Предел обороны - Игорь Огай

– Может быть, и так, – кивнул двойник. – Но чуть позже. Сначала изучение ключевых исторических моментов для влияния. В вашем времени таких скорее всего уже не окажется, но открытие сквозного канала глубиной триста лет… пока триста… должно начаться именно из завтрашнего дня.

– Зачем? – выговорил Федор. – Зачем вам все это? Это же будут наши триста лет – какой прок вам-то?

– Очень просто. – Клон усмехнулся. – Меняя вашу историю, мы изменим и свою. Мы уберем все, что мешало вам развиваться, все, что тормозило или даже отбрасывало назад. В вашей истории не будет больше войны и культа личности. Вы не потеряете своих лучших людей в бессмысленной резне. Вы получите мощный импульс к развитию, станете примером для рабочего класса всей Европы… Настоящим примером, а не лозунгами с агитплакатов! Тебе это понравится, Павел. Я знаю. Я пробыл у вас шесть месяцев, и все, что видел, – равнодушие или озлобленность людей и чудовищную бюрократию буржуазных властей. Гигантские классовые пропасти, процветание мелких частнособственнических интересов и западнопоклонничества…

– Волюнтаризм, – подсказал Федор с самым серьезным видом.

– Что? – Клон подозрительно покосился на опера, но все-таки согласился: – Да, не без этого… Неужели вы не хотите что-то с этим сделать, товарищи? Хотите ведь, по глазам вижу. Но сейчас, сегодня, действовать уже поздно, революции – дело грязное и кровавое, мы с вами это уже проходили. А вот корректировка истории!.. Никаких потрясений – просто однажды проснетесь в другом мире.

– Наступившего светлого будущего? – деловито уточнил Федор.

Клон честно подумал, хлебнул из стаканчика. И качнул головой.

– Будущего – вряд ли. Но и темного настоящего тоже уже не будет. Ведь смотри, что получится…

Павел прикрыл глаза и машинально прикинул даты. Триста лет… Ну, правильно, гипербореи ведь наткнулись на кратер больше века назад. Значит, сателлиты бурят дырку в прошлое. Земное прошлое – не свое. А масштабы-то действительно коммунистические. Что там говорил шеф про осторожные контакты? Чхали чужаки на осторожность! И спрашивать не станут, пробьются куда-нибудь в семнадцатый год и… и…

Павел не сумел быстро придумать, что же, собственно, тогда будет, но почему-то уже твердо знал – ничего хорошего. Клон еще что-то внушал Сергееву, ухмылявшемуся все более и более откровенно, но ответ у Павла уже был готов. И он не понравится ни чужаку, ни гипербореям.

– Приметы, – произнес Павел, и его двойник заткнулся на полуслове. – Как выглядел тот, кто к тебе приходил?

– Ну… Высокий такой, сутулился сильно, одежда свободная, вроде плаща.

– Говорил коротким фразами с шипящим акцентом?

– Нет. Нормально говорил. Ты его знаешь?

Не отвечая, Павел повернулся к Федору.

– Ящер? – произнес тот.

– Похоже. – Павел кивнул. – Наколдовал себе облик, акцент убрал… – И снова клону: – Что он хотел?

Чужак нервно вздохнул.

– Он предложил помощь. Я ведь провалил свое задание, товарищи. На последней стадии открытия канала придется пробивать… этот… короче, что-то там пробивать. Мне говорили, но после переброски у меня бывают такие странные провалы… В общем, во время пробоя здесь, у вас, необходим выброс энергии. Лазерный удар с орбиты. Ядерный взрыв тоже подойдет. Ну или другая форма… Тот, кто приходил ко мне, берется помочь, но поставил условием присутствие Головина. Пути назад нет, я уже и шифровку отправил, что все готово…

– Что значит – пути нет? – спросил Павел. – А если выброса не будет?

– Тогда канал не откроется, установка Козырева еще не имеет нужной мощности. Срыв проекта не в ваших интересах, Павел. Это единственный шанс сделать ваш мир пригодным для нормальной жизни человека без серьезных потрясений. Все потрясения сразу станут для вас историей…

– Да-да, я слышал, – с облегчением оборвал Павел и снова взялся за вилку.

Ну надо же! В кои-то веки проблема решается так просто! Не нужно куда-то лететь сломя голову. Не нужно драться. Не нужно даже ничего говорить, кроме единственного слова – «нет». Главное, просто сидеть и ничего не делать. Идеально было б совсем улететь в Москву, но погода, черт бы ее побрал…

Он отломил от следующего куска рыбы и щедро отпил из стаканчика. Вот так вот. Жалко, что крепости никакой, напиться бы сейчас до обморочного состояния. На радостях-то… Впрочем – дело поправимое, неужели у дежурной не найдется пол-литра?

– Что ты решил, Павел? – Гиперборей спрашивал вполне серьезно. Чудак. Разве он не угадал еще ответа? Только вот еще парочку вопросов, просто из любопытства…

– Экспедицию зачем перебил? – спросил Павел у двойника.

– Могли помешать, – пожал тот плечами. – Могли найти что-нибудь в кратере. Могли начать задавать вопросы… Они были там в момент переброски, ты на моем месте разве не избавился бы от свидетелей? Цель оправдывает средства. Тем более – такая цель.

– Ага. – Сергеев покивал. – Где-то я это уже слышал. У тебя товарищ Сталин дома над кроватью не висит?

– Сталин – враг народа, – немного удивленно пояснил клон. – Еще в тридцать седьмом из партии исключили.

– Понятно, – произнес Павел угрюмо. – Все мне понятно с вашими средствами. И с орбитальными лазерами, и с ядерными взрывами… – Он залпом допил стаканчик, любезно пополненный Маруттой. – Хрен тебе, а не цель, понял? У нас здесь свои средства!

Приятный все-таки напиток, нечего сказать. И в голову все-таки хорошо бьет, даже жаль, что пройдет быстро… Павел вдруг увидел перед собой совершенно трезвые глаза гиперборея с огромными зрачками. С усилием наморщил лоб, пытаясь поймать какую-то ускользающую мысль…

– Как тебя зовут? – произнес Марутта.

Павел вытаращился на меченосца. Что за бред? Ведь это у клона провалы в памяти, а не!..

– Павел Головин, – сквозь вату опьянения услышал землянин… Проклятие – услышал не свой голос! И почему этот чертов гиперборей смотрит на чужака?!

– Забавно, – произнес Марутта. – Един не только облик, но даже имя.

– Наши миры в целом почти одинаковы, – отозвался чужак. – Неудивительно, что мы с ним занимаемся похожими вещами – я имею в виду контакты.

Павел раскрыл рот и даже пошевелил языком… Вот только слов не получилось. Разучился он делать слова.

– В этом ты прав, – отозвался меченосец. – Вселенная рачительна, она использует сходные решения проблем, где это возможно… Однако мы не о том говорим. Я знаю, что за существо приходило к тебе. И возможно даже, что именно оно способно предложить. Настоящий Головин не нужен, мы сумеем взять обещанное тебе силой.

Взять силой! Павел беззвучно умилился. Всего неделю назад один ящер успешно противостоял десятерым меченосцам и пятидесяти служителям Посейдона.

– Вот как… – Клон казался озадаченным. – Значит, вы предлагаете…

– Самое простое решение, – пояснил Марутта. – Мне понравился твой план преобразования Земли. И я имею намерение способствовать его воплощению в жизнь.

– Ублюдок… – С огромным усилием Павел продавил это слово сквозь зубы.

Меченосец вздохнул.

– Прости, у меня свои приказы. – Он не спеша отрезал последний кусок от чего-то длинного и пупырчатого. Прожевал. Демонстративно запил целым стаканом настойки.

– Ты соврал! – выговорил Павел, чувствуя, как голова все больше тяжелеет. – Ты все-таки соврал, гиперборей!..

– Ничего подобного. – Марутта укоризненно качнул головой. – Здесь действительно очень мало спирта, и он быстро нейтрализуется другими компонентами… Однако некоторые из этих компонентов имеют свое наркотическое действие. Во всяком случае, если не закусывать щупальцами марианской каракатицы…

Воин поднялся. Остальные встали следом словно по сигналу.

– Обязательно поешьте, когда очнетесь, – добавил Марутта и тонко улыбнулся вялой попытке Сергеева достать лучемет. – Это необходимо для восстановления сил, потраченных на борьбу с токсином. Да и вообще проснется зверский аппетит.

Как закрылась за гипербореями дверь, земляне уже не видели.

8

Свет включился внезапно. Будто лампочка зажглась.

Павел рывком поднялся на кушетке. Не зря гипербореи ее подставили, знали, сволочи, чем кончится… И что жрать по-зверски захочется, тоже знали.

Он оглядел нетронутый после ухода союзников стол. Не разбираясь, он сунул в рот ближайший кусок со своей тарелки и принялся жевать.

Сергеев вяло пошевелился на своей кушетке. Не открывая глаз, промямлил:

– Время сколько?

Павел мельком посмотрел на часы.

– Одиннадцать утра, Федя. Хорошо мы вздремнули.

– Соб-баки… – с чувством произнес опер. – Куда они рванули, как думаешь?

– В кратер, – сказал Павел, сделав мощный глоток. – К гадалке не ходи. Шеф, кажется, поделился файлом с Брахмиром. И тот сделал какие-то свои выводы.

– Так. – Федор кивнул и тоже потянулся к снеди. – Допустим. Хорошая у них фора получилась. Двести километров по лесовозной дороге до хутора… Плюс еще пятьдесят пешком – река-то замерзла небось.