его с головы до ног.

– Неудивительно, что тебя так везде боятся, – промолвил он. – Ты такой высокий, что можешь испугать любого.

Арику почему-то припомнился день, когда они обвенчались с Гвинет. Она совсем его не боялась. Да что там – она вообще ни разу не испугалась его, даже когда он был в дурном расположении духа. Более того, Гвинет всегда демонстрировала больше храбрости и решимости, чем любой из его знакомых мужчин. Иногда он был не в состоянии уследить за ходом ее мыслей, но ее суждения всегда были точны. За это Арик любил ее еще больше. А уж воспоминания об ее дивной фигуре, милом лице и приятных глазу изгибах тела делали его любовь еще крепче. Арик невольно улыбнулся.

– Тебя что-то рассмешило? – спросил король, возвращая Арика в настоящее.

– Я думал о своей жене, ваше величество, – откашлявшись, ответил Арик.

Генрих кивнул, на его бледном простоватом лице появилась кривая усмешка.

– Ох, эти женщины… – промолвил он. – Вечно они занимают все наши мысли, не так ли?

– Да уж, вечно, – эхом отозвался Арик.

Король сделал большой глоток эля из своей кружки. Наступила гнетущая тишина. Наконец, утерев рот рукавом, Генрих снова поднял глаза на Арика.

– В общем, так… – начал он. – Лорд Стенли сказал мне, что я не совсем верно истолковал твое поведение и что ты на деле доказал мне свою преданность. Так, выходит, во время битвы ты сражался на моей стороне?

– Да.

– Так почему же ты отказал моей матери в поддержке, когда она тебя о ней просила? – допытывался Генрих.

Король задал этот вопрос очень резким, прерывистым тоном, поэтому Арик был крайне осторожен в выборе слов, когда отвечал ему.

– Я просто обязан был подумать не только о себе, ваше величество, – вымолвил он. – Я должен был побеспокоиться о безопасности своей жены и младшего брата на тот случай, если бы вдруг король Ричард выиграл битву.

– А я? – удивился Генрих; – Моего гнева ты сейчас не опасаешься?

Арик кивнул, его ладони вспотели.

– Я очень надеюсь на то, что ты проявишь милосердие, на которое Ричард был не способен, – сказал он. – Именно по этой причине я и решил биться на твоей стороне. Я желаю родной земле всего самого доброго.

Темные брови короля взлетели.

– Так ты думаешь, что я проявлю милосердие и отпущу тебя, на свободу за твое запоздалое проявление верности? – спросил он.

Учитывая недовольный тон, каким был задан этот вопрос, в милосердие короля уже не очень верилось, но у Арика был не слишком большой выбор. Обдумывая правильный ответ, он слышал, как кровь стучит у него в голове.

– Я не думаю об этом, ваше величество, – проговорил Арик, – я всего лишь полагаюсь на вашу милость.

– Лорд Стенли уже говорил мне, что ты всегда осторожен в речах, – заметил Генрих.

Арик внимательно смотрел в глаза королю, но никак не мог понять, гневается он или просто играет с ним.

– Что ж, очень хорошо, – промолвил король после недолгого молчания. Затем он сделал еще один большой глоток эля. – Ты свободен и можешь уходить на все четыре стороны, но сначала присягни мне на верность.