Диана: одинокая принцесса - Дмитрий Медведев

Она решила пригласить Марка в Кенсингтонский дворец. Используя хорошо зарекомендовавшее себя оружие – женское обаяние, принцесса попыталась убедить его войти в ее положение. Но Болланд хорошо знал свое дело, и как бы ему ни были приятны знаки внимания, оказываемые принцессой, он предпочел сохранить независимость собственных суждений.

«Диана всегда была очень добра ко мне, подчеркнуто вежлива, – вспоминает Марк. – Принцесса часто присылала мне всевозможные открытки, а моей маме – подписанные фотографии. Каждый раз, когда это случалось, мои коллеги из Сент-Джеймсского дворца говорили: „Ты видишь, вот какими методами она действует“. Но это нисколько не изменило моей оценки сложившейся ситуации»[29].

На самом деле Диане не стоило бояться Болланда. Он не ставил своей целью разрушение репутации принцессы. Вскоре это поняла и сама Диана. Кроме того, у нее уже не было времени, чтобы отвлекаться на Марка. На горизонте появилась новая волна, несущая для нее куда более серьезные проблемы, чем беспокойство за штат своего мужа.

1996–1997 годы для Дианы прошли под знаком отношений с Хаснатом Ханом, наверное, единственным мужчиной в ее жизни (разумеется, кроме принца Чарльза), с кем она готова была построить семью. Именно по этой причине к роману с пакистанским кардиологом принцесса относилась особенно. Никто, даже Пол Баррелл, до поры до времени не должен был знать об этой любовной связи. Тем более это касалось прессы. Но Хаснат – не иголка в стоге стена, и утаить тайные встречи с ним было далеко не так просто.

Принцесса шла на всевозможные уловки, и до поры до времени ей удавалось водить журналистов за нос. Но она сражалась против системы, и исход этой битвы был заранее предрешен.

В конце концов, в ноябре 1996 года наступил момент, когда информация о новом романе Дианы достигла журналистов. «Sunday Mirror» тут же вышла с сенсационной статьей[30].

Принимая во внимание характер Хасната, которому претила любая публичность, подобное внимание со стороны прессы могло положить конец дальнейшим взаимоотношениям. Диана была в панике. Она обратилась к Ричарду Кэю, чтобы он выступил в «Daily Mail» с опровержением. Тут же появилась статья со словами: «Как сообщила принцесса, статья в „Sunday Mirror“ – полная чушь!{74} Она весело посмеялась над этими заявлениями со своими помощниками»[31].

Редакция «Daily Mail» была в восторге. Используя Диану, они не только оказались на гребне волны, но и смогли сделать весьма неприятный выпад в сторону своих конкурентов.

Принцесса также была довольна, считая, что сумела ловко отразить удар.

– А почему бы тебе не сказать правду? – предложила Симона Симмонс, единственная из близкого окружения, кто знал об этом романе.

– Как ты себе представляешь, что я начну говорить правду сейчас! – воскликнула Диана, сделав на последнем слове ударение. – Ведь это фактически будет означать, что раньше я лгала[32].

Диана не понимала, что на самом деле ее ответные действия были уже лишены всякого смысла. Для Хасната не важно было, поверила ли публика «Sunday Mirror» или ее смог переубедить репортаж Ричарда Кэя. Главным для него было другое – пока он находится рядом с принцессой, журналисты не оставят его в покое.

«Это было первый раз, когда общественная популярность привела совершенно не к тем результатам, которые ожидала принцесса, – замечает Роберто Деворик, – скорее, даже наоборот, популярность обернулась против нее»[33].

В целом Роберто прав. После продолжительных размышлений Хаснат предложил Диане расстаться. И только благодаря усилиям Пола Баррелла и Мартина Башира, к которым принцесса срочно обратилась за помощью переубедить доктора, Диане удалось сохранить взаимоотношения. Правда, ненадолго. Летом, по инициативе все того же Хасната, любовники разойдутся навсегда.

Но Диана не собиралась сдаваться. Она происходила из рода Спенсеров, а Спенсеры не привыкли легко отказываться от того, что мило их сердцу. Поставив перед собой цель вернуть Хасната, принцесса решила лечить подобное подобным. Во время круиза на яхте «Jonikal», когда ее роман с сыном владельца «Харродс» стал известен журналистам, Диана вновь привлекла прессу к своей игре.

Словно опытный кукловод, она срежиссировала целый спектакль. На скалистом побережье, в пятистах метрах от «Jonikal», спрятались папарацци. У них были огромные восемьсотмиллиметровые телеобъективы «Canon» и горячее желание сделать эксклюзивные снимки знаменитой пары.

«У принцессы было прирожденное чутье на камеру, – вспоминал один из ее доверенных лиц. – Она всегда точно знала, когда на нее направлен объектив»[34].

Знала она это и сейчас. Одетая в красный купальник, Диана стала обнимать Доди. Ее руки сначала обвили его шею, затем скользнули на загорелую грудь, а папарацци тем временем фиксировали все движения на пленку.

Серия этих снимков, вошедшая в историю под скромным, но весьма красноречивым названием «Поцелуй», буквально уже на следующий день обошла все крупные медиаагенства. Фотографии просмотрели миллионы людей, в том числе и Хаснат. Диана это знала, именно для него она и устроила спектакль, попытавшись вызвать у него ревность.

Некоторые друзья вообще считали, что все отношения с Доди аль-Файедом были организованы только ради того, чтобы вернуть Хасната.

«Она хотела, чтобы Хаснат ее ревновал, – говорит Симона Симмонс, – и плейбой Доди идеально подходил для этой цели»[35].

В любом случае, принцесса плохо изучила характер своего возлюбленного – вместо ревности она вызвала у него лишь чувство отвращения.

Также Диана совершила грубейшую ошибку, когда подпустила прессу слишком близко к себе. Принцесса никогда не была хорошим стратегом. Концептуальное мышление было не для нее. Планируя в пределах одного хода, она оставляла многоходовые комбинации другим. Если перед ней была проблема – она принимала сиюминутные решения, совершенно не считаясь с тем, как это скажется завтра, послезавтра, через неделю, месяц или год.

Порой принцесса совершала поступки, совершенно не отдавая себе отчета в последствиях. Например, так произошло весной 1996 года.

21 апреля королеве исполнилось семьдесят лет. Желая отметить юбилей в семейном кругу,{75} Елизавета выбрала для проведения мероприятия тихий ресторанчик. Все держалось в строгом секрете, пока Диана не рассказала все представителям прессы. Теперь, к огромному недовольству королевы, обед пришлось переносить в Фрогмор-хаус и Большой виндзорский парк.

– Спасибо тебе, Диана, что ты испортила еще один день моей жизни, – выговорила Елизавета своей невестке[36].