Зона 17 или… - Виктор Сергеевич Мишин

если переносить совещание, то нужно это сделать в сауну. Мало того, он продемонстрировал дистанционную прослушку. В парке на скамейке сидела пара, о чем-то спорила. Так этот русский направил на них что-то типа смартфона, и мы слышали все, о чем говорила эта пара. Обычный смартфон без каких-то видимых прибамбасов. Потом на наш вопрос, они ли вскрыли наш сервер, он ответил, что да. Сказал, правда, что смысла особого не было, потому что они и так все о всех знают. Увидев сомнения в наших взглядах, он рассказал для примера, с кем тренировался в армии Джон, что я хорошо рисую, сколько картин у меня в чулане. Ну и, чтобы нас добить, сказал, что у нас есть сообразительный парень Дуглас и он уже на подходе к парку, и поэтому он нас покинет, чтобы не компрометировать. Это при том, что он гулял один, а все остальные находились в отеле.

– Посмотри, какой добренький. Даже противно, – сказал босс. – А у вас есть что добавить, Джон?

– Сэр, – Джон встал и продолжил: – у меня сложилось впечатление, что это постановочное шоу и мы все в нем актеры. Уж очень театрально он к нам шел. Знаете, даже слегка надменно. И все, что потом происходило, было заранее подготовлено. Они нас подслушивали, понятно. Но, видно, поставили прослушку поздно и услышали только конец разговора. Поставили прослушку заодно и к той паре в парке для дальнейшего шоу. Факты, которыми он нас удивлял, наверняка были заранее известны, и потом он театрально нам их представил. Факт о художнике Андрее найти несложно. Нужно было просто за ним проследить, влезть в квартиру и там все узнать. А тут есть еще один интересный момент. Я об этом никому не говорил, потому что не придал значения. А теперь, в связи с последними событиями, расскажу. На меня недавно, еще до того, как я начал работать здесь, было совершено вооруженное нападение. Так сказать, ограбление. Один из них был знаток восточных единоборств. Так вот, я думаю, что это было все спланировано. И сделано это было для проверки меня. А по тому, как я дрался, специалист может определить, какой техникой я владею. Моего учителя тоже можно вычислить при желании. Так что, я думаю, в бронированную комнату идти не следует.

– А как же информация о семье с ребенком и о выводах на основании новых технологий в области мимики лица? – спросил Андрей.

– Это он высосал из пальца. Экспромт для запудривания мозгов, – возразил Джон.

– Это что еще за мимика лица? – спросил босс.

– Я был на курсах по физиологии человека и его реакции на события в виде эмоций. То есть можно приблизительно вычислить, врет человек или нет. Почему косвенно, потому что человек выражает эмоцию, например, сожаления или неуверенности. И в прямом ответе на вопрос «да или нет» эмоция неуверенности скорее всего говорит о том, что он лжет. Так вот, этот русский выдал такое, чего я еще не слышал. Он правильно вычислил эмоции и правильно сделал выводы. Он увидел то, что я не увидел. И это он не мог услышать от нас. Он просто в выводах пошел дальше. Там еще были моменты, о которых стоит сказать. Первый момент. Он показал нам фотографию на своем смартфоне, причем такую, которую нельзя было сделать в принципе.

– Это как? – спросил босс.

– Он показал фотографию, где мы втроем, и сделана она с некоторого расстояния над прудиком невдалеке от нас. Джон, вы можете говорить, что хотите, но снять фото с этого места, затем передать это в реальном времени просто нереально. Там, конечно, была еще одна необычная вещь.

– Давайте, добивайте уже, – сказал босс.

– Он сказал, что руководит этим всем компьютер и зовут они все его «Зайкой». То есть компьютер – это она. И она всем этим руководит. У них там, типа, революция машин. И она этому русскому сказала, что наши сотрудники на подходе и русскому пора уходить. Она попросила русского, чтобы мы загадали числа, и она их угадала.

– И вы попались на этот бред? – стал возражать Джон. – А как вам такой бред? – уже обращаясь к боссу. – Сэр, этот русский говорил о том, что нашим странам нужно переходить от конфронтации к сотрудничеству. Что нам нужно больше общаться, чтобы исключить недопонимание между странами. Потом нес бред, что сердце у русского находится слева в груди, а душа посередине. А русский характер вообще в целом теле. Потом он плел всякий бред о русской культуре и в частности о поговорках.

– Я что-то нить потерял, – сказал босс. – Он что хотел сделать? Вас удивить, что прослушивает? Что о нас все знает или сверхспособностями в фотографии? А отношения между странами, это к чему? А русский балет тут при чем?

– Речь шла не о балете, а о поговорках. Типа, через понимание поговорок можно больше понять другую культуру, – возразил Андрей.

– Я все понял. Они решили над вами поиздеваться. Наплели вам гору всяких небылиц, чтобы вселить в вас неуверенность, а значит, проявить слабость. Я начинаю понимать логику их поведения. Это все шоу, которое мы видим в последнее время, это издевательство над нами или месть. Вот, значит, такой я делаю вывод, – сказал босс.

– Я с вами не соглашусь, босс, – возразил Андрей. – Я ведь тоже из курсов по мимике что-то вынес. Он говорил это искренне. Не было там ничего из мести. Там, правда, он сказал еще кое-что. Если будете неуважительно отзываться о компьютере пятого поколения, то он или, точнее, она вас выключит.

– Как это выключит? – удивленно спросил босс. – Убьет что-ли?

– Как раз не убьет, – сказал Джон. – Точно не убьет, но выключит. Я, честно говоря, не понял, про что речь.

– Ладно. Боюсь-боюсь, – рассмеялся босс. – Вы не ответили на мой вопрос. Что он в итоге хотел после шоу? Или намекнул через ваши поговорки.

– А вы знаете, я тут вспомнил еще одну русскую поговорку: «Не буди лихо, пока оно тихо», – сказал Андрей.

– И это к чему?

– Вы знаете, я понял, что он хотел сказать, – и через паузу Андрей продолжил: – Он хотел сказать «не трогайте нас, и мы вас тогда трогать не будем».

– В смысле? – спросил босс.

– Типа, они приехали сотрудничать. Вот и хотят они только сотрудничать, а не следить друг за другом. Не надо на них собирать данные, потому что у них есть данные на нас. Не надо за ними следить, так как они тоже это могут.

– Как-то очень по-философски после всего, чего мы