Путь к Золотистой - Артем Колчанов

– Рэй, здравствуй ещё раз.

– Привет, капитан. Вижу, что ты уже всё прочитал.

– Всё то, что смог, прочитал. Рэй, ты не мог бы мне помочь?

– Смотря в чём.

– В дневнике почти треть записей сделана или шифром или на незнакомом мне языке.

– Ну и что?

– Не смог бы ты расшифровать их для меня?

Рэй виновато улыбнулся:

– Наверно смог бы, но не буду этого делать, извини.

– Почему?

– Потому что я дал слово Артуру Риксту, что ни разу не взгляну на содержимое его дневника, а сдержать слово, при моих возможностях и любопытстве, было не так-то просто. Так что извини меня, Вик, эту твою просьбу я не выполню, хоть разбирай меня.

– Ни отключать, ни разбирать тебя я естественно не буду, ты и сам знаешь почему, - сказал я совершенно спокойно. - И нарушать данное тобой слово я тебя заставлять тоже не буду. Пусть пока эти записи остаются тайной. Когда-нибудь я доберусь и до неё.

– Ты собирался осмотреть корабль и как следует с ним ознакомиться.

– Я просто обязан это сделать. Плох тот звездолётчик, а тем более капитан, который не знает своего корабля досконально.

– Я тебе помогу.

На знакомство со звездолётом я потратил ещё один день. Конечно, за день я не смог узнать его настолько досконально, насколько хотел бы, но основное всё же успел узнать и более-менее усвоить. Узнал и запомнил расположение жизненно важных систем и трассы коммуникаций, разобрался в принципах и режимах их работы, системах и принципах управления. Звездолётчику, имеющему соответствующее образование и подготовку, это сделать не так сложно, как случайно оказавшемуся на корабле человеку, каким я был не так уж и давно.

За то время, пока я читал дневник и знакомился с кораблём, "Игла" вдвое приблизилась к Золотистой, на релятивистской скорости пронизывая крайне разреженные внешние кометно-астероидные пояса. На экранах корабельных телескопов уже чётко просматривались крупнейшие планеты системы Золотистой. А ещё через полтора дня звездолёт, чётко выполняя программу полёта, развернулся к стремительно приближающемуся солнцу кормой, активировал маршевые двигатели, начиная основной этап торможения и входа в систему Золотистой. С этого момента, я почти безвылазно находился в главной рубке. Торможение не было максимально быстрым, двигатель и компенсаторы позволяли развить куда большую тягу. Но я решил использовать именно такое ускорение, чтобы у нас оставались резерв и возможность быстрого манёвра, ведь в системе этой звезды, по мнению Рикста, должна обитать достаточно высокоразвитая цивилизация. В таких случаях лучше излишне не рисковать. На тот случай, если цивилизация Золотистой окажется очень высокоразвитой и крайне агрессивной, я смог бы сменить торможение разгоном и на релятивистской скорости проскочить эту систему насквозь. Торможение заняло ровно двенадцать часов корабельного времени, и за это время не произошло ничего непредвиденного или могущего оказаться опасным. Завершив торможение, звездолёт завис под плоскостью планетной системы, в двух миллиардах километров от центральной звезды.

Остановка позволила нам развернуть линзеркала телескопов до предела, и вся система оказалась перед нами словно на ладони. Система Золотистой была очень похожа на Солнечную. У Золотистой были пять планет земной группы, четыре гиганта и один внутренний пояс астероидов. Но расположение планет было немного не таким, как в Солнечной. На месте Меркурия была мрачная, тёмная, каменистая, лишённая атмосферы планета, размером немного превосходящая солнечный Марс. Место Венеры занимала планета немного уступающая ей по размеру, с плотной ядовитой атмосферой и развитым климатом. На месте Земли вокруг Золотистой вращалась планета немногим больше Земли по размеру, но на первый взгляд очень похожая на Землю - голубые океаны и белые вихри облаков. Четвертая планета была почти такой же голубой, как и третья, в Солнечной системе она заняла бы положение между Землёй и Марсом - и по расположению и по размерам. На месте Марса здесь располагалась планета, очень похожая на Марс, почти что двойник того Марса, что был до трансформации. Далее вокруг Золотистой вращался почти такой же, как и у Солнца, пояс астероидов, начиная от крошечных обломков и заканчивая тысячекилометровыми планетоидами. Ещё дальше, медленно двигались вокруг Золотистой четыре планеты-гиганта с убывающей, по мере удаления от светила, массой, их окружали целые семейства достаточно крупных лун, правда ни одна из гигантских планет не имела такого роскошного кольца, как солнечный Сатурн. В то время, пока я визуально любовался этой системой, Рэй внимательно изучал её всеми доступными нам дистанционными методами. И в заключение этого он выдал на один из вспомогательных экранов как характеристики всей системы в целом, так и каждой планеты в отдельности. Всё это он сопроводил коротким устным комментарием:

– Данная планетная система относится к разряду типичных, солнечного типа. Удивляет лишь то, что практически все основные характеристики местного светила отличаются от солнечных только в пределах двух процентов. Для жизни пригодны третья и четвертая планеты. В атмосферах обеих содержится достаточный для дыхания процент кислорода. На обеих имеются океан и материки, на материках наблюдаются леса…

– Это же открытие, Рэй, да ещё какое, - не сдержался я, - Кислородные живые планеты - такая редкость. А тут, в одной системе, их две. Это противоречит целой куче теоретических построений.

– В Солнечной системе живых и кислородных планет сейчас уже пять, - без всякого выражения сообщил Рэй.

– Ты считаешь, что местная цивилизация уже достаточно развита для того, чтобы трансформировать планеты?

– Пока я ещё ничего не считаю, для таких заключений ещё недостаточно информации… Но скорее всего нет, искусственным радиоисточником является только третья планета. Не особенно сильным, рассеянным… Это скорее всего говорит о том, что на планете существует довольно высокоразвитая техническая цивилизация.

– Будем сближаться?

– А какие ещё могут быть варианты. На "Игле" явно недостаточно средств, чтобы вести подробные наблюдения с такого расстояния. Это всё-таки не исследовательский корабль, а скорее военный. Даю курс на подлёт к третьей планете.

На экране тут же высветились параметры подлётного курса. Я только взглянул на них уже намётанным в подобных вещах взглядом.

– Двенадцать часов, что же, вполне приемлемо в данных обстоятельствах. Как раз успею отдохнуть до основных событий.

– Я рассчитал подлёт с учётом этого.

– Спасибо тебе, Рэй… Ты лучший друг изо всех, которые у меня когда-либо были.