Грантед - Сёма Март

К вечеру ученики начали неспеша разъезжаться. Кого-то забирают родители, поздравляя с удачным окончанием, а некоторые ждут конкретное время, чтобы вместе доехать к телепортистам, а оттуда домой. Тарани уехала первой. Её родители всё это время сохраняли мрачность из-за старшей дочери. Даже не улыбнулись, когда у машины появилась младшая, хвастаясь удачно сданным экзаменом. С друзьями попрощалась быстро и пообещала отписаться, как только доберётся домой. У Джей-Ди она немного помедлила, не решаясь обнять того на прощение. Робко приблизилась, но увидев дружелюбную улыбку оттаяла. Тому же стыдно посмотреть на неё, имея при себе тайну о предательстве старшая, о том, что она сделала. Он не может ей рассказать, что видел Трилл, рассказать, что та в видимом порядке, но связалась с мрачной личностью. Трой, Джесс и Гарри уехали вместе на общем автобусе до ближайшего телепорта. Трой прощался сухо. Пожелал ему хороших выходных и потащил багаж за двор школы, а Джессика первая кинулась в объятия, в отличии от подруги совсем не стеснялась. Знает, что к нему нужно действовать активнее и Данбар сразу же раскрывается.

Дольше всех не уходил Гарри. Они стояли молча, наблюдая, как ученики спешат домой после нервных экзаменов. Выпускники в последний раз оборачиваются на большое школьное здание, чтобы запомнить его в деталях. Здесь им не устраивают прощальных церемоний. Потому что это не конец их пути, как дарованных, а только начало.

- Что ж, увидимся осенью? – Первым прервал тишину Браун.

- Увидимся осенью.

Глава 26

Ранее

В мире, среди людей, ему некомфортно. Однако, что остаётся, когда ты, в грубом значении, изгнан из родного уголочка мира, где живут соратники. Живут и гадают, куда же подевался Марк Тейлор? Куда подевалась эта тварь, перевернувшая мир с ног на голову?

Стыдно ли ему? Нет. Он упустил возможность получить силы Хранителя Стихий, по незнанию, решил, что, убив старика и забрав кулон, он исполнит мечту, свою цель. И во всём виноваты чёртовы секреты, кружившие вокруг Хранителей Стихий. Он даже не предположил, что сами элементы выберут человека, достойного, звания Хранителя стихий.

Марк усмехнулся собственным мыслям, медленно шагая в сторону дома. Он не жил, а существовал, отгородившись от социума, от общения с неприятными ему людьми. Дар иллюзии помогает ему здесь существовать в образе незаметного человечка, а деньги, за которые они так борются, просто появляются в его руках. Особенность дара Марка в том, что созданная им иллюзия исчезнет лишь тогда, когда обманутый сам это поймёт, а уровень владения, как кажется самому Марку, выше, чем у кого-либо из дарованных.

Завернув за угол тенью среди серой массы людей, Марк открыл хлипкую дверь и поднялся по ступенькам на этаж выше. Здесь жили люди, которые проиграли борьбу за бумажные клочки, дарующие жизнь в роскоши. Он вновь рассмеялся своим мыслям. Как будто у дарованных по-другому. Единственное отличие – не бумага. У них другая валюта, а может всё ещё другая. Точно Марк сказать не может. Восемнадцать лет он не появлялся в Северный, в его остатках, не появлялся и в школе имени Льюиса Гордона.

Маленьким ключиком провернул замок два раза по часовой стрелке. В тьму однокомнатной квартирки прокрался серый свет улицы, запах сырости ударил в ноздри.

- Вернулся? – Из полумрака раздался призрачный женский голос. Марк зажмурился.

Надежда, что она исчезла, разбилась на кусочки. Он вновь слышит это отвратительное эхо своего горя. У потёртого кухонного уголка стоят когда-то белые туфли. Сейчас они заляпаны кровью его любви, и кровью Джоша Гробана. Последнего Хранителя Стихий и последнего, кто прикоснулся к его любимой перед смертью.

- Ты так надеешься, что я уйду. – Сказала она, и её прекрасный прерывистый смех наполнил жалкую квартирку. Марк нащупал выключатель, щёлкнул по кнопке, и отвратительный жёлтый свет одинокой лампочки на потолке рассеял серость, осветив комнату и пожитки Тейлора. Окрашенные в серый стены, без обоев. Старый кухонный уголок серого цвет, его столик из тёмного дерева слегка испорчен, а края надломлены. Раковина, забитая посудой, которая досталась Марку от прежнего владельца, канувшего в небытие. Рядом одна кухонная тумба, такая же старая, с маленькими дверцами, с облупившейся зелёной красой. На этой грязной тумбе, где лежит куча тряпочек, на краю сидит Элизабет, покачивая ногой. Она осталась такой, какой её запомнил Марк: загорелая кожа, с родинками, окутавшими её тело, чёрные волосы чуть ниже плеч. Но карие глаза больше не светились тем добром и счастьем. Она смотрела на Тейлора с презреньем, ненавистью и тоской.

- Элизабет. – Он вновь оказался на коленях перед ней, не открывая глаз. Он любил эту девушку и ненавидел призрака, оставшегося с ним навсегда.

Марк боялся увидеть прекрасную Элизабет в том образе, в котором она иногда являлась ему. В те моменты, когда ей хотелось наказать Марка и напомнить ему, что он натворил. Он часто говорил себе, что его прекрасная Элизабет мертва, что её силуэт перед ним – иллюзия. Но она не исчезала, громко смеялась от наивности дарованного, покачивая ногами, как маленький ребёнок.

- Прости меня. – Он открыл глаза, наткнувшись на кофейные глаза любимой. Её лицо чистое, но бледное, волосы, цвета космоса, завиты, как на празднике. Густые брови сдвинулись к переносице. Лицо его Элизабет исказила злость. Она ничего не говорила, но губы её двигались, собирая слова: «Я не прощу тебе их смерть, я не прощу тебе её смерть».

С болью сердца и мокрыми глазами, Марк смотрел на свою любимую, помня наизусть прекрасное и счастливое лицо. Но в этот раз в