Орешек - Полевка

же, что у одинокого омеги-студента не будет на ребенка ни средств, ни времени. И вообще, зачем молодому человеку в самом начале пути такая обуза? Ольдару надо подумать о своем будущем, учебе, карьере, браке с достойным альфой. А ребенок будет ему только мешать! И поэтому Кристобали хотели бы забрать ребенка к себе на воспитание. У него будет и уютный дом, и достойное образование, и вообще, Кристобали «своих не бросают» и Ольдар может с чистой совестью передать им ненужного ему ребенка. Это будет правильно во всех отношениях. И у Ольдара будут развязаны руки, и у ребенка будет все самое лучшее. Так что все будут в выигрыше!

Дар не выгнал высокомерного гада тычками под зад только потому, что Лайниш схватил его за руку и удержал на месте. Вместо этого тихо и корректно выпроводил манерного кривляку вон из дома с твердым отказом. В следующий раз Клеменс Кристобаль появился на их пороге уже в сопровождении альфы, который представился личным адвокатом семьи Кристобалей – Корсаром. Дар тогда впервые увидел человека, о котором Саймон каждый раз говорил с восторгом в голосе. Такого человека, наверное, хорошо иметь в друзьях, или восторгаться издали, но вот как соперник Корсар был беспощаден. Как белая акула, поднявшаяся из глубины на запах крови – безжалостная и уверенная в собственной правоте старшего хищника.

Лайниш сразу вызвал Саймона, и двое альф схлестнулись в словесной дуэли, вначале в гостиной дома Бигля, а потом встречались еще дважды, уже в офисе «Бигль, Бигль и Бигль». Причем, в последний раз они встречались в день рождения Дара. Ему как раз исполнилось двадцать лет, и по закону он становился самостоятельным и освобождался от опеки. Дар так и не понял, почему Корсар в последний момент отступился от своих угроз и согласился на мировое соглашение, когда Дар от своего имени и от имени ребенка отказывался от всяких притязаний к семейству Кристобалей и их деньгам, но принял это, как подарок на собственный день рождения.

Если у Дара и были романтические воспоминания о Брендоне, то эти встречи в офисе Биглей выжгли все доброе из его сердца просто каленым железом. Оставив болезненную корочку рубца вместо милых крылышек. И когда Брендон появился в институте с дурацким букетом, в душе только полыхнуло болью и страхом потерять ребенка. На фоне всего, сказанного в офисе адвокатом и папой альфы, все эти намеки с кольцом слышались, как изысканная издевка.

И тут Брендон опять как капризный ребенок привлек к себе внимание и спорит с преподавателем! Он не может выяснить интересующий его вопрос тихо, надо обязательно привлечь к себе внимание. Рассказать всем, какой он умный и вообще высшая каста! Ну, может, кто не знал, так он обязательно донесет это знание до всех! Выпендрежник! Подумать только, четыре мертвых языка! Делать этим аристократам больше нечего, кроме как читать Илиаду Гомера в оригинале! Или работы Цицерона… вот ведь… хвастун!

Было очень приятно поставить его на место. Не такой уж он и умный! Хотя у Брендона хватило совести, как только прозвенел звонок, первым подойти к профессору и попросить прощения за некорректное высказывание. И, на удивление, профессор не стал тыкать его носом, как нашкодившего щенка, а вполне по-доброму посмеялся над ошибкой и вообще, разговаривал скорее как с коллегой, чем как с нахалом, посмевшим прервать его лекцию.

И, что самое интересное, подобный инцидент скорее добавил ему очков популярности у его одногруппников. Мало того, что омеги смотрели на него влажными глазами, так еще и альфы стали крутиться рядом, как щенки, ожидающие внимания от более сильного самца. Приходилось прилагать усилия, чтобы не замечать альфу, который ходил следом, как сталкер, тем более, что с ним хотели общаться все, кто оказывался поблизости. И поэтому вокруг него, как вокруг солнца, крутилось поблизости несколько человек. Его приглашали на вечеринки и просто подходили поболтать.

Он оказался веселым собеседником с невероятным количеством смешных баек. Дару приходилось одергивать себя, чтобы не останавливаться и не прислушиваться ко всем веселым историям, которые легко рассказывал Брендон. Про забавные курьезы в учебе, когда старшие ученики разыгрывали младших, по секрету сообщая, что «Мир чувственных вещей в картинках» Коменских* на латыни намного откровеннее Камасутры, и картинки там вообще огонь! Недаром эту работу прячут в разделе взрослой литературы. И потом в лицах рассказывал, как он вместе с одноклассниками ночью пробирались в библиотечный корпус и были застуканы там преподавателем! И как их заставили писать эссе всем классом по этой работе.

Брендон был старше студентов и выглядел скорее преподавателем, но острый язык и насмешливые высказывания не давали расслабиться никому в группе. Поэтому Брендон спокойно и вальяжно расхаживал по институту и был в курсе и учебного процесса, и свободного времяпрепровождения. От него было невозможно спрятаться ни в библиотеке, ни в учебных корпусах. Он все так же пытался заботиться, закрывая форточки, чтобы Дар не сидел на сквозняке, и старался накормить его едой из ресторана, которую привозил для него Санчо Панса. Он, видите ли, переживал о плохом аппетите омеги, и поэтому пытался подсовывать ему то яблоко, то десерт во время перерывов. А в обед Дар принципиально давился едой из столовой и делал вид, что не замечает любимый суп-пюре из грибов и нежно обожаемую запеченную форель, которую ставил перед ним альфа.

Дар принципиально ездил домой на своем омегомобильчике, и каждый раз проходил мимо распахнутой двери машины Брендона. Тот провожал его до дома и каждый раз останавливался перед закрытой перед его носом дверью. Но это не мешало ему появляться в парке, куда приятели вытаскивали Дара на фолк-фестивали, и на выступлениях джазовых групп в каком-нибудь сквере. Он садился рядом, стоило Дару зайти в кафе, и сурово сведенными бровями отгонял от него всех альф, которые не были его одногруппниками.

Следующим испытанием выдержки стала забота о доме Дара. Вернее, о его приусадебном участке. Однажды омега увидел, что все заросли бурьяна, до которых не доходили руки, пропали. Участок оказался подстрижен и облагорожен. Деревянная беседка была отремонтирована и покрыта свежим лаком. А чуть позже там появилась новая плетеная мебель, на которой хотелось посидеть в теплые осенние вечера с чашечкой чая. Сам Дар, после того, как дом наконец оказался в его владении, с трудом собирал осколки прошлой жизни в родительском доме. Слишком много вещей пропало. Дядя перекрасил стены в яркий цвет, а в комнатах переклеил обои. Даже мебель в гостиной стояла другая, и кабинет отца превратился