Четыре грани финала (СИ) - Коншин Данила Владимирович "Airwind"

— Вы не падали с лестницы и не показывали бельё. Аниме-экранизация до вас не добралась. И я не так уж много о вас знаю… повествование шло от лица Кёна, — серьёзно, зачем я это говорю?

— Не добралась? Печально. И от лица Кёна… — Сасаки задумчиво улыбнулась, слегка склонилась. — Да. Да, Кён отличный вариант для главного героя. Единственный, я бы сказала. Надеюсь, у нас с ним всё хорошо. Где именно у вас всё закончилось?

— После того, как Фудзивара и Суо Куё пытались убить Харухи, — мой язык, что происходит?!

— А, когда реальность разделилась надвое, — Сасаки понимающе закивала. — Получается, сейчас для меня идёт пост-канон и каких-то ограничений нет.

— Ограничений на что? — она не злодейка, но мне всё меньше нравится её присутствие. Возможно, инопланетянка Суо Куё не только переводит, но и запрещает мне молчать либо лгать.

— Ой. Вы меня боитесь? — Сасаки как-то встревожилась. — Вы думаете, что я поддерживаю то, что творили Фудзивара с Суо Куё? Я это нисколько не поддерживаю, но они мои друзья. Не знаю, поймёте ли вы это…

— Понимаю, — на деле не очень. Они хотели убить человека, и дружить с ними нельзя. Убийцы не заслуживают такого.

— Хорошо, — улыбнулась она. — Простите, если всё настолько сбивчиво. Когда я попросила перенести меня к вам, то не понимала, что именно скажу. Не каждый день встречаются живой человек и персонаж произведения, понимающие, кто они такие. Но одну вещь нам абсолютно точно необходимо обсудить.

Сасаки повернулась прямо ко мне, и её улыбка как-то дрогнула.

— Я хотела бы знать, как вы относитесь к инициативе «Энтерпрайз» по уничтожению нашего прошлого?

— Уничтожению?

— Да. Они хотят запретить все религии и политические движения, существующие на нашей планете, запретить их пропаганду и само упоминание. Включая упоминание в художественных произведениях.

— А те, что уже были…

— Фигуральное сжигание на огромном костре.

Я сглотнула. Сасаки никогда не была лгуньей или интриганкой, скорее наоборот. И если она говорит правду… да, именно это ведь звучало в беседах, что во избежание вмешательства Харухи необходимо было изменить мир, сделать его лучше. Но подождите…

— Мне говорили про нечто подобное, но я ведь понимала так, что оно уже сделано? Ещё до того, как ваш канон закончился, грубо говоря?

— Да, и сейчас я это понимаю, — кивнула Сасаки. — Суо Куё говорит, что в моей реальности мир действительно избавился от угрозы войн и стал значительно приятнее. Но тогда и ничего подобного не происходило, государства просто держали на поводке системой кнутов и пряников, если вы позволите, — она мягко хихикнула. — Ни о какой цензуре и массовых ограничениях и речи не шло. А тут же предполагают именно полное уничтожение нашей памяти о прошлом.

В это было трудно поверить. Тома, Микото, Дамблдор, Мордевольт, Человек-Паук, Нагато… все они просто так согласились с подобными мерами, согласились с… тиранией, можно сказать.

А что если и теперь я…

***

Я могла объяснить всю свою нелюдимость тем, что попросту была чужой для всех. И это чужеродность проявлялась ещё и в том, что я никак не могла найти свой уголок.

Казалось, все вокруг состояли в той или иной религиозной либо политической группе — обычно сразу в нескольких. Все и в реальной жизни, и в интернете. И все требовали, чтобы присоединяющиеся к их группе соблюдали определённые догматы, не смея их даже пробовать оспаривать.

Ни одни из этих догматов меня не устраивали. Я даже не знаю, чьи догматы меня вообще устроили бы. Разве что догматы добра, такого, что описывалось в произведениях — но всякий раз, когда я натыкалась на обсуждение добра, там выговаривали, что оно субъективно, бесполезно, неоднородно, у каждого своё. И даже те, кто вроде бы не уходил в такую сторону, привязывали добро к своим догматам, опять-таки требуя не оспаривать это.

Возможно ли, что такая моя неуверенность привела к желанию героев — тех, кто как раз стоял на страже этого добра — запретить все подобные группы, опирающиеся на догматы?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})***

— И что тогда вы предлагаете? — даже если это так, то что я могу сделать. — У меня нет никакой силы остановить и убедить их.

— У меня тоже. К тому же Фудзивара разделяет их точку зрения, да и я… я не думаю, что это однозначно плохо. Я просто хотела узнать, что вы об этом думаете, — Сасаки вновь улыбнулась, слегка оправив платье.

— Я не знаю, что мне думать. Я всё знаю лишь с ваших слов, и я не уверена, что вы говорите правду. Не в том плане, что лжёте — а в том, что сами верите в ложь.

Так, вот такого я точно не должна была говорить. Неважно, обладает Сасаки божественными силами или нет — у неё в союзниках Суо Куё, и если это как-то их обидит…

— Понимаю, — однако пока Сасаки не выглядела обиженной. — Я сама до сих пор не уверена, в чём именно истина этого мира. И поэтому обратилась к вам, потому что вполне может выйти, что эта истина будет не объективным итогом культурных, социальных, экономических и управленческих решений. Она будет воплощением вашего желания идеального мира. И потому я хотела бы узнать заранее, что это за идеальный мир, и заранее приготовиться к его существованию.

Сасаки тоже странная девочка. И на моём месте она почти наверняка тоже была бы одинокой. Но это не означает, что наши идеальные миры будут совпадать и не станут взаимными кошмарами.

— Я сама не знаю, какой именно мир окружает меня, — и опять я говорю то, что не желаю. — Но я точно убеждена, что никому не позволила бы в моём идеальном мире запрещать книги. Хоть по какой причине.

Сасаки помолчала несколько секунд, а затем отчего-то поклонилась. Достаточно глубоко и уважительно.

— Спасибо вам, Даша. Как вы посмотрите на то, чтобы присоединиться к Антибригаде? Мы можем защитить и спрятать вас, в случае чего. А также позволим лучше узнать этот мир.

— Спасибо, но нет. Я… не хочу пока ни с кем быть. Возьмите, — я опять протянула Сасаки блокнот с карандашом, но она и сейчас помотала головой.

— Оставьте себе. Думаю, вам ещё пригодится. И я не собираюсь настаивать, но если вы всё-таки захотите, то просто скажите вслух. Суо Куё услышит вас.

— Спасибо. Пока.

***

Я почти сбежала от неё, абсолютно невежливо. Но и к лучшему: возможно, после такой грубости Сасаки в следующий раз не будет настроена на встречу со мной.

Переместилась я сразу на восьмой этаж Хогвартса, к нужному месту. Теперь точно представляла, что делать. Трижды пройти по коридору в стелс-режиме, сосредоточившись на желании найти то, в чём я сильно нуждаюсь.

Свою собственную грань.

После третьего прохода в каменном коридоре проявились очертания двери, и я сразу рванула к ней. Быстро открыла, заскочила внутрь, закрыла, повернулась — и замерла.

Аккуратно застеленная кровать. Двуспальная. На одной из подушек сидит небольшой плюшевый медвежонок. У кровати тумбочка, на ней небольшая чёрная сумочка.

И всё.

Я воздержалась даже от мысленных комментариев, лишь поспешила к сумочке и открыла её.

Две вещи, что опасно держать рядом — бутылка с водой и планшет с пакетиком комплектующих. Сначала я вытащила бутылку и немного отпила, вспоминая, что еду данная магия из воздуха не делает. Затем достала планшет, обнаружила кнопку на боку и аккуратно прижала её.

Обозначения модели не было на самом планшете, и на загрузочном экране тоже не появилось. Я даже в настройки залезла от любопытства, но и там вместо названия сияло пустое место.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Никто не заплатил за рекламу, — пробормотала я и улыбнулась самой себе. Дальнейшие исследования планшета ничего не принесли: обычный набор программ для музыки, чтения, рисования, карт, заметок… ни игр, ни видео, ни скрытого послания, только куча песен.