Урок супружества - Виктория Александер

— В самом деле? — оживилась Марианна. — Как вы замечательно подготовлены.

— Благодарю, — скромно улыбнулся Пеннингтон.

— Не знал, что ты носишь пистолеты, — нахмурился Беркли.

— Вообще–то, у меня только один, — пожал плечами Пеннингтон. — Никогда не знаешь, когда на тебя может напасть бандит с большой дороги или иной разбойник.

— Тогда, всё. С одним ничего не выйдет. К тому же, я не могу стреляться на дуэли незнакомым оружием, — надменно заметил Рэнд.

— Я тоже не могу, — с облегчением кивнул Томас.

— А кулачный бой? — намекнул Беркли. — Они могли бы чуток поколотить друг друга.

— Нет, — тяжело вздохнула Марианна. — Это не одно и то же. — Она двинулась к Томасу. — Я так понимаю, вы, значит, не собираетесь спасти мою честь и пристрелить Леопарда?

Томас изобразил сожаление.

— Боюсь, что нет.

— А вы, — повернулась она к Рэнду, — не собираетесь пристрелить его, чтобы овладеть мной?

— Как ни крути, перспектива — восхитительная, — Бомон зло посмотрел на Томаса, — но я вынужден сказать нет.

— Понимаю, — задумчиво произнесла девушка и замолчала на некоторое время. Размышляя, она нахмурила брови. — Лорд Пеннингтон?

— Да, миледи? — Пеннингтон выступил вперед.

— Могу я посмотреть на ваш пистолет? — Марианна встретилась взглядом с Томасом, и тот почувствовал тяжесть в желудке.

— Разумеется, — Пеннингтон направился к своей лошади.

— Подожди, — Томас махнул рукой, чтобы остановить его, не отводя взгляда от девушки. — Зачем?

— Затем, Томас Эффингтон, маркиз Хелмсли и будущий герцог Роксборо, — глаза её сузились и яростно вспыхнули, — что я хочу пристрелить вас сама.

Рэнд отошел, чтобы присоединиться к Пеннингтону и Беркли. Мудро, что уж говорить.

Сердце Томаса упало. Она знала. И ей было совсем не смешно.

— Марианна, я…

— Ты что? — Она подошла поближе и ткнула пальцем ему в грудь. — Ты мне лгал. Заставил думать, что ты в смертельной опасности. Знаешь ли ты, как я испугалась при мысли, что погубила твою жизнь?

— Когда она так говорит, это звучит действительно ужасно, — пробормотал Беркли.

В самом деле, ужасно. Томас, право, не учёл данного аспекта. И, надо сказать, совсем не подумал о том, что случится, если план пойдет насмарку.

— Марианна, если ты…

— Тебе недостаточно было желать выдать нас всех замуж, особо не задумываясь за кого, предлагая нас первому встречному. — Вдруг в ее взгляде возникло понимание, и она быстро посмотрела на Рэнда. — В ту ночь вы были в библиотеке, не так ли? Это вам он сказал, что вы можете выбрать любую из нас?

Рэнд выглядел так, словно предпочел бы оказаться в каком–нибудь другом месте.

— Да, но, к моей чести, я не согласился с его предложением.

— О, это к вашей чести! — зло бросила девушка, потом развернулась к Томасу и снова ткнула его. — Потом у тебя хватило наглости пытаться сбыть меня самым большим занудам Англии.

— Становится все интереснее, — тихонько сказал Пеннингтон.

— И всё то сумасбродство с попытками походить на лихого героя книги. — Марианна снова ткнула его. — Это было игрой, ведь так? Целиком и полностью. Чтобы просто спасти твою честь и поймать меня в сети брака.

— Погоди минутку, — внезапно Томас разгневался как Марианна. Он схватил ее за руку. — Во–первых, можешь перестать в меня тыкать. Я же говорил — мне это не нравится и больно, вдобавок.

— Хорошо!

— Во–вторых, — он посмотрел на девушку сверху вниз. — Это не я напросился на скандал, выставив наши взаимоотношения на обозрение всей публики через газету!

— Ты заплатил мистеру Кадуоллендеру, чтобы он перестал печать мои произведения!

— Нет, я этого не делал, — возмущенно ответил Томас. — Мои деловые интересы с мистером Кадуоллендером не имеют к тебе никакого отношения. К тому же, он не взял бы денег, чтобы перестать печатать твои проклятые истории. Истории о нас!

— О, прекрати, — насмешливо фыркнула Марианна. — То, что я написала, было слабым подобием того, что произошло между нами. Рассказы–то были вовсе не такими уж правдивыми.

— Достаточно правдивыми, чтобы всем, у кого есть хоть капля мозгов, стало ясно, кто такие провинциальная мисс и лорд Б.! — Он обратился к Беркли: — Ведь так?

— Ну, это произошло не сразу, — пробормотал Беркли.

— И вот еще что, — он притянул ее ближе. — Почему ты дала мне имя, состоящее только из заглавной буквы? Всего лишь «Б» — пшик какой–то, если кого–то интересует мое мнение, — а потом злодей в твоей истории получает лихое, романтическое имя?

— Я полагал, оно довольно нелепо, — пробормотал Рэнд.

— Лорд Б., — презрительно выдохнул Томас. — И что эта буква означает?

— В данный момент, пожалуй, «Бестолковый», — заметил Пеннингтон.

— Уж точно не «Благоразумный», — добавил Рэнд.

— И определенно, не «Бесподобный», — Марианна вырвалась из хватки и отступила назад.

Маркиза охватило разочарование.

— Но я только хотел жениться на тебе!

— Ты всего лишь хотел вернуть себе доброе имя!

— Можно найти способы и получше. Я едва выжил, — Хелмсли сжал челюсти. — Я исцарапался и ободрался, получил ушибы и синяки, вдобавок был укушен — и всё из–за тебя!

— Ужален, — едко поправила Марианна. — Не укушен, а ужален. Даже ребенок с этим справился бы лучше!

— И зачем, по–твоему, я через все это прошел?

— Не знаю? Зачем? — она повысила голос.

— Потому что, я хочу, чтобы ты стала моей женой! — выкрикнул Томас.

— Почему? — бросила ему девушка.

Что она хочет, чтобы он сказал:

— Потому что мы чертовски идеальная пара!

— Почему? — снова спросила Марианна.

— Не знаю, — в голосе маркиза появилась беспомощная нотка. — Судьба?

— Он что, действительно так туго соображает? — спросил Рэнд у Пеннингтона.

Пеннингтон пожал плечами.

— Похоже на то.

Девушка долго смотрела на Томаса. В ее глазах светилась настойчивость, но он не мог найти там верного ответа. Он не знал, чего она хотела.

— Этого мало, — Марианна покачала головой, гнев в её голосе уступил место смирению. — Слишком мало. — Она развернулась и пошла к лошадям. — Джентльмены, будьте любезны, проводите меня назад в город.

— Разумеется, — Беркли подошел к ней.

Пеннингтон посмотрел на Томаса с сочувствием и неверием, потом покачал головой и присоединился к ним.

Томас смотрел вслед удаляющейся троице. Рядом с ним тяжело вздохнул Рэнд.

— Всё пошло вкривь и вкось.

— Да.

— Что теперь будешь делать?

— Не знаю.

Что он будет делать? Он не мог позволить ей ускакать из своей жизни. Он не мог жить без нее.

— Сдается мне, старина, если когда и нужен был хороший план, так это сейчас.