Спираль - Кодзи Судзуки

– Слушай, не лезь ты туда. По-моему уже и так все ясно.

Мияшта нерешительно застыл в нелепой позе и после минутного замешательства начал пятиться назад:

– Ты абсолютно прав, – примирительно произнес он, отползая к выходу. Он еле двигался, прижатый сверху к земле дощатым полом.

Они действительно зашли слишком далеко. Какие еще им нужны доказательства?

Оказавшись снаружи, оба приятеля не могли надышаться свежим воздухом. Все было понятно без слов. Они убедились, что каждая деталь, описанная в отчете Асакавы, соответствовала действительности. Гипотеза была доказана: те образы, которые они представляли себе, когда читали RING-файлы, в точности совпадали с реальностью. Все было именно так, как описывалось в отчете. Каждая вещь – на своем месте. В результате процесса, именуемого «чтением», Андо и Мияшта «увидели» и «почувствовали» все, что описывалось в тексте. От запахов до тактильных ощущений. Они пережили все то, что пережил Асакава.

Но Мияшта все не унимался.

– Слушай, раз уж мы сюда притащились, давай навестим доктора Нагао. Все равно нам по дороге.

Сиротаро Нагао. Андо почти забыл имя, но прекрасно помнил лицо этого человека, хотя ни разу не встречался с ним. Он всего лишь прочитал отчет Асакавы, но этого было достаточно, чтобы запомнить приятное, моложавое лицо. Доктор выглядел гораздо моложе своих пятидесяти семи. У него была идеальная лысина, безупречные манеры и гладкая речь. Андо совершенно непонятным образом помнил даже голос доктора.

Двадцать с лишним лет назад на территории «Пасифик Лэнд» располагался туберкулезный санаторий. Сейчас у доктора Нагао была собственная клиника в Атами, но в молодости он работал в этом санатории. И как-то раз, когда Садако Ямамура приехала в Южный Хаконэ навестить своего больного отца, Сиротаро Нагао изнасиловал ее и сбросил в старый колодец. Именно этот человек был последним носителем вируса оспы в Японии.

В отчете Асакавы было написано: «На углу одной из выходящих к станции улочек стоял небольшой одноэтажный дом. Вывеска над входом гласила: „Хирургическая клиника Нагао“...». В клинике Рюдзи ловко запугал доктора, и тот довольно быстро признался в преступлении, совершенном около четверти века назад. И вот теперь Мияшта предлагал поехать и встретиться с доктором Нагао лично.

Но когда они подъехали, оказалось, что клиника закрыта. Занавеска, висящая на внутренней стороне стеклянной двери, была наглухо задернута. Конечно, частные практики вполне могут закрываться на уик-энд. Но было похоже на то, что клиника стояла закрытой уже довольно давно. Дверная ручка была покрыта пылью, с карниза свисала паутина. Все это говорило только об одном: клиника закрылась надолго. Возможно, что навсегда.

Мияшта и Андо решили оставить свою затею. По большому счету, того, что они увидели в «Пасифик Лэнд», было вполне достаточно. Поэтому они направились на стоянку к машине. Навстречу им шла красивая, утонченная женщина лет тридцати. Женщина катила перед собой инвалидное кресло, в котором сидел абсолютно лысый старик. Судя по расфокусированному взгляду, смотрящему в никуда, старик был душевнобольным. Когда Мияшта и Андо увидели его, они разом вскрикнули и посмотрели друг на друга.

Он сильно сдал за последние три месяца, постарел лет на двадцать, но все же сомнений быть не могло – старик в инвалидном кресле был не кто иной, как Сиротаро Нагао.

Мияшта подошел поближе и обратился к старику:

– Доктор Нагао, здравствуйте.

Тот ничего не ответил, но молодая женщина, которая, скорее всего, была дочерью доктора, внимательно посмотрела на Мияшту. Толстяк приветственно кивнул. Женщина ответила ему тем же.

– Как он? – без обиняков спросил Мияшта, как если бы он был другом семьи.

– Он в полном порядке. Спасибо, – ответила женщина и с озадаченным видом поспешила прочь.

Встреча с Нагао состоялась. Нельзя сказать, чтобы она была напрасной. В результате они убедились, что разговор с Асакавой и Рюдзи не прошел для доктора даром. Признание в содеянном подкосило его, и он полностью потерял контакт с окружающим миром.

Дочь и отец миновали главный вход в клинику и свернули на узкую боковую дорожку. Глядя им вслед, Андо и Мияшта подумали об одном и том же. Как им удалось узнать в безумном старике доктора Нагао? Было похоже на то, что отчет Асакавы «запечатлел» не только декорации описываемых событий, но и лица всех участников этого трагического действия.

Они подъезжали к перекрестку Одавара-Ацуги. Андо посмотрел на указатель, потом на своего друга. Мияшта выглядел очень усталым. Немудрено – он крутит баранку с самого утра.

– Ты можешь высадить меня на станции в Одаваре, – сказал Андо.

Мияшта зевнул, вопросительно вскинул брови, словно спрашивая «это еще почему?» и сказал:

– Не говори глупостей. Я отвезу тебя домой.

– Зачем тебе делать круг? Сам посуди, если ты высадишь меня в Одаваре, то я доберусь в два счета. Экспресс очень быстро идет, ты же знаешь. Мне даже пересаживаться не надо, там до Синдзюку прямая ветка.

Андо беспокоился за друга. Отсюда до Йойоги, а потом обратно Цуруми, где живет Мияшта – это круг в несколько десятков километров. Кому это нужно? Мияшта был измотан и физически, и душевно, и Андо хотел, чтобы тот как можно скорей добрался до дома и наконец-то отдохнул.

– Ну хорошо, раз ты так настаиваешь, я высажу тебя в Одаваре, – сказал Мияшта таким тоном, чтобы было понятно, что он всего лишь потакает прихоти друга. Но Андо знал, что на самом-то деле Мияшта совсем не против поскорее попасть домой. Просто у него был такой стиль общения. Толстяк даже «спасибо» не мог сказать без того, чтобы какую-нибудь колкость не добавить. У него явно были проблемы с изъявлением благодарности.

Они въехали в Одавару. Подъезжая к станции, Мияшта пробормотал:

– После того как закончатся выходные, первым делом мы должны сдать кровь на анализ.

Андо не стал спрашивать зачем, потому что он и сам думал об этом всю дорогу. Он и сам не заметил, как из стороннего наблюдателя превратился в участника. И теперь, когда он это осознал, ему стало не по себе. Все копии «заразной» кассеты были уничтожены, поэтому он не мог посмотреть опасную видеозапись. Вот он и думал, что он в безопасности, но не тут-то было.

Отчет Асакавы слишком точно описывал все события и всех действующих лиц... Андо чувствовал себя как врач, который лечил пациента больного СПИДом и вдруг обнаружил, что неизвестно каким образом заразился сам.

Разумеется, еще ничего не доказано – это всего лишь их с Мияштой предположение. И все же... и все же Андо чувствовал, что в его тело проникло что-то инородное. И это чувство заставляло его трепетать от необъяснимого страха. Большую часть сегодняшнего дня он провел в тяжелых размышлениях о том, что, скорее всего, кольца отвратительного вируса – те самые, которые он видел на экране электронного микроскопа – расползаются под кожей по всему его телу, плывут по его венам, вгрызаются в его клетки. Он не сомневался, что Мияшту мучает похожий страх.