Время жить (трилогия) - Виктор Тарнавский

Не то, что бы он жаловался на засилье недоброжелателей, но волею судьбы и начальства оказавшись на столь заметном месте, стоит ждать от любимых коллег и не таких пакостей. И хотя велик соблазн приостановиться, подождать, пока только что посланные на подмогу четыре девятки "Молний" перемешают с землей проклятый перешеек – на полной скорости они прибудут на место всего через стандартный час, – имперская военная доктрина признает только молниеносные наступления и стремительные прорывы.

И танки снова идут вперед. На малой скорости. Это максимальный компромисс, на который он может пойти в конфликте между необходимостью и интуицией, подсказывающей ему, что филиты в этом бою еще преподнесут ему немало неприятных сюрпризов.

Кажется, супер-один Пээл тоже начинает понемногу понимать противника.

Старший лейтенант Альдо Моностиу не верит своим глазам. Реактивная установка, конечно, наполовину засыпана щебнем, исцарапана, покрыта пылью и каменной крошкой, но цела. Цела и боеготова! Не теряя зря времени, старший лейтенант бросается сначала руками, по-собачьи, отбрасывать камни. Затем вспоминает, что можно и каской. Ему помогает сержант-наводчик. Остальные солдаты расчета уже скрылись из виду.

Конечно, хорошо, что начальство позаботилось о резервном боезапасе и для "одноразовых" реактивных установок. Но честное слово, оно могло выбрать и более доступное место, чем пещерка чуть ли не у самой воды, в которую надо спускаться по крутой и узкой тропинке. А потом и подниматься. С немалым и взрывоопасным грузом.

– Противник возобновил движение, – докладывает штабной офицер.

Но маршал уже и сам видит, как из дымной тьмы за гребнем начинают один за другим появляться танки. Их много. Меньше, чем было, но все-таки много.

– Шестьдесят два, – бормочет адъютант.

Маршал кивает. Он знает способности своего подчиненного. Значит, шестьдесят два… А сколько…

– Около девяноста, – продолжает адъютант, как всегда, не дожидаясь вопроса. И виновато добавляет, – Я не успел точно подсчитать…

Впрочем, это уже не столь важно. Пришельцы потеряли треть или около этого. Признаться, он рассчитывал на половину. Но сейчас и это не важно. Просто на долю остальных придется больше.

Танки спускаются по гребню медленно и почти торжественно. Зрелище шести десятков могучих боевых машин, наступающих на двухкилометровом фронте, завораживает… до тех пор, пока один из "Охотников" не взлетает на воздух в оглушительном взрыве.

– Всем стоп! – орет командир боевой части дистанционного управления, как всегда, забывая, что его подчиненные находятся на расстоянии вытянутой руки. Но тяжелые машины, разогнавшиеся на спуске, мгновенно не остановить, и прежде, чем кто-то успевает понять, в чем дело, новый взрыв подбрасывает еще один "Охотник".

– Что это? – изумленно-испуганно шепчет один из операторов, и его голос прокатывается по внезапно замолчавшей Главной Рубке, вызывая нервный смешок у начальника штаба.

– Мины! – первым понимает зам по вооружению. – Но какие-то примитивные!

Его можно понять. В Империи минами называются самонаводящиеся устройства, снабженные целеанализаторами и системами опознавания "свой-чужой". Но против таких мин танки худо-бедно защищены. Против мощных фугасов, просто закопанных филитами в землю – нет.

Командир лихорадочно вспоминает нужную главу из книги о старинном оружии. Мины раньше срабатывали… срабатывали… срабатывали, когда на них наступали!

– Супер-три, – приказывает он командиру БЧ дистанционного управления, – Поднимите передовую шестерку на антигравы и пройдитесь змейкой.

Немного ошеломленный супер-три повторяет команду. Вспомогательные антигравитационные двигатели предназначены, согласно инструкциям и уставам, для преодоления препятствий типа рек, пропастей…

– …и минных полей, – облегченно добавляет зам по вооружению, наблюдая, как передовая шестерка, пардон, тройка, безнаказанно утюжит подозрительную местность.

Напряжение в Главной Рубке и в отсеке дистанционного управления заметно спадает. Внутри танков с гудящим шумом раскручиваются роторы антигравов, и машины одна за одной приподымаются в воздух. Всего на метр-полтора, но для форсирования минного поля этого, согласитесь, достаточно.

И шестьдесят танков, сомкнув ряды, снова движутся вперед. На средней скорости. На этот раз интуиция командира не возражает. Просто движение на антигравах требует слишком больших затрат энергии, которую, как и все в этом походе, нужно экономить.

В это время маршал Моностиу и окружающие его офицеры начинают понемногу приходить в себя. Эх, не поверили, не поверили штабы всех уровней немногочисленным очевидцам, на полном серьёзе утверждавшим, что видели чудо невиданное – летающие танки. Не поверили. И совершенно зря не поверили. Пришельцы, они тоже способны на всяческие сюрпризы.

– Стражам – готовность один, – спокойно командует маршал, с усилием отрываясь от перископа. И группа связистов в отведенном для них закутке принимается за работу.

– Второй-одиннадцатый, второй-двенадцатый, сидите и не высовывайтесь. Второй-тринадцатый – один танк слева. Второй-четырнадцатый – один танк справа, один слева. Второй-пятнадцатый – один танк справа, два слева. Второй шестнадцатый – два танка справа, два слева. Второй-семнадцатый – два танка справа, два слева. Второй-восемнадцатый…

Дальше Кен Собеско уже не обращал внимания. Взвалив на плечо тяжеленную рельсу "мухобойки" и привычно сморщившись, когда острый выступ больно придавил ключицу, он, поворачиваясь всем телом, начал помогать Млиско просунуть установку в узкую центральную амбразуру и повернуть ее вправо. Шлемофон, зацепившись обо что-то, сполз с головы, и Собеско удивился, поняв вдруг, что не слышит ожидаемого рева моторов. Звуки, которые издавали, несомненно, приближающиеся танки пришельцев, никак не ассоциировались с механизмами. Скорее, их могли издавать исполинские звери, настигающую добычу, утробно ворча и подвывая и толкая друг друга боками, покрытыми чешуей.

И тут совсем рядом захлопали взрывы. Это пришельцы вышли-таки на первую линию обороны Стражей.

Первая линия только сейчас называлось первой. Для построивших ее некогда картагонарцев она-то была последней, причем не тем последним рубежом, на котором полагается вставать насмерть, а так… вспомогательными точками, предназначенными для подкрепления огнем наиболее опасных направлений… если, конечно, до этого дойдет… во что картагонарские фортификаторы, похоже, не очень верили.

Поэтому дотов в этой линии было мало. Поэтому открыть огонь по танкам пришельцев вообще удалось всего нескольким расчетам. Поэтому стрелять им приходилось с неудобных углов, с неудобного расстояния (и неудобным оружием). Поэтому из всех ракет цели достигла только одна. И, наконец, поэтому несколько долгих, решающе долгих секунд никто на корабле не понял, что же в действительности произошло.