Большой мир. Книга 3 - Дмитрий Олегович

ожидал чего-нибудь едкого. Не удивился бы, если бы оказался послан куда подальше.

В итоге меня даже не уронили на кровать, как в прошлый раз, и не оседлали, как дикого скакуна…

Утром я проснулся не один. Мокрый язык прошелся по щеке, и мысленно Сеара сразу передала, что хочет есть. Рядом зашевелилась Тэна и сказала, что тоже голодна. Я сильно удивился тому, что она не ушла, как в прошлый раз, хоть втайне, засыпая, и надеялся на это.

И снова вопрос — кто мы друг другу, посетил мой разум. Любовники для разрядки или нечто большее. Черт, никогда не думал, что буду задумываться о подобном из-за пары ночей.

Почему меня это вообще волнует?

А потому, что с такой, как она, стоит держать ухо востро и не расслабляться сильно. Демоница из другой части вселенной, одним словом. Мы буквально настолько из разных миров, что из глаз старого консерватора могла бы потечь кровь. Даже фойре кажутся более близкими.

Вот она — рядом. Стоит только спросить. Но отчего-то я не хочу это делать. Как будто такой вопрос сразу все усложнит. А кому нужна сложность?

В итоге я оказался на кухне под пристальным надзором Сеары, которая как голодная кошка следила за каждой моей манипуляцией с мясом и ягодами. Я постарался объяснить ей, как и где нужно резать, что оставлять, а что лучше выбросить, и она даже сама попробовала. Ягоды ее интересовали сильно меньше, а точнее, вообще никак.

Отбросив мысли о ночных приключениях с воровкой, которые так и заползали в голову, я понял, что вскоре следует раздобыть еще чего-нибудь съестного: овощи, крупу. Да и соли со специями было не так много. На это нужно где-то достать деньги. А для этого придется выбраться к ближайшей деревне, если таковые уцелели. Если вообще в округе еще кто-нибудь живет. Война могла опустошить Да́ланти, и пара лет слишком мало для того, чтобы заселить пепелище.

В общем, задачка та еще.

Сорас занимался обменом, торгуя в основном шкурами. В тот раз меня послали в Пантоа с похожей целью. Но пока обойдемся мясом и ягодами, тем более это очень даже устраивает Сеару, а Тэне, думаю, пока что все равно.

Этот день я решил посвятить наведению порядка вокруг хижины. Точно не знаю, почему, может из-за воспоминаний, но меня задевал этот заброшенный вид. Позвал с собой Сеару и она увлеченно расчищала снег вместе со мной. Удалось немного выровнять заграждение вокруг маленького огорода, на котором Леа высаживала специи. Видимо, дикие звери постарались.

Потом пришла Тэна и утащила фойре с собой, оставив меня одного. Сказала, что будет учить ее. На вопрос — чему, демоница ответила что-то про "женские вещи". К сожалению, а может к счастью, но мне пришлось столкнуться с подобным, будучи старшим братом. Лизи всегда прибегала ко мне и заваливала вопросами после школы, когда они изучали всякие половые штуки. Но тогда я тоже не был особо взрослым, поэтому избегал таких разговоров и надеялся на школу и бабушку. И все же кое-что хорошо уяснил, а именно то, что наличие взрослой женщины для таких разговоров для девочки крайне важно…

— Давай, скажи — Тэна, — произнесла моя черноволосая спутница, сидя напротив Сеары за столом.

Я замер в дверях и молча наблюдал. Не думал, что Тэна будет пытаться разговорить ее. Фойре же хмурилась и молчала.

— Ну же, не глупи. Я знаю, что ты можешь. Ты ведь уже произносила звуки. Постарайся. Ну же, — не отставала Тэна, легко шлепнув ладонью по столу. — Ну же!

В итоге вредная фойре натурально зашипела на нее, вскочила со стула и убежала к себе.

— Ты же сказала, что будешь учить женским вещам, — заметил я, все так же стоя в дверях.

— Научила уже, — неприветливо ответила Тэна, не оборачиваясь.

— Быстро, однако, — хмыкнул я.

— Она быстро учится.

Я обошел стол и уселся на место Сеары:

— Это да. Но все же, думаю, ей нужно больше времени.

— Она ведь говорит, мысленно, и понимает слова, когда обращаешься к ней. Почему не использовать голос? Тем более короткие слова у нее уже получаются.

— Мне кажется, она просто не понимает, для чего это нужно, -- ответил я своими размышлениями. — Ты ведь заметила, что ее послания сродни твоим же мыслям? Только ты знаешь, что они не твои. Я думаю, это не мысли вовсе, а эмоции. Просто наш разум конвертирует это в понятный для нас язык. Это простой и универсальный для нее способ общения. А язык и голос это сложно и непонятно. Представь, как если бы я пытался убедить тебя использовать деревянный нож вместо металлического для нарезания мяса.

— Какой ты у нас мудрец, оказывается, — съязвила Тэна, наливая вино в кружку. Чего-то она прямо не отстает от выпивки.

— Не нужно быть мудрым, чтобы понять это, — отмахнулся я. И чего она так недовольна вдруг. — Да и не сразу я пришел к такому выводу, а тоже голову поломал. Думаю, ей нужно время, чтобы принять необходимость голосовой речи. Так что может и хорошо, что я не слышу ее, так у нее есть мотивация.

Тэна согласилась и сказала, что хочет прогуляться, сама подстрелить что-нибудь. Я был не против. Сам же направился в импровизированную кузню Сораса, как он ее сам прозвал. Все очень скромно — только инструменты для правки и ухода за металлом.

На попытку привести лезвие полуторника в порядок ушло почти полдня. Тэна вернулась как раз ко времени, когда я растопил баню. Меня тут же отодвинули в сторону и отправили заняться рогачами. Но зато ужин готовил не я…

Глава 53

— И что думаешь делать дальше? — спросила Тэна, когда мы уже сидели за столом и наворачивали молодое, сильно пересоленное мясо.

Чего-то с настроением у нее под вечер совсем плохо стало. Пока я заканчивал с купальней она готовила, и эта готовка как-то прям вымотала ее что ли. К сожалению, с едой у демоницы так же плохо, как и… со всем остальным.

Я оторвал взгляд от Сеары, которая сидела на стуле, как полагается, но успела схватить еду руками.

— То, что и говорил, — ответил я и рыкнул на фойре, чему она была точно не рада: — Используй приборы, как я показывал.

— А что ты говорил? — уточнила Тэна, отпив из кружки вино.

— Я говорил, что мы побудем здесь какое-то время. Понаблюдаем за Сеарой. Ей нужно увидеть другую сторону жизни, а не только вечную спешку куда-то и резню. Ты сама видела — Сеаре нужно время.

— У нас нет его. Пока мы здесь,