Грешна и в Ад дорога (СИ) - (A name for the Devil)

- Не трогай её, ублюдок. - Не долго думая, Свон ударила задиру по лицу, отдергивая руку от сильной боли. Парень будто ничего не почувствовал и как ни в чем не бывало встал. Блондинка моментально отлетела на два метра назад. Щека пару секунд горела от удара, а после Эмма потеряла сознание, ощущая тупую боль в затылке.

Ингрид пересказала Реджине всю историю со слов Сары. Бобби так сильно ударил блондинку, что Эмма ударилась головой о край тумбы, а после и об пол.

Миллс уже не сдерживала свои эмоции, слёзы катились по её щекам, опадая на чёрные джинсы. Сердце готово было разорвать от той боли, что перенесла Эмма, за последние пару часов, за последнюю жизнь. Ингрид накрыла руку Реджины своей ладонью и с горечью что-то сказала, но брюнетка уже не слышала ничего, в её глазах стоял образ светловолосой девушки, что когда-то переступила порог её кабинет, вошла в её жизнь и сейчас могла также быстро её покинуть. Образ девушки, что готова была рвать и метать, увидев Реджину с Локсли. Её обижали всю жизнь. Все на свете. Миллс не заметила, как к женщинам приблизился высокий темноволосый мужчина в белом халате, к которому уже подбежала Ингрид.

Реджина пыталась найти в себе силы, чтобы встать, узнать, все ли хорошо, но будто магия её приковала к скамье. Женщина не слышала разговоров, не слышала возмущений Ингрид. Голова мгновенно закружилась, а температура тела поднялась моментально на несколько градусов.

Образы Эммы сменялись один за другим. Спящая девушка на последней парте во время урока истории; письмо, в которое вложили всю душу, ведь больше некому было открыться; драка; первый пьяный поцелуй и признание в любви.

- Реджина! - Брюнетка поглядела на Ингрид, чьи глаза были красными и опухшими. - Эмма в палате.

Последнее, что помнила Миллс, то, как она идёт в какую-то палату, за ней никто не следует, она одна. Белые стены, аппарат искусственного дыхания, который поддерживал остатки жизни в увядающем теле. Где-то позади Реджина слышала слова, но связать и понять их смысл она не могла.

- … Миллс…. в коме…. не выживет… черепно-мозговая травма…

Брюнетка обошла кровать и встала с другого края. Она внимательно вглядывалась в бледное лицо. Перебинтованная голова, синяки на руках, капельница, что доставляла в организм девушки глюкозу и непрерывное пищание аппарата.

Слёзы градом падали на белоснежное одеяло, увляжняя его. Ощутив головокружение и помутнение в глазах, Реджина аккуратно легла рядом с Эммой, пытаясь не задеть ни один датчик, прилепленный к её телу. Ингрид вышла из палаты вместе с доктором, оставив брюнетку одну.

- Моя… Моя девочка… - Реджина оставляла поцелуи по всему лицу блондинки, пытаясь запечатлеть этот момент в своей памяти. Миллс не до конца понимала, что рядом с ней лежит её Эмма, её маленький беззащитный ребёнок, который бы отправился домой уже через пару недель, ведь опеку Реджине одобрили чуть больше часа назад. Но женщина так об этом и не узнала. - Я люблю тебя… Люблю… Моя…

Губы брюнетки саднило от соленых слез, что падали на бледные щеки Эммы. Реджина сильнее прижимала к себе девушку. Ей казалось, что не не правда. Это сон. Это не реально. Миллс сжала зубы, пытаясь подавить в себе крик, что вырывался наружу. Внутри что-то оборвалось, пустота наполнила сердце, где всё трещало по швам. Реджине даже показалось, что одно движение, и она распадётся на тысячи осколков, отражая лишь невинную девушку, которая для неё была всем миром.

В это время телефон в машине Реджины уже насчитывал три пропущенных вызова. Результаты анализов брюнетки пришли уже на следующий день после их сдачи. Доктор Вейл упорно пытался дозвониться до женщины, которую незамедлительно собирался положить в больницу. Подтвердившаяся нервная горячка медленно убивала Миллс изнутри, и Вейл хотел изолировать Реджину от стрессовых ситуаций, поместив в одну из лучших палат его больницы. Но он не успел.

Температура тела уже поднялась выше 40°. Не видя перед собой больше ничего, Миллс чувствовала слабое сердцебиение Эммы, положив руку ей на грудь. Когда глаза заслонила чёрная пелена, Миллс опустила голову на плечо Свон, обнимая её в последний раз. Началась денатурация белков в нейронах головного мозга. Сделав последний вдох, грудь Реджины медленно опустилась, отпуская брюнетку. Бездыханное тело оплетало блондинку, у которой возник скачок, отражавшийся на экране аппарата, поддерживающего её жизнь. Пульс стал еле заметным, а через несколько секунд и вовсе пропал. Мгновенная смерть поразила тело от кровоизлияния в мозг.

Услышав непрерывное пищание аппарата, Ингрид поспешила в палату, а следом за ней побежал доктор. Мужчина пытался прощупать пульс у обеих девушек, лежащих на кровати, но его не было. Повернувшись к светловолосой женщине, мужчина поматал головой, опустив её вниз, а после в одно нажатие отключил аппарат.

На последних секундах своей жизни Реджина вспомнила то самое утро. Встав как обычно рано, брюнетка сварила себе чёрный кофе без сахара. Выбрав повседневный наряд, женщина уложила волосы и нанесла макияж, вершиной которого была красная помада. Чёрные туфли на высокой шпильке. Она была идеальной. Для такой не идеальной девушки. В её кабинете ещё давно сидел класс, ожидая своего учителя истории. Не самый интересный предмет в школе. Реджина в мельчайших подробностях помнила этот момент. Голд привёл белокурую ученицу в класс. Она была не уверенна в себе, она потерялась в этом грязном и черством мире, пытаясь найти хоть одного человека, который полюбит её. Она нашла. И потеряла.

***

Проснувшись утром, Реджина на скорою руку приготовила себе кофе. Быстрый бодрящий душ. Тишина во всём доме и лишь звонок телефона. Мал. Она уже в школе и ждёт свою подругу. Закинув сумку на пассажирское сиденье, Миллс рванула на работу, не желая опаздывать. Это не приемлемо для самой Реджины Миллс.

Класс как всегда шумел в кабинете, чуть ли не разнося её. Бумажки, ластики летали через парты