Кровь и нефть. Безжалостное стремление Мохаммеда бин Салмана к глобальной власти - Bradley Hope

class="p">Эта стратегия стала продолжением плана по возрождению культуры, который Мохаммед начал осуществлять в давно заброшенном уголке Саудовской Аравии под названием Аль-Ула. В течение десятилетий он оставался в стороне, как скрытый пасынок, поскольку доставлял неудобства влиятельным ваххабитам. Когда-то этот город на северо-западе страны представлял собой великолепное зрелище для караванов торговцев, двигавшихся в Аравийский полуостров и обратно из дальних уголков Ближнего Востока и Азии по так называемой дороге благовоний. Прибывая с севера, они укрывались в ущельях и любовались замысловатыми фасадами, которые набатейцы высекли в огромных песчаниковых скалах две тысячи лет назад. Фасады - это в первую очередь входы в гробницы некрополя Мадаин-Салех, внесенного в список всемирного наследия ЮНЕСКО. В самой Аль-Уле караваны обнаружили хорошо орошаемый город с сотнями домов и магазинов, приютившихся между невысокими скальными горами.

Правительство Саудовской Аравии долгое время избегало какой-либо рекламы древних объектов и ограничивало потоки людей, опасаясь разозлить сторонников жесткой линии, которым не нравилось признание доисламской эпохи. Талибы были настолько возмущены древними статуями Будды, высеченными на склоне скалы в отдаленном уголке Афганистана, что два десятилетия назад взорвали их. Они были "идолами" и поэтому запрещены. Точно так же руины и артефакты набатеев, лихьянитов и других древних цивилизаций Аравийского полуострова могли рассматриваться пламенными клерикалами как идолопоклонство, достойное уничтожения. Многие ваххабиты в идеологическом плане были не так уж далеки от талибов.

Но Мухаммед считал это абсурдом и, не боясь ответных мер за то, что приказал посадить или уволить многих самых строгих из них, велел Бадру бин Фархану сосредоточить усилия на превращении Аль-Улы в культурный оазис с потрясающими пейзажами, более прохладным климатом - в том числе со снегом зимой - и множеством новых сооружений, музеев и мест для занятий искусством и спортом. Все это будет находиться в ведении Королевской комиссии по Аль-Уле, которую возглавляет Бадр. Не считая Salvator Mundi, Бадр начал активно скупать произведения искусства, не привлекая к себе особого внимания. Его часто можно было увидеть в строгом костюме и с широкой улыбкой в Лондоне и Нью-Йорке, где ведущие мировые консультанты по искусству охотно предлагали свои советы и услуги. Он нанимал французские компании для осуществления грандиозных реставрационных проектов и заключал сделки на строительство нескольких бутик-отелей.

За несколько лет Аль-Ула превратилась в интересный туристический эксперимент, представляющий собой смесь тысячелетних памятников и современных арт-инсталляций, включая прямоугольный концертный центр "Марайя Концерт Холл", покрытый огромными листами зеркального металла, создающими ощущение миража в пустынном ущелье. В 2018 году был запущен ежегодный четырехмесячный культурный фестиваль "Зима на Танторе", в рамках которого выступили певец Андреа Бочелли и софт-рок-икона Янни. Позднее Королевская комиссия привезла из Лондона несколько элитных заведений, в том числе знаменитый частный клуб Annabel's, в котором открылся поп-ап ресторан. Государственный инвестиционный фонд начал вести переговоры о покупке 10% акций компании Soho House & Company, которая управляет частными клубами с модными пространствами для художников, ресторанами и спальнями в Европе, Северной Америке и Азии. Идея заключалась в том, чтобы открыть клубные точки в Саудовской Аравии, а также использовать влиятельную клиентуру Soho House для повышения престижа страны.

Лучшие артисты, исполнители и высокопоставленные лица были рады стать частью предполагаемого возрождения Саудовской Аравии, несмотря на репрессии, аресты и кровопролитную войну в Йемене. Казалось, что молодой кронпринц не может ошибаться, и, когда он отправился в турне по Франции, Великобритании и США, он стал предметом всеобщего внимания.

 

Глава 17. Человек года

Апрель 2018 г.

Прогуливаясь весной 2018 года по Родео Драйв в джинсах и рубашке, не обремененный обязанностями и ограничениями королевской власти, Мохаммед бин Салман вспоминал, как в двадцать лет он испытывал восторг, отправляясь в Париж или Марбелью.

Вдали от бесконечных обязательств Эр-Рияда, семейных встреч, полуночных заседаний правительства и сумасшедших технократов, отправляющих срочные сообщения по WhatsApp в любое время суток, Мохаммед обрел свободу, недостижимую на родине. В Эр-Рияде обязанности по управлению были неумолимы, и даже на его яхте Serene в Красном море или в Аль-Уле в выходные дни они не прекращались. Мохаммед работал всю ночь и большую часть дня. Прогуляться по столице не было никакой возможности: В Эр-Рияде, с его жарой, пылью и высокими зданиями, разделенными широкими бульварами с разбитыми тротуарами, нет культуры прогулок для удовольствия; даже если бы она была, кронпринц не мог бы выйти на улицу, не создавая публичного зрелища и не подвергая себя риску безопасности.

Но в Беверли-Хиллз, где его лицо не бросалось в глаза с рекламных щитов через каждые несколько кварталов, Мохаммед мог ходить неузнанным. Заходя в кафе и бутики, он был просто еще одним богатым человеком, получающим удовольствие от космополитической жизни. Разница между тем временем и сегодняшним состоянием заключалась в том, что Мохаммед обрел огромную власть, соответствующую его огромному богатству. Американцы, особенно важные американцы, начинали это понимать.

Ранее во время своего американского турне он вдруг вспомнил о любимом ресторане в Нью-Йорке, где он останавливался вместе с отцом, пока его дядя Султан бен Абдель Азиз, наследный принц, проходил курс лечения от рака. "Мы идем в Bar Masa", - сказал он своей свите. Это было немаловажно. Саудовцы арендовали большую часть отеля Plaza, и у Мухаммеда, как у крупного государственного чиновника, была огромная свита саудовских и американских телохранителей. Помощники умоляли его позволить им заранее позвонить, снять помещение и организовать соответствующий кортеж. Но он отказался, направился к лифту и вышел на улицу, чтобы совершить пятнадцатиминутную прогулку по Южному Центральному парку до Коламбус Сёркл, а охрана бежала впереди, создавая защитный периметр.

Американская часть поездки состоялась после грандиозного визита в Великобританию, где Сауд аль-Кахтани потратил миллионы на покупку рекламных щитов с изображением лица Мухаммеда рядом с такими лозунгами, как "Добро пожаловать, наследный принц" и "Он принесет перемены в Саудовскую Аравию". Его служба безопасности была настолько насторожена протестами и угрозами, что наняла десятки британских телохранителей и велела им обзвонить всех знакомых, работающих в сфере личной охраны, и нанять их тоже. Им было приказано следить за протестующими и охранять всех саудовских чиновников, которых они смогут найти. Кронпринц встретился с королевой и посетил частный ужин в Хэмптон-Кортском дворце с влиятельными друзьями Евгения Лебедева, владельца газет Independent и Evening Standard. Тайная встреча вызвала в британской прессе вопросы о таинственной продаже газет саудовскому бизнесмену в том и позапрошлом году, а также о сделке, согласно которой издательский бизнес семьи Салманов, Saudi Research and Marketing, будет сотрудничать с Independent в создании новых сайтов под брендом Independent на арабском, урду, турецком и персидском