Ты - Моё Море - Яна Войнова

лет как на кофейной гуще гадала, мой муж вернется сегодня пьяным или обдолбанным, или и пьяным, и обдолбанным. Я устала. Я не хочу с тобой заниматься тем же и жить в ежедневном страхе. Всю жизнь в нем живу. Меня достало. Поэтому, пожалуйста, реши свои проблемы. Иначе ничего у нас с тобой не выйдет.

— Рыжик, я…

— Вадик, это принципиальный вопрос. Не обсуждается, — отрезала Лора. — Мне эти адреналиновые встряски уже поперек горла. Хватит, я тоже человек. Я хочу нормальной жизни, даже если рядом будет такой псих, как ты, — она хмыкнула. — Или че это получится? Я тебя даром за пять миллионов евро не продала? Станет обидно.

— Почему не продала? Раз был шанс… испугалась? Я бы ничего тебе не сделал. Им — да, тебе не смог бы, — он пристально вглядывался в ее глаза, как всегда, пытаясь просчитать и вычислить ее мысли.

— Дура потому что. Могла купить себе домик на берегу океана в Таиланде и жить припеваючи, объедаясь экзотическими фруктами, — Лора усмехнулась, повернулась к нему, прильнула, обхватив двумя руками его лицо: — Не заставляй меня жалеть о том, что у меня не будет жизни моей мечты на райском острове. Пожалуйста. Поэтому, если ты хочешь продолжать заниматься тем же, то я…

— Я тебя услышал, Лора, — отрезал Вадик.

— Вот и славно. Я домой хочу, — сказала она, поднимаясь с земли.

Доехали молча. Отказавшись от ужина, Лора поднялась наверх. Приняла ванну с душистой пеной, чтобы смыть с себя весь сложный сумбурный день. Думать не хотелось ни о чем. Принимать сейчас сложные решения тоже. Лора не врала Северову. Она уйдет от него, если он не завяжет с криминалом. Будет больно. Ему тоже. Однако Лора привыкла чувствовать боль. Она словно впиталась, срослась с ней и стала второй кожей.

И тем не менее, Лора устала. Если обстоятельства сложатся таким образом, что Вадик выберет не ее, то Лоре хватит сил и мужества отодрать от себя ее. Пусть с мясом, пусть с адской мукой. Но Лора это сделает. Не сию минуту, не сегодня, но обязательно. Окончательное решение за Северовым.

Вадик осторожно зашел в комнату, разделся и присел на кровать. Он подвинулся ближе и привычно-жадным поцелуем впился в ее губы. Его ласки, обычно такие возбуждающе-грубые, такие жадные, сегодня изменились. Ненамного, на небольшую часть, но Лора уловила. Вадик стал как-то более аккуратно, более бережно ласкать ее. Властность, грубая сексуальность Вадика возбуждала и привлекала ее, но теперь, с этим неуловимым чувственным изменением все стало более неземным.

Его рука проскользнула на лобок, и Лора покорно раздвинула ноги, позволяя ласкать ее, где ему захочется. Она беспрекословно подчинилась, потому что не знала, какое решение он примет. Потому что не была до конца уверена, что Северов сделает выбор в ее пользу. Потому что сегодня вполне может быть их последний раз…

Вадик припал к ее небольшим грудям, захватывая ртом поочередно то один, то другой сосок, сдавливая их губами, покусывая, заставляя Лору выгибаться навстречу его грубым ласкам. Схватив свободной рукой Лору за волосы, Вадим оттянул, запрокинул ее голову, ее губы раскрылись, шея обнажилась. Она знала, что Вадику нравится контролировать весь процесс, владеть ей без остатка. Лора отдавала ему всю себя. Она хотела почувствовать себя желанной. Пусть в последний раз… Она ощущала, что кипящая в нем страсть требует немедленно и жестко овладеть ею. Но Вадик сдерживался. Словно хотел подарить ей еще более сладкое острое наслаждение.

Лора сама закинула руки за голову, зная, как ему нравится ее беспомощность, ее доступность. Лору пробирала мелкая дрожь. Дрожь нетерпеливого желания проникновения, заполнения, страстного движения. Его. Внутри. Нее. Наклонившись ниже, Вадик жадно провел языком по сочащемуся соками влагалищу, ввел один палец, потом второй, ритмично задвигал. Выгнувшись, Лора застонала:

— Вадик, пожалуйста…

Северов отпустил ее, лег на спину. Одним движением перекинул ее на себя. Лора немедленно начала покрывать его тело горячими поцелуями, покусывая мускулистую грудь. Она стала опускаться все ниже и ниже, пока не оказалась напротив возбужденного члена.

— Подожди… — он остановил ее.

Развернув Лору, он поставил ее на колени, толчком надавил на спину, заставив ее распластаться грудью на кровати, стремительным рывком вошел внутрь. Ощущая, как Вадик убыстряется, как нарастает до бешеной скачки, она заскребла ногтями по простыне, комкая ее, стягивая с углов кровати. Схватила зубами угол подушки, сжала сильно, чтобы сдержать стон, но не смогла. Лора кричала, совершенно забывшись в этом чувственном удовольствии. С ним всегда так. Головокружительно. Остро. На разрыв. Когда себя отдаешь без остатка. Полностью. Когда высасывает до последней капли. Когда проникает не столько в тело. В душу. Когда одаривает и обкрадывает одновременно.

Рывком перевернув стонущую от наслаждения Лору, Вадик снова провалился в нее. Не в силах сдержаться, Лора впилась ногтями в бугристую, мускулистую спину и потянулась к нему, ища его губы. Замедлившись, Вадик теперь почти полностью выходил из Лоры и одним мощным движением входил обратно, словно специально мучил ее. Словно пытался переубедить. Изменить ее решение. Вновь заставить играть по своим правилам. Лора видела, как Северов с огромным, почти садистским удовольствием наблюдал, как мечутся по простыне ее волосы, как она протяжно стонет. Он словно выпивал без остатка ее кайф, ее сладкие муки.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Вадик больше не сдерживался. Прижался, впился в ее губы, дернулся еще несколько раз, нагло, победоносно улыбаясь, видя, как Лора изгибается в оргазмическом порыве. Громко выдохнув, Вадим излился внутрь. Он продолжал целовать мокрую от напряжения и счастливо улыбающуюся Лору. Она отвечала ему, гладила по плечам, по лысине, целовала глаза. Медленно ее улыбка померкла и Лора тихо, но уверенно прошептала:

— Я не передумаю, Вадик.

Вадик сжал в своих «медвежьих» объятиях так сильно, что Лора на мгновение задохнулась. Будто боялся, что она исчезнет. Снова сбежит, испарится.

— Я знаю, Рыжик, я знаю…

Лора проснулась в три часа ночи, когда поняла, что Вадика нет рядом. С еще закрытыми сонными глазами она ладошкой проверила пустующую его половину кровати. Щурясь, привыкая к темноте в комнате, она заметила его, сидящего на подоконнике.

— Вадик, что? Опять приступ?

— Нет. Спи.

Завернувшись в простыню, Лора встала с кровати и подошла