Сплетая жизнь - Людмила Константа

Оторваться от пола было совершенно невозможно, но Эль обхватил меня за талию и помог встать на ноги. Убедившись, что я больше не валюсь, он отпустил меня и нащупал ладонь. Мир не раскололся на двое, в глазах не заплясали звезды. Просто вдруг тела и ощущение физической реальности перестали существовать, и я уже не помнила, а были ли они когда-нибудь? Как хорошо в невесомости, без мыслей и желаний, в совершенной пустоте… Рядом мелькнул огонек, вызывая что-то похожее на любопытство и мне вдруг понадобилось плыть рядом с ним. Почему-то именно так было бы правильней. Невероятное тепло заполнило все пространство вокруг, стоило соединиться с яркой точкой – я только в конце поняла, что это было душа Самаэля. Именно он сумел опомниться и отыскать мене в небытие среди миллиардов других. Жар и одновременно свежий бриз, тяжесть и полет, чувства, заполнившие меня до краев. Я никогда не думала, что способна испытывать такие яркие ощущения. Хочу ли я отдаться во власть этого безумного вихря?

- Готова ли ты отдать часть себя, чтобы получить все?

Резкие слова заставили слегка протрезветь, но я готова была только к тому, чтобы рассмеяться? Отдать часть? Да берите все, что хотите! У меня уже есть весь мир, зачем мне какие-то крохи?

- Дар?

У меня не было рта, но я как-то сумела выдавить из себя:

- Берите…

Я ожидала, что будет больно и заранее приготовилась к этому, не имея представления как может быть иначе. Но стало легко. Всего лишь легко и от этого так хорошо, что я рассмеялась. Оказывается надо было всего лишь избавиться от Злой крови, почувствовать себя человеком, чтобы осознать, что теперь то счастье придет ко мне на порог.

Я почувствовала, что у меня снова есть руки, а сердце колотиться как сумасшедшее. Оно не просто пытается выпрыгнуть из груди, а словно отмеряет дикий ритм, готовя меня к новой жизни. Стоило Самаэлю прикоснуться к моим дрожащим пальцам, как я послушно замерла и полностью ему доверилась. Он выведет меня из любого плена, я знаю…

Когда все закончилось, я очнулась в руках у Самаэля. Он, прижимая меня к себе, медленно покачивал из стороны в сторону. Видимо надеялся, что я усну, убаюканная такими движениями, и не стану задавать не удобные вопросы. Чуть напрягшись, чтобы показать, что я в сознании, пробормотала:

- Только не ври, что ты хотел попросить не лишать меня дара. Так подставлять перед Святой Инквизицией ты бы меня не стал, тем более зная, кто у них глава. Что ты требовал у Мудрецов!

- Ты помнишь об этом? – изумился Эль, прижимая меня к себе еще сильнее, - но… Ты была почти без сознания!

- Почти не считается, - проворчала я, с удовольствием зарываясь носом в его рубаху.

Неужели все получилось? Никакого дискомфорта не ощущается, только долгожданное тепло рядом. Совсем близко и теперь только мое. И больше не тянет отдернуть руки и не пугает ледяное дыхание Самаэля. А Мудрецы Севера, видимо решив, что на этот раз с нас хватит их внимания, бесследно удалились. Я знаю, что стоит мне шагнуть на землю синигами, как они появятся и разговор между нами будет долгим и тяжелым, но это все потом, не сейчас.

- Я просто хотел попросить, чтобы Мудрецы не меняли твоего тела… Ты ведь знаешь, когда они настраивают наши энергетические поля друг на друга, убирают не совместимые узлы и переходы, то женщины становятся внешне похожими на мужа. Среди людей совсем мало наших избранниц и привыкание к новому образу проходит тяжело…

- И что? – не поняла я, - ты сам давал мне книги, где описана ваша раса и сейчас ничего нового для себя не услышала. Стать Снегурочкой не страшно. В моем мире знаешь какие деньги девушки отдают за идеально ровный блонд, а здесь даже волосы не портятся!

Сказав это, я тут же покосилась на распущенные локоны и осеклась: волосы не поменяли цвет, оставаясь такими же темными, как и до церемонии. Не понимая, что происходит, я тут же проверила уши: мягкие, аккуратные, человеческие. У Самаэля они торчали словно у коня, задорно выглядывая из-за волос и радовали острыми кончиками. О том, что все происходящее не было сном, напоминала лишь брачная серьга в форме капли, да слегка саднящая мочка.

- Но Мудрецы же связали нас, - растерянно пробормотала я, - почему тогда нет никаких внешних изменений…

- Видимо потому, что они услышали меня, хотя не собиралась идти против правил, - сверкнув улыбкой, прошептал Эль и зажмурился, предполагаю, что от приступа счастья, а не потому, что он не мог на меня смотреть.

- Не расстраивайся, на церемонию это никак не влияет, - негромко произнес синигами и ухватив меня за подбородок, чуть приподнял голову, заставляя посмотреть ему в глаза, - тем более что одно изменение точно есть, самое важное…

Глаза Самаэля отражали не хуже зеркала, что для меня как для девушки было очень удобно. Всегда можно было понять все ли в порядке с внешностью.

- Мои глаза…

Они стали такими же, как у Самаэля, потеряв свой изумрудный блеск, которым я втайне очень гордилась. Наверно, это единственная потеря, о которой я буду иногда вспоминать.

- Теперь, когда мы отправляемся на Ледяное озеро, ты сможешь видеть, как танцуют потоки нашей силы даже без магического дара. И ночь теперь не станет слишком сильно отличаться от дня.

- И ради этой ерунды ты так рисковал? – не поверила, завороженно глядя в собственное отражение.

Эль смущенно отвернулся и буркнул:

- Вот, стараешься, а тебе даже спасибо ни разу не сказали… Просто мне не хотелось бы смотреть на твои мучения, когда мы бы собрались завести ребенка…

Так, здесь тоже есть какие-то особенности? Я прищурилась и протянула:

- Например?

- Синигами вынашивают детей дольше, чем вы, люди. Полтора года на мальчика и два года уходит на девочку, потому что у них более сложная энергетическая структура.

Я задумчиво прикусила нижнюю губу и тщательно взвешивая каждое слово, медленно проговорила:

- Иногда мне кажется, что это не забота, а тщательно спланированное издевательство. Давай договоримся, что прежде, чем защитить меня от чего-то, ты спросишь, нужно ли это, хорошо? Мудрецы могли просто перешагнуть через тебя и пойти дальше. Девять месяцев или полтора года… Думаю, мы как-нибудь разберемся. В любом случае ребенок - это счастье, сколько бы я его