Книга Априуса. Том 2. Эсгалдирн Хранитель Звезд. 18+ - Федоренко Александр Владимирович

- Гм, совершенно иные, ощущения – кинуло чудовищное существо, короткую

мысль, перестав говорить вслух.

148

- Мне даже понравилось – так же мысленно ответил мужчина.

- Еще бы, освободиться от такой ноши…

- Благодарю, тебя.

- Не стоит благодарностей, можешь считать, ты полностью рассчитался со

мной.

- И что, я теперь свободен от обязательств?

- Да, ты мне ни чего не должен. А что касается планов моего напарника, так

я и сам, не всегда в курсе, что у него на уме. Если бы ты сказал, в каком

направлении лежит суть вопроса, тогда еще можно было бы попробовать

вычислить, а так извини.

- Понятно, я так и думал. Тогда, еще раз благодарю и прощай.

Человек, склонил голову в знак прощания, и исчез. А птеранодон-Исполин,

сказал сам себе вслух:

- Ну это наврядли надолго, с твоим то характером….

Он мощно взмахнул широкими крыльями, оттолкнулся от островка, и

продолжил прерванный путь.

***

В Хранимом Секторе, для его Стража, существует много путей и дорог, а

также способов перемещения по ним, и вернуться в Бакхор, было делом

недолгим, и вот уже снова оказавшись в пределах Адаб-замка, Априус ощутил

острое желание ни куда не уходить, по крайней мере, хотя бы месяц. Он ведь как

неприкаянный дух, все где-то мечется, не в силах обрести себя. А загадки причин

этой маятной жизни, надо искать где-то в себе. И в прошлом, а у него все нет для

этого времени, толком разобраться.

Дома по ощущениям, и к его большому удивлению, были все его друзья, а

попросту зверокоманда и Дрендом. Ну и понятно близняшки, да Саяр – куда его

денешь. Над Андориносом, вошла в права, вечерняя заря, ни спать, ни видеть всю

эту многочисленную челядь, Априусу не хотелось, и он собрался, было уже

спуститься прямо на свой балкон, но передумал, услышав звонкий, женский смех.

И, понимая чем, может еще больше поправить себе настроение, тихонько юркнул

на балкон покоев, близняшек, а оттуда, прямо в спальню к своим наложницам.

- Р-р-р – словно в детстве выговорили его губы.

- Дурак! – Взвизгнула Кулури – а если мы не одеты?

- Насмешила ха-ха. Я на то и рассчитывал. Как вы тут, скучали?

- Мы уже пять с половиной лет скучаем – притворно надула губки Вилисиль

– а ты все никак, не найдешь, для нас время.

- Так я, наверстать упущенное. Давайте, мигом в кровать? А то еще что-

нибудь отвлечет…

Сестер, как ветром сдуло, вернее, перебросило на ложе, и они призывно

охая, протянули к нему руки. Априус посмотрел на близняшек, которые могли

принимать и облик, совсем других женщин, позволил эмоциям и удовольствиям

захлестнуть себя с головой. И застрял, там не на один день…

А на четвертое утро, усталый, но довольный как кот, пошел позвать на

завтрак на траве, зверокоманду, и Саяра с Дрендомом. Так сказать совсем уж в

узком кругу, ведь за исключением девушек, все они, давно и хорошо знали друг

друга. На лужайке, за замком, расстелили белую скатерть, разложили нарезанное

ломтями мясо, тонкие полоски копченого сала, пластинки сыра, хлеб, вареные

яйца и квас - в общем, самую простую и доступную еду. Уселись и по-доброму

подшучивая, друг над другом, принялись завтракать.

- Не скатерть-самобранка конечно – с набитым ртом прогудел Саяр - но

тоже не плохо.

149

- Ага – в тон ему ответил, Куру – как в простые добрые времена, когда мы

были свободны, как в поле ветер, и не знали хлопот и забот. А только

приключения.

- А что это такое, эта скатерть-самобранка? – Поинтересовалась Вилисиль.

Саяр глянул на нее, как на малохольную, а любивший всех поучать, и

пояснять доходчивые вещи, Рунин, тут же встрял:

- Это волшебная скатерть, способная сама себя сервировать. Чтобы

накрыть на стол, достаточно развернуть скатерть, и она тут же будет уставлена

разнообразными яствами. По окончании трапезы достаточно свернуть грязную

посуду и объедки в скатерть - все исчезнет.

- Ух, ты – по-детски удивилась Вилисиль, и много у вас такого добра было?

- Много, ответил Саяр - и не только этого, семимильные сапоги, шапки-

невидимки, волшебные палочки, ковры самолеты, они, правда и тут имеются…

- Весело, наверное, вам жилось? – Поинтересовалась Кулури, наливая в

кружку пенный напиток.

- В старину да, а после Вторжения, только на этих чудесах и выживали.

Глаза старого воина, уставились в пространство, своими вопросами,

девушки ненароком разбередили душу, и не только ему, одному. Загрустили сразу

и Куру с Априусом - мир, ставший их второй родиной, был навеки утерян, как и

почти все его славные жители.

Дрендом быстро смекнув, в чем тут дело, хлопнул Саяра по плечу, и с

хитрым прищуром спросил:

- А скажи как брат Саяр, как там продвигаются твои дела с Таной?

- Какие дела?

- Не увиливай, говори.

- О, расскажи, расскажи – заинтересованно повернулись сестры к бедняге

глашатаю.

- А что тут рассказывать – смутился тот - не век же мне жить бобылем, а она

дитя потеряла, вот я и сжалился тогда, взял кормилицей. А сейчас можно и о

своем чаде, подумать.

- Я вижу, ты тут особо не заморачивался – улыбаясь, сказал Априус – брал

все что под рукой, пегаса, прекрасную деву. Гм, ну не деву… ну ты понял. Все

равно молодец, хвалю, что не хандришь. Не то, что некоторые, скоро киснуть

начнут – глянул он на летописца.

Тот отвел взгляд, и сказал:

- Я древний старик, чего ты от меня хочешь? На себя посмотри вон две

девахи рядом, а ты то шляешься где-то, то как в воду опущенный ходишь.

- Ха, слышали мы, как твоя древность по ночам скрипит – поддела его

Вилисиль – а наутро пышные молодки из покоев, в коридор, украдкой

выскальзывают.

- Мне тозе узе надо палу искать – неожиданно заявил, молчавший Яша, и

все умолкли.

Даже замерли с открытыми ртами, услышать такое, от забавного, и всегда

маленького недодракона, было подобно грому, среди ясного неба, а он то вырос.

- Я тебе помогу – тут же нашелся Рунин – ты мой друг, а мне сверху лучше

видно. Скажи только какую? Морскую там, горную или лесную, самку искать?

- Спасибо Лунин. Я не знаю.

- Спасибо скажешь, как раздобудем тебе самку. А пока жуй, а то вон уже

исхудал весь.

Все снова посмотрели на Яшу, тот чуть смущенный заерзал на толстой

заднице, и принялся метать лапой себе в пасть, все, что удавалось захватить.