Падший - Юрий Туровников

Ангелы размахивали бесполезными мечами и тщетно пытались укрыться за своими щитами, но демоны разили точно в цель. Тех, кто пытался спастись и покинуть место сражения настигали другие чудовищные создания Темного Мира: мерзкие чешуйчатые твари, наделенные крыльями, налетали на беглецов. Их бессчетные щупальца связывали обитателей Пределов по рукам и ногам, заламывая крылья и сворачивая шеи. С диким воем эти создания увлекали плененных в огненные воды бурлящей реки, пополняя ряды Темного Мира новыми демонами.

Оставив музу наедине со своим страхами, Азазель ринулся в атаку. Теперь Ангелов ничто не могло спасти. Серафим, чья Сила была так сейчас нужна, лежал в пыли. Теперь его руки не могли породить спасительные вспышки света, способные отогнать невидимого врага. Черный стяг поднимался все выше и выше. Падший колол и резал, рубил и рассекал своим мечом тех, кто посмел вторгнуться в его мир. Победа была совсем близко... Азазель направил свой взор на пустующую ротонду Башни Времени.

"Всего один удар и Ангелы будут сломлены окончательно! - подумал Падший, разворачиваясь и меняя траекторию своего полета. - Серые тени под предводительством Туора закончат кровавый пир без меня".

Демоны покрывали плато все новыми телами, пополняя свои ряды.

Темный Серафим опустился на каменные ступени и вогнал древко в узкую щель между двух валунов. Черное полотнище хлопнуло на ветру, обхватив руку Азазеля, словно не хотело отпускать своего хозяина.

- Как долго идет сражение? - спросил он сам себя, освобождаясь от боевого стяга. - Мы потеряли счет времени.

Падший подошел к телу Хранителя. Его руки все еще сжимали тяжелый молот, возвестивший о начале Великой Битвы. Стрела с серебренным опереньем вошла точно в сердце, лишив его жизни. Теперь душа ангела металась где-то далеко внизу, пытаясь отыскать своего убийцу. Взявшись за массивную рукоять, Азазель напрягся, взмахнул молотом и опустил его на железную плоть гонга. Круглый металл, окропленный кровью Хранителя, прогнулся, рождая и отпуская на свободу протяжный гул. Эфир дрогнул, разбегаясь невидимыми волнами...

Два Серафима стояли на испещренном трещинами каменном монолите смотровой площадки башни, враг напротив врага, глядя глаза в глаза. Порывы горячего ветра развивали полы черного плаща одного из них, второй же терпеливо сносил хлопающие по обнаженным ногам удары белоснежной атласной накидки, накинутой поверх хитона. И в небе и на земле вокруг них догорала Битва.

- Ты не ожидал такого исхода, правда?! - воскликнул Сатаниэль. - Мы разбили вас в пух и в прах. Кровь братьев и сестер на твоих руках! - Падший повел рукой, сжимавшей меч.

Михаэль молчал. Его ноздри раздувались, словно драконьи. Того и гляди наружу вырвутся клубы дыма и струи огня. Глаза Ангела наполнились злобой, которую он не мог скрыть от Падшего. Держа и щит, и меч в левой руке, Серафим то и дело сжимал-разжимал пальцы свободной кисти.

- Даже не думай, - спокойно произнес Сатаниэль, заметив, как в ладони Ангела зарождался сгусток энергии. Сине-голубые искры закружились в ладони Михаэля. - Толька зря потратишь Силу. Если бы я захотел, то стер бы и тебя, и твоих воинов с лица этого Мира, да, и любого другого.

Михаэль усмехнулся.

- Ты смеешься?! Глупец! Ты даже не представляешь, что дает мне этот Мир. И чтобы не быть голословным, я продемонстрирую тебе свою мощь. Точнее, малую ее толику.

Падший закрыл глаза, не опасаясь нападения. Втянув ноздрями воздух, пропитанный смертью, он замер, погружаясь в свой собственный мир, становясь единым целым с Миром, принявшим его. Казалось, эфир густел, убивая все звуки, и лишь стук сердца Падшего нарушал тишину, отбивая четкий ритм, что достигал его ушей. Михаэль замер в ожидании. Подчиняясь мысленному приказу своего предводителя, все Падшие, как один, сложили крылья и камнем ринулись вниз, оставляя в багровом небе остатки Легионов. В этот миг Князь Тьмы открыл глаза, и Сила вырвалась на свободу.

Эфир содрогнулся, разбегаясь в разные стороны, сметая и разрывая в клочья парящих в недоумении Ангелов. Мощной волной Серафима Пределов отбросило на несколько десятков шагов, и он впечатался в парапет смотровой площадки, нарушив кладку и выбив несколько камней. Теперь в глазах Ангела поселился СТРАХ.

- Ты спросишь, почему я не сделал этого раньше, не воспользовался своей Силой, позволив гибнуть моим верным братьям? - прогремел голос Сатаниэля. - Во мне еще осталась честь, в нас осталась честь! Вам это не присуще. Каждый из них...

Падший неопределенно махнул мечом. Михаэль сглотнул. Со всех сторон к башне приближались оставшиеся в живых ангелы, те, кто бился на смерть, кто пошел за своим Учителем, кто остался ему верен и победил.

- Они дрались за свою жизнь, за свою честь, а за что гибли твои воины? За что ты сейчас лежишь на этих камнях? - Сатаниэль подошел к поверженному сопернику и наступил ему на горло. С уст Серафима сорвался хрип. - Твой хозяин послал всех вас на верную гибель. Думаешь, он не знал? Ведь этот мир - творение его рук!

Глаза Михаэля забегали.

- Или... - Падший осмотрел свое воинство, парящее в небе. - Или он не знает? -Он убрал ногу с горла своего брата, прошел на середину площадки и, раскинув руки в стороны, засмеялся. - Ха-ха-ха! - смех Сатаниэля громом прозвучал в ушах Ангела. - Глупец! Какой же ты глупец! Ну, конечно... Он даже не знает, что ты натворил! И кто из нас больший ослушник?! - глаза Сатаниэля сверкнули.

На серые камни башни один за другим опускались верные Серафимы Темного Мира: Мульцибер, чья перебитая рука была подвязана к торсу, израненный, но готовый сражаться Агарес, Азазель, так и не опустивший черный стяг. Следом за ними площадки коснулись и музы: Ноэль, Телика и Лана. Падшие с презрением взирали на последнего Ангела, в их взгляде не было ненависти. Что можно испытывать к поверженному врагу, который привел на верную гибель тысячи тысяч своих братьев и сестер, лишь для того, чтобы потешить свое самолюбие и унизить других? Только презрение.

- Знаешь, - Сатаниэль развел руками. - Я поклялся, что сам перережу тебе глотку, но теперь мне даже думать не хочется о том, что мой клинок обагриться твоей лживой кровью! - Падший сплюнул под ноги. - Живи, если сможешь, но помни, что внутри тебя всегда будут стучать молоточки, напоминающие тебе, кто ты есть на самом деле: самовлюбленная, никчемная ошибка своего отца.

Сатаниэль повернулся к Михаэлю спиной и улыбнулся своим друзьям. Горячий ветер трепал перепачканные кровью перья их крыльев, развивал волосы, обжигая полученные в бою раны. И в этот миг поверженный Серафим вскочил на ноги и молнией бросился вперед, выставив перед собой клинок, покрытый кровавыми разводами, нацелив его точно в сердце Первого Сына Создателя. Острый взор Падшего уловил отражение своего врага в глазах Мульцибера, стоявшего впереди. Отразив клинок ударом щита, Сатаниэль развернулся и сделал ответный выпад. Его клинок уже был готов вспороть плоть Ангела, как вдруг...